Строение и законы Вселенной
Шрифт:
До XV–XVII вв. во многих странах средняя продолжительность жизни составляла 40±10 лет, подавляющее большинство людей вступали в репродуктивный возраст в 16–17 лет (уже закончив обучение и будучи готовыми к самостоятельному труду и участию в эволюционном процессе). К 30–40 годам в семье выживали 2–3 ребенка, также достигавшие репродуктивного возраста. На этом в основном практически заканчивалось участие «стариков» в эволюционном процессе, а тяжелые природные условия способствовали смене поколений с периодичностью 20–25 лет. Отметим, что быстрая смена поколений с закреплением приобретенных положительных качеств является одним из важнейших факторов эволюции.
Известно, что около 80 % всей необходимой информации человек получает в возрасте до 3–5 лет (это не касается информации, приходящей с опытом аналогового моделирования событий на основе пережитого). Существующая в настоящее время система образования
Одним из факторов, ведущих к увеличению времени обучения, является интерес торгового капитала в целом. Торговый капитал заинтересован в «обществе потребления» независимо от того, что продается — оружие, автомобили или средства развлечения, включая Интернет. Количество продаваемых пищи, необходимой одежды, средств передвижения и бытовой техники растет, но имеет определенные естественные рамки, тогда как создание путем продуманной рекламы интереса (моды) на какие-либо сродства развлечения может приносить значительную сверхприбыль. Для удорожания новых товаров используются любые средства. Так, например, в новые модели автомобилей, аудио- и видеотехники, бытовых приборов закладывается до 50–80 % избыточных или редко используемых функций: резко повышается цена и снижается надежность, что ведет к быстрому изъятию этих вещей из оборота и замене их новыми моделями. При этом максимальная ставка делается на молодежь в силу ее большей податливости (неопытности) и возможности использовать предлагаемые услуги. Самый «удобный» для торгового капитала возраст потребителей — от 12–14 до 25–30 лет. Если человек рано начинает работать, он, по крайней мере, начинает понимать цену заработанных денег, да и времени на развлечения у него меньше, тогда как «великовозрастный младенец», проходящий необременительный курс обучения в старших классах или вузах, является идеальным потребителем, ибо по физическим способностям он может развлекаться по максимуму при минимальной ответственности.
В большинстве развитых стран доход на душу населения достаточно высок, тогда как относительный расход (отношение потраченного к заработанному) у молодой части населения неизмеримо выше, чем у средневозрастной группы. К сожалению, такая тенденция сохраняется, так как реальная власть находится у торгового капитала и в настоящее время ей нет альтернативы, а надежды на то, что человечество быстро поумнеет, весьма призрачны.
Однако, как вытекает из законов природы, внутри вышеописанной системы возникает противоречие. Если проанализировать требования работодателей (это особенно четко видно на примере приглашения специалистов-эмигрантов в развитые страны — США, Канаду или Германию), то можно отметить резкое снижение возрастного ценза наемных работников. Предпочтение отдается специалистам с одним-двумя дипломами, опытом практической работы и хорошими характеристиками, но в возрасте 25–30 лет. Достижению требуемого уровня в молодом возрасте вряд ли будут способствовать увлечения спортом, наркотиками, развлекательными сайтами в Интернете и пр. Так что в системе возникает определенное равновесие, хотя бы не ведущее к стагнации развития.
Вопрос о торговле оружием и непрерывно ведущихся вне территорий «цивилизованных» стран локальных войнах здесь не рассматривается, ибо богатые страны не заинтересованы в расширении зон конфликтов и непредсказуемых потерях. Поэтому рынок вооружений и конфликтные ситуации поддерживаются в определенных географических и иных рамках.
Наличие в обществе трех активных поколений (если возраст третьего около 60 лет и если каждая возрастная группа объединяет людей, отличающихся от среднего значения по возрасту на ±10 лет) обязательно порождает консерватизм, так как старшие из поколений однозначно стараются как можно дольше удержать экономические и правовые способы воздействия на общество. А развитие медицины, позволяющее сохранить жизнь и условное «здоровье» основной массы людей до 70–80 лет (в ближайшей перспективе — до 100–120 лет), еще больше замедляет темпы эволюционного процесса.
Такая ситуация может привести не только к замедлению темпов развития цивилизации: всячески приветствуя заботу о продлении индивидуальных жизней, следует крайне серьезно задуматься над преодолением сопутствующих негативных последствий.
