Строитель апокалипсиса
Шрифт:
Давление в реакторах с первого по пятый растёт, температура достигнет максимума через пять минут, проговорил голос системы звукового оповещения.
Все мониторы, установленные в помещении центра, загорелись красными предупреждающими знаками.
– Значит всё, что ты говорила мне о Кромвеле, о нашей благородной миссии было враньём? – выплёвывая кровь, спросил я, облокотившись на стену.
– Мы последняя линия обороны Луны и всё такое – всё это чушь?
– Это не враньё, Максим, это восстановление справедливости,
– Ты же сам знаешь, что человек только вредит всему живому, мы уничтожили природу Земли, сейчас уничтожаем Луну, дальше уничтожим каждую планету, на которой будем осваивать поселения.
– Не напоминает ли это страшную болезнь, распространяющуюся по телу вселенной, словно чума?
– Они отняли у меня всё для чего я жила, – не обращая на меня внимания, Анна ловкими движениями продолжала вводить новую программу в систему управления реакторов.
– Нужно всё это прекратить пока не поздно, – она перевела взгляд на лежащего профессора.
– Когда меня выкинули с работы без средств к существованию я осталась с двумя маленькими дочками. Маленькая Алиса очень сильно болела, а мне не хватало кредитов даже на еду, не говоря о дорогостоящих медикаментах.
– Я абсолютно не знала, что мне делать, – говоря это Анна продолжила вглядываться в мониторы, показывающие температуру оболочки реакторов, – я пыталась продавать себя за деньги, но кому среди нищеты, таких же обманутых людей, оставшихся без гроша нужны, были такие услуги и в итоге кроме проблем я ничего не заработала.
– Смерть Алисы повлекла за собой психический срыв, через некоторое время умерла, и вторая дочь, я осталась совсем одна лишённая всего, что мне было дорого. Я возненавидела всех и поклялась отомстить.
– Они отняли у меня всё, Макс, и не тебе меня судить! – слёзы, словно ручейки бежали по её по щекам, но взгляд оставался твёрдый и жестокий.
– Я выбрала тебя, ещё и потому, что даже если бы ты и узнал о моей истинной цели ты бы смог меня понять, ведь это была их вина в гибели твоей семьи, Макс.
– Мы должны прекратить всё это, – сказала Анна и нажала кнопку отмены включения аварийной системы предохранения от перебоев с давлением и системой охлаждения.
– Ты сумасшедшая! – выкрикнул я, – в чём же, по-твоему, вина пятнадцати миллиардов людей, за что ты хочешь их убить?
– Смерть всего живого никогда не вернёт тебе твоих детей, и мою семью, подумай, как бы они отнеслись к тебе, зная то, что ты хочешь сделать? – я из последних сил старался переубедить Анну и не потерять сознание от большой кровопотери.
– Я прошла долгий путь, Макс, от убитой горем матери до профессионального бойца отрядов приверженцев нового ренессанса и борющихся за очищения грехов.
И поверь мне, сколько бы мы не пытались сделать этот мир лучше, у нас не получалось, потом нашим духовным лидером был разработан план под названием «Очищение».
Все средства и силы были брошены на воплощение его в жизнь, много наших людей отдали свои жизни ради того, чтобы я сейчас сделала то, что должна.
Наша смерть ровно, как и смерть всего человечества ознаменует начало новых времён и новой формы жизни, которая как я надеюсь, не повторит наших ошибок.
Краем глаза я увидел, как из последних сил, залитый кровью профессор навёл ствол своего пистолета на отвлёкшуюся Анну.
Плазменный луч выстрела прошёл буквально сквозь тело Анны, оставляя запёкшиеся рубцы вокруг небольшого отверстия на груди в районе сердца.
Ещё секунду назад стоявшая женщина в мгновение превратилась в безвольное подобие манекена упавшего на пол.
– Ты должен всё остановить, – чуть слышно прошептал Кромвель, роняя пистолет на пол.
– Ты не можешь позволить им победить, – сказав это, Кромвель закатился хриплым кашлем и обмяк.
Я попытался встать, но резкая боль буквально окутала моё тело, – нельзя сейчас сдаваться, только не сейчас.
Пошарив в карманах разгрузки, мне удалось найти последнюю ампулу болеутоляющего наркотика.
Сняв верхнюю часть скафандра, я вколол ампулу в предплечье. Волны тепла начали разливаться по моему телу, казалось, будто бы мир приобрёл целую гамму ярких красок.
Из последних усилий, облокачиваясь на стену, я наконец-то
смог встать, весь мой свитер был пропитан кровью.
Грохот глухих ударов за переборкой сменился гулом резака, скорее всего поняв бессмысленность попыток выбить дверь, они предприняли попытку её срезать, но так или иначе им не успеть.
– Температура реакторов достигла критических значений, – раздалось предупреждение главного компьютера станции.
Подойдя к плазменной панели, я увидел, как багрово красным цветом были помечены пять энергоблоков, температура которых превысила допустимую величину.
Дрожь стен, пола и оглушающий вой серены, слились в одной яркой вспышке, окутавшей все пространство вокруг меня.
Я шёл по тёмному туннелю, вглядываясь в непроглядную тьму. Неожиданная яркая вспышка, от которой мне пришлось зажмуриться, озарила его своды.
Открыв глаза, я увидел, что меня окружает густая зелёная роща, солнечные лучи, как и в моих снах всё так же пронзали ветви деревьев, пение птиц наполняло звуками этот безмолвный уголок спокойствия. На полянке я увидел Кристи и маленькую Джулию, играющуюся с собачкой, которую мы так и не успели завести.
– Папа, папа! звонкий детский голосок сливался с голосами птиц, поющих свои песни, – ты вернулся, мы так сильно тебя ждали.