«Строгая утеха созерцанья»: Статьи о русской культуре
Шрифт:
Весьма важным свидетельством литературной деятельности царя Алексея представляются сведения о его попытках написать мемуары Польской войны 165 . Эти наброски так и остались незаконченными, но этот факт позволяет видеть в Алексее Михайловиче историка-мемуариста, продолжателя традиции исторических повествователей начала XVII в.
О новом и, безусловно, эстетическом, взгляде на делопроизводство говорит отношение царя Алексея к бумагам, исходящим от его имени. Ни один государь до него не принимал в такой степени личного участия в самом процессе делопроизводства. В первую очередь это можно увидеть в материалах Приказа тайных дел. И. Я. Гурлянд, задавшись целью восстановить историю возникновения приказа, показывает процесс производства документов в самом приказе и в той канцелярии, которая, по его мнению, существовала при царе еще до официального учреждения приказа:
165
См.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. С. 616; Платонов С. Царь Алексей Михайлович. С. 268, и др.
Иное царь писал сам, иное по имевшимся уже образцам, или под диктовку царя, или по общему замыслу царя должны были писать постепенно привыкшие работать при царе и с царем писцы, а когда написанное или переписанное докладывалось царю, царь иногда все переделывал заново 166 .
Нередко Алексея Михайловича удовлетворял только третий или даже четвертый вариант документа, но и в таком списке он «находил нужным вставить фразу, зачеркнуть слово, переставить один абзац на место другого» 167 . Образцы, по которым писались бумаги, составлял сам Алексей Михайлович, а потом, видя в документе несоответствие форме, исправлял его, доводя до совершенства. Для того чтобы лучше понять характер правки, ее цель и ту роль, которую царь брал в этом деле на себя, следует более обстоятельно изучить бумаги Тайного приказа. Пока можно сказать только одно: правка царя нередко носила чисто стилистический характер, что является иллюстрацией особого, эстетического, его подхода к делопроизводству.
166
Гурлянд И. Я. Приказ великого государя Тайных Дел. Ярославль, 1902. С. 63.
167
Там же.
Та же любовь к «благочинию» и «устроению» обнаруживается и в отношении Алексея Михайловича к соколиной охоте. По его указанию и с его несомненным участием был составлен «Урядник сокольничья пути» – произведение, введенное уже в научный обиход как памятник литературы 168 . Роль царя Алексея в составлении «Урядника» выяснена недостаточно, неизвестна и степень оригинальности самого «Урядника». Был ли Алексей Михайлович редактором, консультантом или соавтором в его составлении, сейчас сказать трудно, но то, что «Урядник» может служить иллюстрацией литературной манеры царя, его эстетического вкуса и умозрения, несомненно.
168
«Урядник сокольничья пути» издавался несколько раз, и в частности П. Бартеневым в «Собрании писем царя Алексея Михайловича» (М., 1856). Отрывки из «Урядника» с примечаниями М. А. Салминой см.: Изборник. М., 1969. О мировоззрении Алексея Михайловича, отразившемся в «Уряднике», см.: Забелин И. Черты русской жизни в XVII столетии. С. 338–339; об «Уряднике» в связи с общей театрализацией придворного быта см.: Державина О. А., Демин А. С., Робинсон А. Н. Появление театра и драматургии в России XVII в. // Первые пьесы русского театра / Изд. подгот. О. А. Державина, А. С. Демин, Е. К. Ромодановская, под ред. А. Н. Робинсона. М., 1972. С. 51–55.
Было бы явной натяжкой говорить о роли Алексея Михайловича в истории русского стихотворства. Однако мне представляется нелишним напомнить здесь о том, что царь Алексей пробовал себя и в этой области литературы, проявив тем самым чуткость к веяниям переходного века. Известно также то письмо с использованием «акростишного принципа», которое Алексей Михайлович написал своему другу и соратнику по соколиной охоте Матюшкину 169 .
