Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1972-1977

Курильский Виктор Максимович

держав заданную тональность на протяжении всей ленты, — это было чудо.

В соответствии с установленным порядком режиссер лично принимал каждую партию пленки от лаборатории без единого замечания. Акты с его расписками хранились в лаборатории. Скорее всего, Андрею нужен был скандал. Но не получилось, было принято решение: дать возможность Тарковскому переснять всю картину. Выделили 500 тысяч рублей, пленку «кодак», которую мы делили чуть ли не по сантиметрам на особо сложные и важные съемки, заменили оператора. Рербергу объявили выговор — за что? — после чего он запил. Молодой талантливый оператор Саша Княжинский, знакомый мне еще по Минску, повторил художнический подвиг Рерберга, снял заново

картину в заданной Тарковским манере. Я не пожалел времени и сравнил пленки Рерберга с пленками Княжинского. Оказалось, снято один к одному. Какой продюсер, в какой стране дал бы такую потачку капризу художника?

<…>

Из: Рерберг Г., Чугунова М., Цымбал Е. Фокус на бесконечность

<…>

Г. Рерберг. На «Мосфильме» материал, снятый на этой пленке, нужным образом обработать было невозможно. В мосфильмовской лаборатории обработки пленки все делалось для того, чтобы нормально напечатать наш материал, который перепечатывался по нескольку раз во всех мыслимых режимах. Когда вмешался операторский цех, были срочно сделаны новые пробы пленки — материал неоднократно переснимался в разных режимах и на разной оптике. Лаборатория тоже пробовала различные варианты печати, чтобы снять с себя вину. Но как все ни старались, ничего не получалось. Почему? Это уже другой вопрос. «Мосфильм» всегда старался экономить на фирменных компонентах и половину химикатов заменял на советские. Может быть, поэтому изображение шло без черного цвета. И так было не только у нас на «Сталкере», а у всех, кто на этой пленке снимал.

Когда на студии устроили показательное побоище и меня одного обвинили во всех смертных грехах, меня спас оператор Владимир Нахабцев, у которого на картине «Мой ласковый и нежный зверь» была та же самая история. Он пришел на это судилище с коробкой пленки и показал всем этикетку с информацией по поводу дополнительной ванны. Поэтому черного цвета не было ни у Нахабцева, ни у Княжинского, ни у кого другого, кто работал на пленке из этой партии. Так что, я думаю, всем стало ясно, что я не был особенно виноват. Но было уже поздно: ведь за то, что на фильме оказывается неудовлетворительный материал, всегда обвиняют оператора-постановщика. Что бы ни было, за изображение отвечает оператор-постановщик. В данном случае вина легла на меня. А Андрей к тому времени был уже накручен на полную катушку. И все закончилось.

Безусловно, тому, что мы разошлись, было несколько причин. Во-первых, Лариса Павловна Тарковская, сделавшая для этого всё. Во-вторых, моя неудовлетворенность сценарием (в основном, диалогами), которую я с самого начала не скрывал. И, в-третьих, этот злосчастный брак пленки. Были и другие причины — разные подводные течения, о которых я не знаю наверняка, могу только догадываться. Были люди, которые хотели нас рассорить, развести. Когда появляется кто-то, кто вдруг резко выбивается из среднего уровня, всем очень хочется затолкать его обратно. Любой ценой. <…>

Из: Суркова О. Хроники Тарковского

<…>

Начало августа 1978 года

Как странно, что моя последняя запись по «Сталкеру», сделанная год назад, заканчивается предположением Тарковского: «Представляешь, если у меня будет брак…» Тогда он говорил всего об одном кадре, в который были вложены гигантские усилия. Что же можно сказать о том, что почти вся картина, снятая более чем наполовину, оказалась техническим браком?!! Такое бывает? Такого не бывает! Но такое случилось с Тарковским…

