Стриптиз в кино

Бартоломью Нэнси

— Так я и думала, — прокричала она. — Чертовы розы! Старый как мир трюк всех преступников. В них можно запрятать все, что угодно, — от смертельного яда до гранаты.

— Рейдин, — сказала я, — эти розы абсолютно безвредны. А как пахнут! Подойди и убедись сама. Только оставь ружье у себя дома, пожалуйста.

Поколебавшись, она выполнила просьбу и осторожно приблизилась к моему порогу. Но сомнения у нее не исчезли.

— Говорю тебе, Кьяра, это опасная привычка — принимать цветы от незнакомца.

— Заходи, Рейдин, — был мой ответ, — я сделаю

кофе. А почему ты думаешь, что от незнакомца?

Я полагала, что догадываюсь, кто таким образом решил загладить свое не слишком примерное поведение, при этом, конечно, не зная, что красным розам я всю жизнь предпочитала желтые или кремовые.

Рейдин, все еще остерегаясь находиться слишком близко от букета, прошла вслед за мной на кухню.

— А что написано в карточке? — спросила она.

И правда, там должен быть конверт. Осторожно, чтобы не уколоться, я просунула руку, нащупала его и вынула карточку. Вот что я прочла: “Надеюсь, ты останешься такой же очаровательной, как всегда. Осмотрительной, умной и осторожной. Что касается меня, я позабочусь о тебе”.

Что ж, если он действительно надумал извиниться, нужно было хотя бы поставить свое имя. И потом слова какие-то странные, несвойственные Джону Нейлору. Впрочем, мы с ним никогда не переписывались. Вполне возможно, на бумаге он выражается куда более затейливо, чем в разговоре.

Рейдин выхватила у меня карточку и прочитала, держа на вытянутой во всю длину руке, — она забыла очки.

— А, что я говорила! — крикнула она так, что я вздрогнула. — Угроза! Смертельная опасность! Они подбираются к тебе!

Я поставила цветы в вазу, начала варить кофе. Руки у меня слегка дрожали, когда я возилась с цветами, — сама не знаю отчего, и появилось странное чувство, что они принадлежат не мне, а кому-то еще. Нет, я вовсе не ощутила никакого страха от криков Рейдин, мне не показались угрожающими слова в записке. Чего ради Нейлор станет мне угрожать? Просто не нашел более простых и подходящих слов. Я налила воды в кофейник, отмерила нужное количество кофе, после чего повернулась к соседке и Флафи.

— Сейчас позвоню ему и поблагодарю за цветы, — тихо и твердо сказала я, но никого не обманула своим напускным спокойствием — ни себя, ни Рейдин.

Мне уже было ясно, что не в духе Нейлора посылать цветы в качестве извинения. Да и ссоры-то не было. Он просто попытался поставить меня на место, чтобы я не вмешивалась в его служебные дела. Тем более речь шла не о чем-нибудь, а о настоящем убийстве.

Рейдин смотрела на меня понимающими глазами, в которых была тревога. И жалость.

Я набрала номер телефона отдела убийств. Стала ждать ответа, крепко прижав трубку к уху.

— Уголовная полиция, Нейлор, — наконец услышала я, и сразу стало легче.

— Привет, — сказала я. — Спасибо за цветы и послание. Они прекрасны.

Последовала короткая пауза, а потом слова, которые я меньше всего хотела услышать.

— Они не от меня. — Снова молчание, и потом: — Но я не удивляюсь. Ты всегда заслуживала их.

— Не от тебя? — с фальшивой

веселостью проговорила я. — Но в записке вроде бы говорится о нашем вчерашнем недоразумении. Так я поняла.

— Что ж, возможно, ты еще с кем-то повздорила, Кьяра. На тебя похоже. Или я ошибаюсь?

Я прикусила язык. Если ему еще нет, мне было уже кое-что ясно. И страх завозился где-то под ложечкой или в области копчика. Надеюсь, я не слишком большая невежда в анатомии.

— Значит, не ты прислал мне целую дюжину роз и записку, где говорится, чтобы я была осмотрительной и не лезла на рожон? И что позаботишься обо мне?

Молчание длилось еще дольше.

— Я сейчас приеду, — буркнул Джон, и в трубке щелкнуло.

— Вызываешь подкрепление? — сказала Рейдин.

— Нет, но оно прибудет.

Насколько я понимала… насколько мы понимали, неприятности придвинулись вплотную. А вместе с ними — и само решение проблемы. Полученное только что предостережение — угроза, как правильно определила полубезумная Рейдин — означало одно: я вышла, сама того не понимая, на верный путь, и кто-то очень испугался и не хотел, чтобы я двигалась дальше по этому пути.

А еще это означало, что я ближе всех к разгадке. И что же посоветуете делать? Отступить? Да ни за что на свете!

Нейлору, конечно, мое решение очень не понравится, но это уж, как говорится, его проблема.

Глава 9

Рейдин и я продолжали молча смотреть друг на друга. Позади шипел кофейник, он уже выключился, однако никто из нас не спешил наполнять чашки.

— Да, похоже, дело пахнет порохом, — проговорила наконец соседка. — Кому-то ты стала на пути, Кьяра. Или давнему твоему врагу, или тому, кто пристрелил эту вашу красотку и боится, что ты его вычислишь. Твоя задница уже пострадала, моя милая, и я бы на твоем месте не рисковала ею еще больше.

Она подошла к окошку, выглянула.

— Уверена, твой коп уже мчится по шоссе на выручку, расталкивая всех по обочинам. Спорим, сейчас появится из-за поворота.

Спорить не пришлось: коричневый “таурус” как раз въезжал на стоянку. Рейдин вздохнула.

— Да, не зря говорят, что любовь — великая штука. — Она еще раз посмотрела в окно. — Что ж, не буду вам, молодым, мешать. — Снова вздохнула и направилась к выходу. — Помни, — торжественно заявила она, открывая дверь, — ничто так не сближает людей, как смертельная опасность.

Флафи, каким-то чудом учуяв приближение Нейлора, принялась прыгать возле двери, а затем кинулась его встречать. Я не прыгала, хотя была рада не меньше, а просто подошла к лестнице, откуда увидела, как Джон вылез из машины и, приметив идущую в его сторону Рейдин, у которой руки были привычно сложены за спиной, сделал едва уловимое движение, как бы намереваясь в следующий миг вытащить пистолет.

Этого делать не пришлось: Рейдин тоже увидела это движение и сказала с улыбкой:

— Не бойся. Я сейчас не вооружена, и вообще ты не тот, кого мне хотелось бы подстрелить.