Наконец, Алексей Михайлович, знаток церковного устава и религиозной литературы, вырисовывается и как духовный писатель. Это его свойство выявилось в молебном послании, адресованном мощам Филиппа митрополита, в котором он испрашивал прощение за прегрешения своего предка Ивана Грозного 170 . Послание это написано, видимо, не без влияния аналогичного письма императора Феодосия 171 мощам Иоанна Златоуста, изгнанного с родины матерью Феодосия Евдокией, которое было известно древнерусскому читателю по Четьим Минеям. Текст послания обнаруживает в царе Алексее умелое владение нормами этикета церковной литературы и художественное чутье духовного писателя. Это же свойство проявилось и в составлении либо самим царем, либо по его указке новой редакции «Сказания об успении Богородицы», рукопись которой хранится среди бумаг Приказа тайных дел. Историю создания этого текста тщательно описал С. А. Белокуров, перечислив все исправления царя, показав, какими списками пользовался редактор, какого рода правка собственноручно внесена Алексеем Михайловичем. В заключение С. А. Белокуров пишет:
169
Панченко А. М. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973. С. 68–69.
170
Опубл.: Собрание государственных грамот и договоров. Ч. III. М., 1822. С. 471–472.
171
Феодосий Великий (346–395) – последний император единой Римской империи, после его смерти разделившейся на Восточную и Западную империи.
…найденное мною сказание об успении пресв. Богородицы весьма любопытно и как новое литературное произведение, указывающее на процесс своего составления, и как произведение царя Алексея, дающее ему право на звание духовного писателя 172 .
Список литературных трудов Алексея Михайловича легко может быть продолжен. Я же в своей статье, не претендуя на полный обзор всего написанного, правленного и составленного по указке царя, постаралась лишь показать широту его литературной деятельности и умение работать в разных, для других писателей часто не сопрягаемых жанрах деловой, исторической и духовной литературы. Литературная деятельность Алексея Михайловича заслуживает специального и подробного исследования.
172
Белокуров С. А. Сказание об успении пресв. Богородицы, правленное царем Алексеем // Белокуров С. А. Из духовной жизни московского общества XVII в. М., 1902. С. 23.
СТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЦАРЯ АЛЕКСЕЯ МИХАЙЛОВИЧА О БОЛЕЗНИ И СМЕРТИ ПАТРИАРХА ИОСИФА
В конце мая 1652 г. Алексей Михайлович написал Никону, тогда еще новгородскому митрополиту, послание, в котором рассказывает о перенесении мощей патриарха Иова из Старицы в Москву, о болезни и смерти патриарха Иосифа и о том, как он, царь, «строил душу» покойного патриарха. Никон в это время возвращался с Соловков, куда он был послан за мощами митрополита Филиппа. Он выехал из Москвы 20 марта, вскоре после того, как царь и священный собор положили перенести мощи святителей Гермогена, Иова и Филиппа в Москву и установить их в недавно поновленном Успенском соборе рядом с другими московскими святынями 173 .
173
См.: Выходы Государей царей и Великих князей Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, Федора Алексеевича всея Русии самодержцев (с 1632 по 1682 год). М., 1844. С. 255; Дворцовые разряды (с 1645 по 1676 год). Т. III. СПб., 1852. Стлб. 300–301.