К тому же, по оценкам экологов, восстановление экологического равновесия происходит эффективно тогда, когда из биосферы в целом изымается 1–2 % оборачиваемых веществ и энергии. В настоящее время эта цифра превзошла 3 % (у оптимистов) и приближается к 10 % (у пессимистов). Движения в защиту окружающей среды приобретают крайние формы запрета технологической деятельности и «возврата к природе». Это совершенно нереально, так как опять неправильно применяются принципы аналогового моделирования, то есть не учитывается изменение граничных условий (технологический прогресс). Решение основных технологических задач с уменьшением нагрузки на окружающую среду и многоразовым оборотом искусственных веществ возможно, однако этого не произойдет, пока не будет изменена направленность социальной эволюции, то есть при разработке технологий должен быть представлен полный цикл продукции со всеми плюсами и минусами. Но это осуществится только тогда, когда стоимость неучета отрицательных последствий превзойдет любой доход от внедрения технологии. Это соответствовало бы созданию сепарирующей границы в виде законов о неизбежной ответственности юридических и физических лиц без сроков давности в уголовном и материальном плане при определении отрицательных последствий. Оптимальным вариантом было бы закрепление подобных законов в международных договорах и, может быть, конституциях стран. К сожалению, уровень социального развития пока не позволяет ничего сделать с наиболее неэффективно спланированными военными технологиями (в части атомных, ракетных и химических отходов).
Итак, к первоочередным мерам, способствующим упорядочению социальной эволюции, относятся следующие.
1. Разработка системы экологической грамотности, то есть разъяснение ученикам начальных классов прав и обязанностей человека, связанных с сохранением биосферы Земли.
2. Разработка способа возвращения пластичности восприятия. Известно, что большинство людей старше 40–50 лет принимают за аксиому то, что они узнали в предыдущие годы жизни, и отвергают новое без всякого критического анализа.
3. Нахождение и разработка способа обучения, обеспечивающего с максимально раннего возраста ответственность и самостоятельность индивида.
4. Разработка сопутствующих правовых механизмов (ограничение избирательного права по верхней шкале и расширение его по нижней; ограничение по возрасту на некоторые руководящие должности; значительное изменение пенсионного законодательства; ограничение по возрасту на выборные должности; серьезное ограничение по возрасту в армии, полиции и пр.). В настоящей работе намеренно не конкретизированы гипотетические законодательные нормы, хотя при проработке вопроса они были проанализированы, классифицированы и выведены в виде непротиворечивой системы.
Мечты о долгой жизни в физическом теле (несколько сотен лет) или о практическом бессмертии просто-напросто остановят эволюцию и в случае их осуществления приведут к быстрому исчезновению или деградации социумов по типу долгожителей, хорошо описанных Свифтом в книге «Путешествия Гулливера».
Одной из сфер социальной жизни является искусство. Если посмотреть на его историю, то это всегда несколько идеализированное представление действительности — более яркое, красивое, глубже осознаваемое чувство сопричастности к своей этнической группе, ландшафту, жизни вообще. Это прослеживается на примерах от раскраски тела дикаря из изолированного племени до монументальных архитектурных форм. Такое искусство является своеобразной сепарирующей границей, способствующей усилению стремления к доброму, возвышенному. Однако и в этой области наблюдается деструкция. Демонстративный показ только отрицательных, не одобренных существующей моралью сторон жизни — это уже политика, публицистика, то есть способ целенаправленного воздействия, расшатывающего общество. В лучшем случае — это желание добиться признания оригинального (для избранных якобы) искусства, обязательно «обзываемого» каким-либо сложно построенным термином (вроде психоделизма, супрематизма и др.). Кстати, окончание «изм» здесь можно рассматривать как измышление. Чаще всего — это просто следствие психического расстройства (Дали, Ван Гог и т. д.) или злорадная безадресная месть всему человечеству, то есть ненаказуемая (к сожалению) преступная деятельность. О реальном отношении художников к их измышлениям можно судить по их автопортретам. Если художник рисует себя нормальным человеком, а в искусстве проповедует что-то маловразумительное (Малевич), значит, он просто лгун, если и себя изображает в виде кубиков или еще чего, значит, ненормальный.
Появление новых техник и технологий (расписывание многокилометровых стен из краскопультов, лазерные шоу, изменяющие цвет краски, подвижные системы, ультра- и цифрозвук и т. д.) позволяет художникам, музыкантам и другим деятелям искусства находить новые средства воздействия на сознание и подсознание людей. Но все это не более как (если действительно анализировать суть вопроса, а не внешнее оформление) в чистом виде дизайн. И все!
Для цивилизации потребления такое искусство очень выгодно. Настоящих, талантливых художников во все времена было не так уж много, а непрерывно меняя моду в искусстве, можно в десятки и сотни раз увеличить денежный оборот в этой сфере.