Строгий режим
Шрифт:
— Э-э-э, командир! — донёсся крик с продола того парня, которого посадили в стакан и которому, видимо, уже надоело там стоять несколько часов. — Давай выпускай, жрать же надо!
Раздался звонкий и громкий удар по железу. Это дубак, находившийся рядом, ударил с силой по стакану своей дубинкой, чем немало оглушил находящегося в нём человека. Потом он подошёл к кормушке его хаты, которую как раз сейчас кормили, и сказал громко:
— Возьмите баланду на этого придурка!
— Остынет же всё! — возмутился «этот придурок» из стакана и, как будто самому себе, но довольно громко добавил: — Бля, когда
Эти слова вывели Бандеру из состояния «невесомости». Он вспомнил, что сейчас сменять этого дубака будет именно Гера, и он стал думать о том, какие слова он ему скажет в благодарность за встречу с «Ольгой».
Во время просчёта девушки увидели стоявшего на продоле и смотревшего на Ольгу опера Шаповалова. Переглянувшись между собой, Ленка и Коса со Звездой заулыбались и отвернулись к окну, чтобы кум не видел их лиц. Они еле сдерживали смех и когда корпусной с папкой удалился и дверь закрылась, они просто прыснули все вместе. С ними засмеялась и Тамара, которая уже поведала им историю со шмоном. Но сейчас она решила повторить самую смешную часть своёго рассказа, потому что заметила, что это раздабривает Косу и остальных, и они начинают относиться к ней нормально.
— Не, я как вспомню, — начала Тома со смехом, — стоит как нашкодивший школьник, глаза в пол и говорит: «Извините, они больше не будут».
Коса с Ленкой засмеялись ещё громче, а Звезда положила руку на плечо смущённо улыбающейся Ольги и потрепала её.
— Так их, Олька, — весело говорила она, — чтоб стойку стояли на лапках и команды все выполняли.
— И чтоб охранял, как верный пес, как сегодня, — со смехом добавила Ленка и тоже по-дружески обняла Ольгу.
— Да-а, — подытожила Коса и уже без смеха, но все ещё улыбаясь, обратилась к Ольге: — Слушай, а ты не отпускай его, морочь ему голову. Видишь же, какая от него польза может быть?
— Точно-точно, — встряла в разговор осмелевшая Тамара. — У меня тут уже по ляжкам текло. Если б не он…
— А ты молчи, тебя не спрашивают — осадила её Коса, правда уже не грубо, как всегда раньше, и снова повернулась к Ольге. — Только надо так, чтоб Сашка не узнал, такого пацана тебе нельзя упускать. А с этим крути так, потихоньку, на расстоянии держи…
— А если он руки распускать начнёт, потрахаться захочет? — спросила Ольга.
— Щас! Потрахаться ему! — притворно возмутилась Коса. — Облезет, бл…дь, неровно.
— Так можно и без секса несколько месяцев мозги компостировать, — подсказала Звезда.
— В натуре, — подхватила подсказку Коса, — целку из себя можно построить правильную, типа до свадьбы ни-ни, так он ещё и крепче любить будет. А то они как своёго добиваются, остывают быстро…
— Ло-о-ля, — позвал её голос из кабуры.
— Что, мой хороший? — Коса сразу полезла к кабуре.
— Мы начинаем ковырять дальше, Лёль, — потихоньку сказал малолетка.
— Может подождете чуть, Максим? — мягко предложила Коса. — Только-только проверка закончилась, ещё залететь могут запросто.
— Да нормально всё, Лёль, — уверенно произнёс нетерпеливый малолетка. Это у вас там под раковиной вышла, а у нас тут она прямо под шконкой. Сумками заставили и не видно даже, что там кто-то есть. Вы только не отклеивайте пакеты, а мы пока начнем расширять её.
— Ну смотри, Максик, — покачала головой Коса, но сама улыбнулась и, сев на шконку, весело посмотрела на девушек и подмигнула. — Не терпится малолеткам. Помылись-то хорошо? А то они может уже сегодня здесь будут.
— Да не-е, ты чё? — засомневалась Звезда. — Стены такие толстенные.
— Так кабура уже готова, расширить только осталось, — заметила Ленка и рассудительно спросила: — Интересно, сколько они её ковыряли? Они-то лучше знают, сколько им примерно ещё времени нужно.
Коса, поняв намёк, тут же нырнула к кабуре.
— Эй, Максик, — позвала она своёго малолетку.
— Он занят, Лёль, — раздался уже другой голос, услышав который Тамара подскочила и потихоньку подошла к разделительной занавеске.
— А, это ты, Игорёчек, привет, — поздоровалась Коса. — Слушай, вы сколько эту кабуру ковыряли, а?
— Неделю где-то, — сразу ответил он и немного подумав, добавил: — Даже больше, дней десять где-то.
— Ого, — удивилась Коса и спросила: — Это когда ж вы закончите?
— Завтра, а может даже сегодня, — уверенно заявил Игорёчек. — Мы ж её сразу большой делать начинали, чтоб пролезть.
— Понятно, ну ладно, давай, — сразу попрощалась Коса, чтобы он не попросил её позвать Тамарку Багадулку. Встав со шконки, она весело посмотрела на подруг, которые слышали весь разговор и стояли с возбуждёнными раскрытыми глазами, и сделала несколько характерных движений тазом, изображая секс. Все весело рассмеялись.
С трудом дождавшись проверки, Бандера поприветствовал Геру, стоявшего на продоле и державшего открытую дверь, злобным взглядом и сделал ему знак, чтобы тот подошёл попозже. Разговаривать с ним об Ольге в присутствии рядом Юрия он не решился, поэтому опять написал ему записку и с нетерпением расхаживал по камере, ожидая его. Но чем больше не подходил Гера и чем больше он наматывал километраж, тем сильнее его тянуло взглянуть на Ольгу ещё раз. Его мысли всё чаще переключались на неё и злость на Геру постепенно проходила. А походив по камере ещё немного, он и вовсе успокоился. Точнее, те прекрасные и нежные чувства, которые поселились в нём, загасили всю злобу и к тому моменту, когда дубак всё-таки приоткрыл кормушку, он уже совсем забыл про что хотел сказать ему на словах. Подскочив к кормушке, он, наоборот, посмотрел на него с благодарностью уже за то, что тот подошёл при смене стрёмного корпусного. Он не стал показывать ему записку, где высказал все свои мысли и претензии, а скомкав её и засунув в карман потихоньку проговорил.
— Вов, в стакан посади меня, а? Базар есть.
— Ну так говори, — произнёс Гера, посмотрев в сторону нового корпуса, куда, очевидно, ушёл корпусной. — Или напиши, как тогда.
Бандера покосился краем глаза на Юрия. Тот находился совсем рядом и, несмотря на шумный гомон в хате, мог всё же услышать этот разговор. Да и для того, что хотел Бандера, ему в любом случае нужно было оказаться в стакане. Только оттуда Гера мог вывести его ненадолго и подвести к глазку в хату один восемь.
— Не, — покачал он головой, повернувшись опять к Гере. — Такого не напишешь. В стакан надо. Сможешь организовать?