Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984
Шрифт:
Вот сталкер Рэд Шухарт (повесть «Пикник на обочине»).
Он глубоко ненавидит общество, в котором живет, презирает его, не желает на него работать. Но он — плоть от плоти его, он отравлен и опустошен борьбой за существование в этом «обществе потребления». И перед Золотым шаром, способным исполнить любое желание, Шухарт вдруг понимает, что ему нечего сказать: в душе не осталось ничего светлого, только пачки зеленых бумажек и рыла, рыла, рыла…
Появление Человека Невоспитанного — не в житейском, конечно, а в социальном смысле — чрезвычайно тревожит писателей. Многие страны Запада сейчас достигли сравнительно высокого жизненного уровня, но их общество осталось социально и нравственно крайне несовершенным. Здесь возникает тип неомещанина, Массового Сытого Невоспитанного Человека — опасность
По мнению Стругацких, одна из основных задач школы будущего — не только обучение, но и воспитание. В школе «закладывается фундамент хорошего человека», который потом «никогда не спутает хорошее с плохим», в ней учат «страшному» для мещанина представлению, что «работать гораздо интереснее, чем развлекаться». Герой повести «Стажеры» космонавт Иван Жилин возвращается на Землю, чтобы стать педагогом, воспитателем, помочь молодым людям войти в жизнь, определить свое место в мире, найти себя.
В обществе будущего, нарисованном Стругацкими, педагог — самая почетная и ответственная профессия. В романе «Возвращение» есть глава об учителе Тенине и его учениках. Глава невелика по размеру, но важна для понимания всего романа: она предваряет дальнейшее повествование о выросших мальчиках — людях будущего, которые воплощают в себе лучшие черты человека сегодняшнего дня.
В эпоху обострившейся идеологической борьбы двух систем книги Стругацких стали действенным орудием пропаганды коммунистического мировоззрения. В связи с этим любопытен отзыв рецензента «Нью-Йорк Таймс» о повести «Трудно быть богом»: «Это, конечно, красная пропаганда, зато какая литература!» Именно соединение подлинной художественности с четкой идейной позицией придает особую ценность произведениям выдающихся мастеров советской социальной фантастики — Аркадия и Бориса Стругацких.
22 ноября Киевская киностудия им. Довженко дает положительное заключение на заявку Авторов.
Сценарийно-редакционная коллегия и ТО «Радуга» рассмотрели творческую заявку на литературный сценарий «Пять ложек эликсира».
Будущий сценарий будет решен в жанре фантастики. Исключительная ситуация столкновения современного советского человека с мрачными призраками прошлого дает авторам возможность для художественного анализа таких философских и морально-этических проблем, как проблема бессмертия, несовместимости морали и этики досоциалистических формаций с моралью и этикой человека социалистического общества.
Действие происходит в наши дни в современном городе, поэтому, невзирая на сложный жанр, будущий фильм не потребует специального антуража и может быть снят в обычных интерьерах.
В сценарии необходимо дать точные приметы времени, прописать социальный фон, на котором будут развиваться основные события, что позволит нам явственно увидеть превосходство советского образа жизни и придаст будущей картине четкую контрпропагандистскую направленность.
Сценарная редакционная коллегия и ТО «Радуга» считают возможным вступить в договорные отношения с авторами А. и Б. Стругацкими на написание оригинального литературного сценария «Пять ложек эликсира» и устанавливают срок его предоставления студии — 1 марта 1984 года.
Замдиректора по творческим вопросам, гл. редактор студии В. В. Сосюра
Гл. редактор ТО В. П. Рыдванова
Директор ТО А. И. Винярский
И. о. худрука ТО М. А. Беликов
Редактор Е. Г. Шандыбина
Этим же числом датирован и договор на сценарий ПЛЭ.
В статье Лидии Мошенской, опубликованной в декабрьском номере «Литературного обозрения», рассуждения об особенностях приключенческой и фантастической литератур иллюстрируются примерами из различных произведений, зачастую — из книг АБС.
<…>
В какой-то степени их [Стругацких. — Сост.] эволюция отражает эволюцию приключенческой литературы в целом. Их первый роман — «Страна багровых туч» (1957) — об экспедиции на Венеру. Неплохая книга, которую, однако, можно охарактеризовать словами из их же «Обитаемого острова»: «Метеоритная атака, лучевая атака, авария при посадке. Авария при посадке, метеоритная атака, лучевая атака… Приключения тела». Что же касается героев, то все они совершенно положительные и явно ведут свой род от благородного Атоса. Недаром, кстати, одного из героев раннего романа Стругацких, «Возвращение. Полдень, XXII век», рассказывающего о приключениях идеальных людей в идеальном будущем, прозвали Атосом.
Советская научная фантастика, унаследовав лучшие традиции классиков приключенческого жанра, внесла в него немало нового. С самого своего возникновения — и это ярко демонстрируют научно-фантастические произведения А. Толстого, творчество А. Беляева, а позже И. Ефремова — она обращена к самым насущным проблемам времени, для нее характерны высокий гуманистический пафос, социальный оптимизм, думы и о настоящем, и о будущем человечества. Тема ответственности человека, интерес к острым нравственно-философским проблемам века НТР, борьба с угрозой мировой ядерной катастрофы, как и борьба за высокую нравственность людей, свободных не только от нищеты и угнетения, но и от эгоизма потребительства, стандартного мышления, вдохновляет современных фантастов. Здесь советская научная фантастика ставит многие из тех острых вопросов, которые волнуют ныне всю советскую литературу (но, конечно, ставит в своих, присущих ей формах).
Так и герои Стругацких приходят к пониманию того, что «главное всегда остается на Земле» (мысль высказана в «Стажерах»), что мужество нужно не только во время аварий в космосе или при освоении дальних планет. Не меньший — если не больший — героизм требуется при решении этических, моральных проблем. Так в творчество Стругацких вошли философские размышления о судьбах мира и о человеке в нем, о силе человеческого духа, о бездуховности и борьбе с ней. Именно это на долгие годы станет их темой: прекрасный, мужественный, благородный человек будущего попадает в страну или на планету, обитатели которой стоят на неизмеримо более низкой ступени развития — прежде всего нравственного, духовного развития. Что может сделать один человек против окружающей его косной, жадной, тупой массы, страдающей от своей косности, жадности и тупости, но считающей ее единственно возможным и потому желанным способом существования? Как вытащить эту массу из засасывающего ее болота, тем более что она при этом активно сопротивляется и из болота вылезать не желает?
«Трудно быть богом», «Хищные вещи века», «Обитаемый остров» — все эти произведения о том, как один человек сражается против множеств. Прекрасный, умный, добрый — Антон-Румата, Максим Каммерер, Иван Жилин. И вокруг этих героев — масса. «Просто жрущая и размножающаяся протоплазма» — такой она кажется Румате, разведчику, посланному на планету, где царят ужасы средневековья. А Иван Жилин, такой же разведчик, как Румата, но выполняющий свою миссию в стране, погибающей от изобилия, которое уже почти превратило людей в животных, с горечью думает: «Ну что у них здесь за тоска! Дурака лелеют, дурака заботливо взращивают, дурака удобряют. Дурак стал нормой, еще немного — и дурак станет идеалом, и доктора философии заведут вокруг него восторженные хороводы… Какое-то проклятье на этих людях, какая-то жуткая преемственность угроз и опасностей. Империализм, фашизм… десятки миллионов загубленных жизней, исковерканных судеб — в том числе миллионы погибших дураков, злых и добрых, виноватых и невиновных…».