Строгий Режим
Шрифт:
Я параллельно пытался разгадывать загадку, но делать это становилось всё труднее и труднее. Безумные отверженные, наплевав на свою жизнь, лезли на нас с Сахаринкой, пытаясь остановить любым способом. Тянули руки, хватали за одежду, пытались вырвать оружие из рук…
Нас стащили на дно кокона, возле головы Вафельки. На твёрдой поверхности мы почувствовали себя немного увереннее. Однако и у наших противниц словно прибавилось сил.
— Слава! — истошно закричала Сахаринка, когда её наконец схватили, крепко зажав руки и ноги. Одна из отверженных резким движением замахнулась
В последний момент я поставил завершающий символ головоломки на его законное место. Вся хитрая иллюзия-загадка вспыхнула мягким золотистым сиянием. Мигающее время над голограммой сменилось стеной текста:
Сахаринка в этот момент оглушительно закричала:
— Про-о-очь!
Кажется, она сама не поняла, что именно делает, но я ощутил, как от рейнджера-фуражира в стороны исходят волны силы и власти. Точь-в-точь как от Эгины, когда королева пыталась подчинить отверженных.
Только вот попытка Сахаринки оказалась на порядок эффективнее. Лица убийц покраснели, на лбах появилась испарина, многие даже выронили свои остро наточенные зубочистки. Иные опустились на колени и зажали уши.
Хм, когда Эгина пыталась подчинить отверженных, те перенесли очень спокойно попытку воздействия тотемической магии. А вот от криков Сахаринки заговорщиц плющит очень сильно. Почему так?
Видимо, воздействие зависит ещё и от личности. Полагаю, сила воли Сахаринки намного превосходит волю её матери, погрязшей в праздном образе жизни. Эффект подавления мощнее просто на порядок.
Очень скоро всё было кончено. Те отверженные, кого не раздавила взбесившаяся Вафелька, поспешно отступали, выбираясь наружу через дыру в коконе. Но там их встречала разъярённая Ферра, хватала за шиворот и прописывала оздоровительных люлей…
— Ты в порядке? — спросил я Сахаринку. Воительница припала на одно колено и тяжело дышала. Вся она с ног до головы была покрыта кровью. К счастью, вражеской. Красная липкая жидкость обильно стекала даже с шестопёров Сахаринки, валявшихся неподалёку. Из неё натекло несколько маленьких лужиц.
— Пару… минут… — тяжело дыша, произнесла Сахаринка.
Что ж, ничего страшного. Сахаринка жить будет. Я перевёл взгляд на суперсолдата. Вафелька, похоже, потеряла сознание. Её веки были плотно сомкнуты. Она продолжала тяжело дышать, а пот лил с неё просто ручьём, смешивался с кровью отверженных. Как бы нас не затопило…
— Вылечим! — я стукнул кулаком о ладонь и решительно добавил: — Вылечим силой, сука, любви! Спасибо, Речь, как же вовремя подсказочка заехала!
— Что? — Сахаринка бросила на меня озадаченный взгляд.
— Интерфейс говорил, что действие первой дозы яда можно обратить, если мы возбу… порадуем Вафельку, — произнёс я, деловито потирая ладони. — Ух, это будет непросто, но чего только не сделаешь ради торжества Добра и Справедливости…
— Чего? — Сахаринка вытаращила на меня глаза. — Ты чего удумал?
— Ничего такого, — скромно произнёс я. — Просто сделаю то, что у меня всегда получалось лучше всего — решу проблему.
— И как же ты собрался её решать? — с подозрением поинтересовалась Сахаринка.
— Я как-то могу помочь? — спросила Ферра, заглянув в кокон через дыру сверху. Железную деву, как и Сахаринку, всю покрывала вражеская кровь, а её холодные голубые глаза жутко блестели. Но лично я очень обрадовался при виде своей стальной девочки. Несмотря на её жутковатый вид.
— Ферра, ты всегда можешь помочь, — подбодрил я деву. Она спрыгнула вниз, подпружинила на сиськах и скатилась к нам с Сахаринкой вниз, словно с горки. Это выглядело бы забавно, если бы не выглядело так жутко — ведь почти всё тело Вафельки покрывала кровь отверженных, обеспечив тем самым отличное скольжение.