За время отсутствия Никона в Москве произошли крупные и тревожные события. 5 апреля, через пятнадцать дней после отбытия Никона на Соловки, из Старицы в Москву были перенесены останки патриарха Иова, некогда изгнанного поляками из Москвы, и установлены в соборе Успения Богородицы. В этой церемонии принимал участие сам царь, который ездил встречать торжественную процессию к Тверским воротам 174 . Мощи Иова были открыты для свидетельства и, как говорили, уже начали творить чудеса. 11 апреля, на Вербное воскресенье, престарелый и уже неделю как тяжело больной патриарх Иосиф служил в соборе, после чего у него был стол, на котором присутствовали знатные бояре и церковные власти 175 . Здоровье патриарха резко ухудшалось с каждым днем, а 15 апреля он скончался, как говорили впоследствии, от апоплексического удара 176 . Патриарший престол оказался свободным. О смерти патриарха уже давно если и не мечтали, то, во всяком случае, говорили и надеялись на нее. Иосиф в последние годы служил, по выражению В. О. Ключевского, «жалким статистом на придворной сцене» 177 . Царь и его духовник Стефан Вонифатьев, глава кружка ревнителей древлего благочестия, к этому времени, видимо, уже оговорили вопрос о его преемнике 178 – по их мнению, лучшей кандидатуры, чем Никон, на это место не было. И вот патриарх умер, а до возвращения Никона было далеко – он только еще ехал на Соловки. Все вышеописанные события и легли в основу послания, мимо которого никогда не проходили исследователи времени царствования Алексея Михайловича. Его использовали как источник сведений для взаимоотношений Никона и двадцатитрехлетнего царя, на него опирались исследователи истории раскола, оно являлось иллюстрацией к оценке характера «тишайшего государя» 179 и т. п. И все авторы, как один, восхищались слогом этого, по словам С. М. Соловьева, «драгоценного письма», непринужденной манерой писания, начитанностью его автора, психологизмом, искренностью и проникновенностью. П. Бартенев, публикуя послание Алексея Михайловича, называет его «одним из самых замечательных памятников древней русской словесности» 180 . И тем более удивительно, что специальному анализу этот текст никогда не подвергался.
174
См.: Дворцовые разряды. Т. III. Стлб. 306.
175
Дворцовые разряды. Т. III. Стлб. 306. См. также: Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. СПб., 1831. Ч. 2. С. 75.
176
Евгений (Болховитинов), митр. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви. Изд. 2-е. СПб. 1827. Т. 1. С. 313.
177
Ключевский В. О. Соч.: В 8 т. М., 1957. Т. 3. С. 303.
178
Свидетельством острых разногласий между кружком Стефана Вонифатьева и патриархом, доходивших до личных оскорблений, может служить опубликованная Н. Ф. Каптеревым челобитная Иосифа царю (См.: Православное обозрение. 1887. Декабрь. С. 786–799). См. об этом также: Каптерев Н. Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Сергиев Посад, 1909. Т. 1.
179
См., например, работы: Зернин А. Царь Алексей Михайлович. Историческая характеристика из внутренней истории России XVII столетия // Москвитянин. 1854. № 17; Медовиков П. Историческое значение царствования Алексея Михайловича. М., 1854; Забелин И. Русская личность и русское общество накануне Петровской реформы // Забелин И. Опыты изучения русских древностей и истории. М., 1872. Ч. 1; Хмыров М. Царь Алексей Михайлович и его время. Нравоописательный очерк // Древняя и новая Россия. 1875. Октябрь; Костомаров Н. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. XVII столетие. Вып. IV; Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1961. Кн. 5. Т. 9–10.
180
Собрание писем царя Алексея Михайловича с приложением Уложения сокольничья пути, с пояснительною к нему заметкою С. Т. Аксакова. Издал П. Бартенев. М., 1856. С. 56. В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте в скобках.
Впервые послание Алексея Михайловича было опубликовано в 1836 г. в 4-м томе «Актов, собранных Археографической экспедицией», откуда было перепечатано арх. Аполлосом 181 в его книге «Начертание жития и деяний Никона» (М., 1845) и, наконец, в 1856 г. появилось в «Собрании писем царя Алексея Михайловича» П. Бартенева 182 , издании, может быть, и недостаточно компетентном, но безусловно важном в культурно-историческом аспекте: это была первая, хоть и далеко не исчерпывающая, сводная публикация сочинений царя Алексея. Сборник, предназначался для широкой читательской публики и, несмотря на то что дал повод для вполне справедливой критики И. Забелина, сыграл положительную роль.
181
Архиепископ Аполлос (Алексеев; ум. 1859) – духовный писатель, архимандрит.
182
См.: Собрание писем царя Алексея Михайловича с приложением Уложения сокольничья пути, с пояснительною к нему заметкою С. Т. Аксакова, с портретом царя и снимками его почерка. Иждивением К. Т. Солдатенкова издал П. Бартенев. М., 1856.