И хотя, как говорит Андрей, брак изображения связан с технической непригодностью пленки или режима ее проявки, отношения его с Рербергом разорваны раз и навсегда. Андрей считает, что брак можно было вовремя проконтролировать, если бы Рерберг относился к картине

менее формально… если бы он не пил так много… если бы делал не только то, что ему предписано его положением главного оператора, но и то, чего просит душа… А душа его, по мнению Андрея, была холодна. Рерберг же был возмущен, что Тарковский считал его обязанностью осуществлять технический контроль над материалом. После такого рода выяснения отношений Тарковский так и сказал: «Гоша, уходи, и чтобы я тебя больше никогда не видел!» Тем не менее сейчас запущен в производство новый «Сталкер». И в результате всех пертурбаций в съемочной группе Лариса Павловна доросла до второго режиссера (!). (Но это тема, достойная отдельного разговора.) А Андрей Арсеньевич является теперь не только постановщиком, но и художником картины. Александр Бойм был также изгнан. После конфликта Тарковского с Рербергом на фильм пришел Леонид Калашников, от которого Андрей был в восторге. Но Калашников очень быстро отказался от участия в фильме. Может быть, был напуган всей атмосферой в съемочной группе?

В итоге новым оператором стал Александр Княжинский.

<…>

Кто из них прав — История рассудит. Если, конечно, раньше кто-то не попытается объективно разобраться в материалах и воспоминаниях, относящихся к созданию «Сталкера». А у Авторов хватало проблем и помимо этого фильма.

22 сентября ВААП посылает запрос директору «Молодой гвардии».

Из архива. Письмо в МГ из ВААП

Уважаемый Владимир Михайлович!

На запрос Агентства относительно даты сдачи в набор книги авторов Стругацких «Неназначенные встречи» зав. редакцией Ю. М. Медведев письмом от 21 июня 1977 г. № 124/09 информировал нас о том, что редакция планирует сдать рукопись в набор в III квартале с. г. На днях авторы поставили нас в известность о какой-то задержке прохождения рукописи в производстве.

Не могли бы Вы нам сообщить причины этой задержки и реальные сроки предполагаемого выхода в свет книги.

С уважением,

Начальник авторско-консультационного отдела В. И. Харуто.

И вдруг «Молодая гвардия» 6 октября направляет Авторам совершенно неожиданное для них письмо. Оно начинает новый поворот в эпопее с «Неназначенными встречами».

Из архива. Письмо к АБС из МГ

Уважаемые Аркадий Натанович и Борис Натанович!

Сообщаем Вам, что договор № 245 от 17.X.74 г. на издание сборника «Неназначенные встречи» расторгнут издательством ввиду нарушения Вами пункта 4 упомянутого договора и статьи № 509 ГК РСФСР. Нарушение выразилось в том, что часть упомянутого сборника Вы выпустили в другом издательстве в течение обусловленного срока действия договора № 245 с издательством «Молодая гвардия».

В связи с расторжением договора и приближающимся окончанием финансового года просим сообщить, в какие сроки Вы сможете вернуть издательству полученный Вами гонорар в сумме 2700 руб.

После завершения отношений по расторгнутому договору (возвращение гонорара) редакция фантастики, естественно, готова в установленном порядке рассматривать Ваши творческие предложения.

Зав. редакцией фантастики Ю. Медведев

Юрисконсульт В. Носов

Письмо Бориса брату, 9 октября 1977, Л. — М.

Дорогой Аркаша!

Обдумав в спокойной обстановке твое сообщение о письме Медведева (сам я еще письма не получал), я пришел к выводу, что он совсем, видимо, с ума съехал. На что он рассчитывает? Ты все и сам знаешь, но я на всякий случай решил здесь суммировать нашу контраргументацию — для ВААПа или для суда.

1. О каких это «некоторых произведениях», опубликованных в нарушение нашего договора с МолГв, идет речь в письме Медведева? ТББ издавалось дважды — оба раза ЗАДОЛГО до заключения настоящего договора. Значит, речь не о ней.