Стрингер. Летописец отчуждения
Шрифт:
– Да, я так считаю!
– неожиданно признался Рябой, - Сталкеры - это искатели. Они всегда в поиске главного для себя. Кому хабар, кому авторитет, а кто просто псих. Я его нашел и теперь точно знаю, что мой монолит - за периметром. А все вокруг - только смертельная завеса, отталкивающая от настоящего счастья. Я больше не сталкер. Мне не нужна Зона, потому что все это время она была теплой иллюзией, окутавшей с ног до головы как пуховое одеяло. Думал приду сюда и все выправится, все будет хорошо… Немного удачи, чуток лихости и… Хрена лысого!
– он так громко бросил это в лицо Смертину, что ушедший далеко вперед лысый обернулся.
–
– Мне не нужен монолит, - отрицательно закивал головой стрингер.
– Да никто и не спорит. Монолит просто символ. На самом деле в Зону каждый приходит за своим. Вздохни поглубже… Чувствуешь? Чувствуешь? Воздух Зоны разряжен ненавистью десятков искателей, потому что счастье одно, а их много. Как ты там говорил? Ад? Возможно… Твой репортаж… Неужели нельзя было поспрашивать людей? Зачем лезть в пекло?
– Важен первоисточник. Люди всегда расставляют удобные им акценты.
– Первоисточник тебя просто убьет. Все, кто придумал законы Зоны, давно гниют в ее брюхе, а на их костях пляшут такие, как Вечный. Только они по-настоящему сильные, чтобы выжить, не ограничивая себя никакими рамками. Поэтому не рассчитывай на меня.
– Хорошо хоть предупредил, - скривил губы стрингер.
– Ты не имеешь права меня судить.
Лес оборвался глубоким карьером, заляпанным внизу черными кляксами, похожими на нефтяные. Тугие пленки переливались на вынырнувшем из-за туч солнце. По коричневой глине котлована скользила одинокая фигура. От пятна к пятну.
– Это кто?
– спросил Смертин у Бочки.
– Сыть, - ответил узбек, - Или его призрак.
Бочка сам, похоже, увидел карьер впервые.
– Не вздумай спуститься, - остановил, засуетившегося на самом краю Жору, Саян.
– Они шли с напарником к ученым. Но один случайно скатился вниз, угодив в кляксу. Сыть, зная, что из карьера выхода нет, полез его спасать.
– И?
– До сих пор ищет.
– Я же говорил, - повернулся Рябой к Алексею, - Такова участь слабых. И Заяц тоже как был слабаком, так и сдох. Не прикрыл бы тебя - быть ему живым. Совестливый, бля. Совсем забыл для чего в Зону пришел.
– Это тот, которого я в ангаре кончил?
– сообразил Саян.
– Он самый.
– Зря я тебя тогда вместе с ним не уделал.
Рябой отвернулся. Смертин заметил, как он сжал зубы от ненависти, как заиграли желваки.
– Осторожно по краю, - показал Кляп, - Мне говорили, что пятна иногда двигаются и даже выползают за границу ямы. Пошли.
– Подождите, - Алексей снял рюкзак и вытащил камеру. Покрутил в руках, внимательно осматривая. Он начал снимать прямо с колен, регулируя картинку по небольшому выдвижному экрану. Объектив в полную мощность приблизил одинокую фигуру. Человек совсем не был похож на бестелесного призрака. Он наклонился над кляксой, по локоть опуская в нее руку. Поверхность засеребрилась и вновь замерла. Стрингер прощупал камерой весь карьер, заметив между наваленных горой друг на друга покрышек ржавый ствол автомата. Сколько же лет он здесь бродит? Сыть вдруг повернулся, стрингер поймал настороженный взгляд. Он резко перевел видоискатель на сталкера, настраивая резкость. Глазницы были пустые, нос провалился, вместо губ на экране появились оскаленные зубы. Зона умела грамотно напугать. Смертин резко захлопнул экран.
–
– спросил Бочка.
– Возьми свой прицел, да посмотри, - передернуло Алексея.
– Глянь - чуть ли не подпрыгнул лысый, тыча пальцем на противоположный край карьера.
Там на шлакоблоке, наполовину нависшем над ямой, сидел еще один человек и внимательно наблюдал за бродившем внизу сталкером.
– Крепкая была дружба, только Зона раскидала их как щенков даже после смерти, - предположил Кляп.
– А он и не падал вовсе. Не полезь один спасать другого, и все было бы отлично, - хмыкнул Рябой, - Идиот.
– И финита тогда их дружбе… Ты бы так точно не смог, - стрингер встал, вновь закидывая на плечо камеру. Так он себя чувствовал намного увереннее. Оружие в руках - лишь хрупкая иллюзия защиты. В конце концов, он пришел сюда за счастьем и пора уже его найти. Осталась всего одна чистая кассета.
Саян поспешил поскорее уйти от карьера. К своему удивлению, в отличие от остальных, Смертин не чувствовал там опасности. Скорее легкую грусть.
Инициативу перехватил узбек, хорошо знакомый с этими местами, он вывел их через лес к самому берегу озера и сразу же направился в сторону крутого обрыва, заваленного различным железным ломом. Там встречались и трубы и останки машин, и балки. Бесформенная и страшная гора железа, плавно перетекающая с песчаного берега к самой середине водоема. Рассмотреть толком озеро Алексей не успел. На Зону накатывала темнота.
Кляп, забросав небольшой пятачок болтами, полез прямо на нагромождение железяк.
– Сюда!
– позвал он сверху, оттаскивая в сторону голубой помятый капот. И тут же исчез.
Алексей нерешительно поплелся следом, стараясь не разорвать руки об острые углы. Узбек уже осматривался внутри огромной трубы, заваленной с противоположной стороны горой глины. Скорее всего, это когда-то была часть плотины, а через трубу излишек воды весной уходил в болото.
– Ну, как?
– развел руки Кляп.
– Пойдет, - прокряхтел, выглядывающий из-за спины стрингера Саян.
Смертин забрался подальше вглубь. Перевел дух, стараясь поудобней устроиться и вытянуть ноги.
– Бочка, помоги рюкзак стащить, - попросил Жора, - Зацепился он там. Посмотри че…
Рябой ковырялся в харчах, Саян с умным лицом изучал КПК. Стрингер посмотрел на свой экран. За день пришло восемь сообщений и все о смерти сталкеров. Прямо служба похоронная. И нахрена они себе настроение портят. Опять Семецкий. На этот раз Мертвый лес.
«Причину смерти определить не удалось», - сообщил оператор.
Алексей в нерешительности застыл.
«Откровения Иоанна Богослова», - послал он запрос в сеть, не слишком рассчитывая на ответ.
Прилепившаяся пиявкой мысль все никак не отпускала. Будоражила и заставляла погружаться все глубже и глубже в дебри схоластики. Религиозное и рациональное - гремучая смесь.
Судя по всему у группировок, в частности у «Монолита», были свои сети. «Месседжи» Смертина и Саяна приходили вразнобой. «Не спится, Хемуль?» - почему-то отписался главный для всех нейтралов компьютерный мозг Че. Ну, правильно. ПДА Жук ему загнал наверняка чужое. Видать разочаровался владелец в сталкерской судьбине и решил покончить с этим неблагодарным занятием. А может и нашел свое счастье, только вряд ли такого Зона отпустит. И где же теперь, интересно, косточки этого самого Хемуля?