Строптивая красавица
Шрифт:
– Сначала я должен взглянуть на ночное небо, – заявил Томпсон и, подойдя к двери, распахнул ее. – На небе не видно звезд, – сообщил он и вернулся на место. – Впрочем, это даже хорошо! Дамы и господа, ваш капитан страшно устал, а завтра утром ему нужно быть свежим и полным сил. Поэтому прошу меня извинить, но нам всем пора отдохнуть.
Когда Малоуны ушли, Томпсон запер за ними дверь и подошел к Вулфу, сидевшему у камина, положив ноги на решетку и низко опустив голову.
– Уберите ноги, – попросил его капитан. – Я хочу зажечь огонь, нам нужно поговорить.
Когда Вулф поднял голову, Томпсон озабоченно
– Тот парнишка, похожий на одуванчик, – это были вы? – спросил он без обиняков.
Глава 6
Вулф встал с койки и быстро надел брюки. Накануне вечером он выпил слишком много спиртного, и во рту у него все пересохло. В висках гулко стучала кровь. Впрочем, жестокое похмелье помогало ему отвлечься от тяжелых мыслей.
Сейчас он думал только о том, что Джулия куда-то запропастилась, а Томпсон еще не вернулся от Малоунов. Вулф держал дверь открытой, поставив в проем стул, но собака не возвращалась. Несмотря на ясное небо, дул довольно резкий ветер. Должно быть, погода испортилась.
– Черт побери, Джулия, кто бы мог подумать, что от тебя будут одни неприятности, – пробормотал Вулф, обувая сапоги и натягивая свитер.
Не обнаружив Джулию на корме, Вулф расстроился. Матросы сказали, что давно не видели собаку, и тревога Вулфа усилилась. Он направился к трапу, ведущему на нижнюю палубу, где Томпсон встречался с Малоунами, но тут заметил камеристку Цуи Лин. Она стояла, уперев одну руку в бок, а другой прикрывала глаза от яркого солнца. Девушка смотрела куда-то вверх, на мачты, а у ее ног лежал пес. Судя по всему, он сладко спал.
Вулф проследил за взглядом китаянки и обомлел. Среди парусов он увидел босую Алану, одетую в мужские штаны, какие носили матросы на судне, и рубаху с закатанными рукавами. Она висела на грот-мачте, как обезьянка на лиане, на высоте двадцати футов. Волосы Аланы были заплетены в длинную косу, доходившую почти до талии.
Но где же находились члены экипажа? Внезапно Вулф все понял. Это было время гимнастических занятий мисс Малоун, и все мужчины попрятались.
Вулф отступил в тень каюты боцмана, спасаясь от яркого солнца, от которого рябило в глазах. Прислонившись к стене, он скрестил на груди руки и стал наблюдать за Аланой как завороженный.
Демонстрируя завидную гибкость, она подтягивалась и ловко лазила по канатам, как заправская воздушная гимнастка. При этом Алана, похоже, не замечала ничего вокруг. У нее был сосредоточенный отчужденный взгляд. Ее ярко освещало солнце. Изогнувшись, Алана замерла лицом к ветру и закрыла глаза, а затем стала снова плавно двигаться, как будто у нее в ушах звучала музыка. Подчиняясь ее ритму, она скользила вверх и вниз по канатам.
Вулф упивался красотой ее грациозных движений. Бесстрашие Аланы опьяняло его. Гибкость тела распаляла воображение. Он представлял Алану на ложе любви и чувствовал физическое возбуждение. Ветер раздувал штаны и рубаху Аланы, время от времени она закрывала глаза, позволяя ветру ласкать себя. Вулфа бросило в дрожь. Он наверняка потерял бы равновесие от избытка чувств, если бы не прислонился к стене каюты.
Ощущая тяжесть в паху, Вулф невольно вспомнил о том, что у него давно не было женщин. Алана тем временем так высоко взобралась на грот-мачту, что снизу походила на куклу. Неужели
Вулф не понимал, как мистер Малоун мог позволять дочери так рисковать жизнью. Он был настолько поглощен волшебным зрелищем, что не заметил, как отец Аланы подошел к нему. Мистер Малоун в сердцах саданул кулаком по стене рядом с головой Вулфа. Это вернуло его к действительности. Повернувшись, Вулф уставился в разъяренное лицо Малоуна.
– Я намеренно промахнулся, парень! – прошипел отец Аланы, обдав Вулфа несвежим дыханием. Его лицо побагровело от гнева, на висках и шее выступили фиолетовые вены. Голос был низким, угрожающим. – Хватит пялиться на мою дочь с таким сладострастием!
Ни один мускул не дрогнул на лице Вулфа, но в душе все кипело от злости.
– Вы считаете, что все мужчины мечтают только о том, как бы переспать с вашей дочерью, мистер Малоун? – голос Вулфа был спокойным и размеренным, несмотря на злость, которую он испытывал. – Но это не так! Следите лучше за Аланой! В какую игру она играет? Ваша дочь, похоже, снова устанавливает собственные правила, самозабвенно лазая по канатам. Как бы ее выкрутасы не разочаровали в первую брачную ночь того напыщенного парня, которого вы избрали для нее в качестве жениха.
Из груди Малоуна вырвался глухой клекот, и он бросился на Вулфа, пытаясь вцепиться ему в горло, однако тот ловко отпрянул в сторону и, выхватив нож из-за голенища сапога, полоснул им в воздухе, чтобы обескуражить противника. На лице Малоуна отразилось изумление.
– Прежде чем напасть на меня, вы зарычали, – сказал Вулф, поднеся острое лезвие к подбородку Малоуна. – Это выдало ваше намерение, и я вас опередил. Когда собираетесь нанести удар, не издавайте ни звука. Это вам наука на будущее.
Нож Вулфа исчез за голенищем так же молниеносно, как и появился. Малоун был ошеломлен произошедшим. Он показал на дочь, которая все еще лазила по канатам, забыв обо всем на свете.
– Я охраняю и защищаю мою маленькую девочку от таких, как ты, с младенчества, – заявил он. – Я вырастил и дал ей образование для того, чтобы она общалась с лучшими людьми этой страны. – На виске Малоуна надулась вена, на лице выступили капли пота. – Если вы думаете, что я позволю ей сблизиться с вами, то сильно ошибаетесь.
Вулф потер поросшую щетиной щеку.
– Кажется, я забыл побриться… – пробормотал он.
– Не дразни меня, парень!
Вулф бросил взгляд в сторону камбуза.
– Это вы кому сейчас сказали? Двенадцатилетнему помощнику кока? Для вас я мистер Вулф, вне зависимости от того, какое место я занимаю в обществе. Не забывайте об этом!
Малоун открыл было рот, собираясь что-то произнести, но Вулф покачал головой.
– Выслушайте меня, и вы поймете, что зря тревожитесь по поводу своей драгоценной дочери. Она меня не интересует. И дело тут не в ее внешности или возмутительном поведении. Алана, несомненно, красива, но тому, кто станет ухаживать за ней, придется общаться с вашей семьей, а это малоприятное занятие. Итак, я не только не намерен свататься к Алане, но и не вынашиваю планов скомпрометировать ее, задеть честь вашей семьи. Вы можете быть совершенно спокойны на этот счет.