Археографическая комиссия, а вслед за нею арх. Аполлос и П. Бартенев воспроизводили не подлинный текст Алексея Михайловича, а копию с него, снятую в XVII веке. Подлинник послания до сих пор остается неизвестным.
Настоящая работа представляет собой опыт интерпретации послания Алексея Михайловича как текста литературного. Литературным произведением в современном значении этого понятия, разумеется, назвать его нельзя. Сочинение царя Алексея – произведение сугубо личное, написанное только для Никона, что царь тщательно оговаривает, прося Никона хранить в тайне как само послание, так и его содержание:
И тебе б, владыко святый, пожаловать сие писание сохранить и скрыть в тайне, ее пожаловать тебе великому господину прочесть самому… (184)
Но тем не менее царь, имевший всегда, а особенно в ранние годы своего царствования, склонность к литературному труду, о чем свидетельствуют многие документы, к этому своему сочинению отнесся с особым рвением и безусловно тщательно обдумывал не только то, о чем он писал, но и саму манеру изложения.
Вопрос о жанре послания Алексея Михайловича Никону никогда не ставился. В исследовательской литературе оно обычно называется письмом, хотя никаких специфических признаков этого жанра древнерусской письменности XVII века, которые царь всегда строго соблюдал, обнаружить в нем нельзя 183 . Да и сам автор воспринимал его иначе: оно было отправлено в качестве приложения к письму, в котором Алексей Михайлович сообщает Никону о тех же событиях, но при этом строго следуя установленному канону. Царь называет свое произведение статейным списком 184 , что тоже не соответствует давно закрепленному представлению о статейных списках как об отчетах послов. Назвав так свое послание, Алексей Михайлович тем самым распространяет этот термин на отчет вообще, каковым оно несомненно является. Ведь рассказ о перенесении мощей Иова, о болезни и смерти Иосифа и переписи его имущества действительно представляется подробным отчетом Алексея Михайловича как о своей деятельности, так и о деятельности церковных и светских властей за время отсутствия Никона. То, что подобного рода отчет адресовался именно Никону, неудивительно. Никон к этому времени уже давно был «собиным другом» царя; они не только часто встречались для бесед, но и в бытность Никона новгородским митрополитом вели активную переписку 185 , причем царь относился к Никону, как к старшему и многоопытному другу, с несомненным пиететом. Кроме того, после смерти патриарха Иосифа Никон, как уже говорилось, был, по существу, единственным претендентом на патриарший престол и следовательно – первым духовным лицом в государстве. Поэтому естественно, что именно у него Алексей Михайлович, строгий блюститель церковных служб, спрашивал в следующем своем письме, кому вместо умершего патриарха и как петь многолетия 186 , и именно ему посылает подробный отчет об апрельских событиях, носящий исповедальный характер, о чем пишет сам царь, называя послание своей духовной исповедью: «а я к тебе, владыко святый, пишу духовную» (183). Тщательно описывая свои собственные действия и действия церковных властей, царь указывает на все нарушения обрядов и устава, которые имели место за время отсутствия Никона, и просит у него прощения и отпущения этих «грехов». Послание Алексея Михайловича явилось, таким образом, своего рода исповедью, написанной в форме подробного отчета, адресованного к будущему патриарху.
183
См., напр.: Письма русских государей и других особ царского семейства. Т. V. Письма царя Алексея Михайловича / Изд. П. Бартенева. М., 1896.
184
Копия списка имеет следующий заголовок: «Список с статейного списка слово в слово, о перенесении мощей в царствующий град Москву Иева, патриарха московского и всеа Русии чудотворца, и о преставлении Иосифа, патриарха московского и всеа Руссии, каков статейный список прислан от государя царя и великаго князя Алексея Михайловича всеа Русии, на дорогу, едучи с Соловков, к великому господину преосваященному митрополиту великаго Новаграда и Великих Лук, с московским сотником».
185
См.: Медовников П. Историческое значение царствования Алексея Михайловича. С. 191.
186
«И ты отпиши к нам, великий святителю, – пишет царь Алексей, – так ли надобеть петь, или как инак петь надобно, и как у тебя святителя поют, и то отпиши к нам» (211).