Строитель апокалипсиса
Шрифт:
Она выдернула предохранительные кольца и в маленьких окошечках таймера гранат появились цифры десять. Изо всех сил Анна бросила гранаты на платформу, с которой вёлся огонь. Мы последовали её примеру и ещё шесть гранат полетели в сторону засевших бойцов.
– Бежим к выходу! – скомандовал Дьюк, в тот же момент серия взрывов на миг поглотила все звуки в помещении. Огромный мостовой кран с оглушительным металлическим скрежетом начал падать, разнося всё вокруг. Пространство под гермооболочкой энергоблока заволокло густым слоем пыли.
Не мешкая, Дьюк,
Перекатом он занял оборону возле переборки и жестом позвал следующего бойца. Но как только следующий боец попытался выбежать из своего укрытия один точный выстрел в голову отправил его в небытие.
Опомнившись от взрыва и падения многотонной конструкции крана, оставшиеся в живых защитники станции, с ещё большим остервенением уже не разбирались и, не боясь попасть в шахту реактора, продолжили полевать нас плазмой из своих винтовок.
– Видимо мы хорошо их взбодрили, раз они потеряли страх даже перед взрывом реактора, – сказала Анна.
Засевший у двери Дьюк прекрасно знал своё дело и несколькими точными выстрелами уменьшил количество оставшихся вражеских огневых точек ровно на одну треть.
Но не прошло и пары секунд как очередной точный выстрел невидимого снайпера, попавшего точно в голову бойцу, сидевшему рядом со мной, сровнял силы сторон. Обмякшее тело и осколки разбитого шлема упали прямо мне под ноги.
– Бросайте оружие, вы окружены, все выходы перекрыты моими людьми! – крикнул до боли знакомый голос.
– Вам в любом случае отсюда не уйти, так что сдавайтесь!
Хоффер вскинул снайперскую винтовку и внимательно продолжил вглядываться сквозь оседающие облака пыли в прицел, но мы были надёжно прикрыты огромным саркофагом реактора.
– Нам нельзя останавливаться, – сказала Анна и пригнувшись бросилась к спасительной двери возле которой заняв оборону сидел Дьюк.
Выстрел винтовки Хоффера прошёл буквально в миллиметрах от метнувшейся, словно тень, женской фигуры. Анна быстрыми и ловкими движениями добралась до укрытия.
В гермоворота, через которые мы несколькими минутами ранее зашли в главный зал энергоблока, начали вбегать облачённые в скафандры вооружённые люди, и особо не разбираясь, сразу же открыли по нам огонь.
Плотность огня была настолько высокой, что уже даже пригнувшись, было не пройти, и мне пришлось упасть на пол и ползти. Свист плазменных пуль, проносящихся точно над моей головой, заставлял буквально вгрызаться в бетонный пол зала.
Анна и Дьюк яростно отстреливались, ведя уже не прицельный огонь, а просто пытаясь прижать нападавших к полу, чтобы дать мне и ещё одному оставшемуся бойцу дойти до их укрытия.
Прибывших бойцов с каждой секундой становилось все больше и больше, вскоре плотность огня сторон, вначале ведущих бой почти на равных, начала меняться не в нашу пользу.
– Макс, скорее! – кричала Анна, меняя очередной магазин винтовки, – нас скоро прижмут.
Хоффер пытался прицелиться, но плазменные заряды тут и там проносились возле него, рикошетом отлетая от металлических поверхностей в закрытом помещении не позволяя занять удобное положение и уничтожить нас.
Сделав крайний рывок из-под града плазменных пуль, я оказался у очередного шлюза, где заняли оборону Дьюк и Анна.
Боеприпасы с каждой секундой таяли на глазах.
– Быстрее в шлюз, – крикнул Дьюк, и мы практически на четвереньках, не поднимая головы, заползли в него. Треск пуль градом прошёлся по закрываемой за нами гермостворки шлюза.
– Не дайте им уйти! – разъярённый крик Хоффера, гулом раздался по всему помещению реакторного зала, усеянного грудой металлических обломков.
Пройдя через шлюз, мы оказались в очередной галереи, ведущей в административный штаб станции.
– Их будет ждать небольшой сюрприз, – сказал Дьюк, доставая из рюкзака небольшую противопехотную мину ограниченного поражения и приклеил её к переборке шлюза.
Мы бросились прочь. Взрыв за спиной не заставил себя долго ждать.
– Это должно немного охладить их пыл и замедлить преследование, – не сбавляя темпа, на бегу сказала Анна.
– Нам нужно торопиться пока они не запечатали распределительный узел, – догнав нас, сказал Дьюк.
Добежав до Т-образного перекрёстка, я замешкался.
– Куда дальше? – спросила Анна, с опаской смотря во все стороны.
– Жилой модуль станции должен быть там, – я указал рукой на правый коридор, – стало быть, штаб должен, быть напротив значит, нам туда, – с ноткой сомнения сказал я и первым направился в уходящий на левую сторону коридор.
На встречу нам выбежал какой-то человек с огромными выпученными от страха глаза выдававшими в нем кабинетного рабочего станции.
Увидев четырёх вооружённых, перепачканных кровью человек в боевых скафандрах человек остановился как вкопанный. Его и без того напуганные глаза приобрели панический вид.
Где кабинет Кромвеля? – Анна навела на него ствол автомата.
– Он, он на, кабинет на, – его язык заплетался, и речь стала бессвязной.
Анна с размахом ударила его прикладом по голове. Оказавшись на полу человек начал торопливо бубнить, пытаясь перебороть панический страх, – его, его кабинет на верхнем этаже, но он, он направился к главной распределительной станции, он хочет что-то сделать с реактором.
– Пожалуйста, не убивайте меня, у меня дома семья и маленький ребёнок, – взмолился он, но так и не успел закончить фразу, потому что Анна всадила пулю прямо ему в голову.
– Что ты творишь? – выкрикнул я, – он же был обычным безоружным клерком.
– Они все виновны, Макс, – тихо и без тени жалости сказала она, – на станции нет не виновных.
– Извини, но нам кое-что придётся у тебя забрать – с нотками цинизма Анна сдёрнула с его шеи пластиковую ключ карту.
– Это поможет нам обойти защиту дверей комплекса, – сказала она, убирая окровавленную карточку в карман.