Струны
Шрифт:
От нее едва ли что-то осталось. Тело сына сохранилось немного лучше. Он помнил день опознания. После него он не спал неделю. Попал в больницу через несколько дней после двойных похорон с тяжелым истощением – его нашли соседи. Прошло не меньше года прежде, чем он вернулся к нормальной жизни, обзавелся нормальной работой.
Дугласу стало плохо, он ощутил, как подступил к горлу неприятный комок, поэтому поспешил отставить фотографию на место и покинуть комнату. Это было невыносимо.
Едва он вышел из детской, раздался грохот. Мужчина бросился к ванной комнате – звук исходил именно оттуда. Дуглас настойчиво постучал в дверь.
– Луна, все в порядке? Ты цела? Снова полка упала, да?.. Луна!
Девочка не отозвалась, Дуглас не хотел заходить, предполагая, что Луна испугается и смутится. Но дверь вдруг открылась. Да так резко, что мужчина едва не упал – при его-то телосложении.
– Луна? Ты…
Дуглас замер на пороге, обомлев.
Луна сидела на краю ванной, лицом к стенке. Ее волосы были длиннее и гуще, они ниспадали на грудь и спину, почти полностью закрывая их. Ноги девочка держала в ванной. Только вместо ног у нее было длинный хвост. Чешуйки местами были оторваны, там, где хвост раздваивался, был порез. Некогда красивая, блестящая чешуя померкла и сошла с подобия кожи. А когда-то изящные лоскуты, шедшие по бокам хвоста, были в дырках.
– Ты сирена?
Луна обернула к Дугласу голову. Ее взгляд был полон хрустального свечения, зрачок поменял цвет, стал отражать цвет радужки. На вопрос мужчины она не ответила.
Вдруг произошло то, чего Луна, скорее всего, не ожидала. Дуглас закатал рукава и прошел к ванне. Он наклонился и слегка поднял лоскут хвоста маленькой сирены.
– Тебя ранили оружием? Или это было заклинание? Ожоги серьезные, странно, что ты смогла ходить.
Луна подняла хвост, дав его осмотреть. Дуглас вглядывался в шрамы, прикидывая, чем они могли быть нанесены. Невольно, перехватывая скользкий хвост, он задел один из них. Ванную комнату наполнил неприятный, высокий взвизг. Дуглас схватился за голову, упав на колени, Луна взмахнула хвостом, ударив по воде, обрызгав все вокруг, после пошатнулась и упала на пол, начав дрожать, словно маленькая рыба, выброшенная на берег. Хвост начал превращаться обратно в ножки. Мужчина поспешно взял большое полотенце и укрыл им девочку.
– Не бойся. Одевайся и приходи на кухню. Сейчас поужинаешь. Потом что-нибудь придумаем и я попробую залечить твои раны.
Сказав это, он помог ей подняться и покинул ванную комнату.
Мужчина прошел в гостиную, затем, подумав, все же зашел в спальню. Он бывал здесь, но никогда не ночевал. Раскрыв шкаф, мужчина снял рубашку, которая была насквозь сырая после удара хвоста о воду, и кинул ее на кресло. После он начал искать запасной халат.
– Ты из нашего мира.
Дуглас немного вздрогнул, вновь, сказав себе: «Теряешь сноровку». Он обернулся. В дверях стояла Луна, укутавшаяся в безразмерный халат мужчины. Полы халата влачились за ней по полу, как шлейф. Она смотрела на него, не моргая.
– С чего ты взяла? – этот вопрос вырвался сам собой, еще до вопроса «так ты говоришь?». Луна кивнула на него, словно указывая на шрамы на спине мужчины, которые она увидела.
– Следы. Звери нашего мира.
Дуглас натянул халат, отметив, что его пора подштопать.
– Значит, ты можешь говорить?
Луна чуть склонила голову набок.
– А ты меня понимаешь?
Дуглас нахмурился.
– Русалье наречие. Не знаю, откуда ты…
– Северные моря. Ты понимаешь, потому что был там?
Мужчина вздохнул, замолчав. Что он мог сказать? Дуглас подошел к Луне, взял ее за плечо и отвел в гостиную, закрыв дверь спальни.
– Послушай, сейчас… Кое-что найду.
Он прошел к шкафу, порылся в нем и достал фен.
– Вот, держи. Не знаю, как им пользоваться, но тебе не помешает высушить волосы. Его… – мужчина сдержался, ощутив вдруг, что его голос может дрогнуть. – Его уже много лет не использовали.
Луна взяла фен, покрутила его в руках. И подняла взгляд на Дугласа. Тот вздохнул, возведя глаза к потолку, несколько раз кивнув.
– Да, конечно… Сирена и фен, о чем я. Наверное, мне нужно отдохнуть. Ладно, иди сюда.
Он вставил вилку фена в розетку и подозвал к себе девочку. Однако едва фен зашумел, начав выпускать из себя струи теплого воздуха, как Луна резко отшатнулась от него, вскрикнув.
– Тише-тише-тише, все хорошо, это не причинит тебе вреда!..
Он попытался приблизиться к девочке, но та зашипела на него, как маленький зверек. Дуглас сдался и убрал фен.
Они зашли на кухню, Луна села за стол, окинув его будто бы отсутствовавшим взглядом внимательных голубых глаз. Дуглас поставил перед ней тарелку с омлетом и чашку с чаем.
– Теперь я не уверен, что ты это съешь. Я помню, что сирены не любит подобные вещи…
Он не договорил, удивленно взглянув на Луну, которая вдруг умело взяла вилку и начала есть. Дуглас пару раз непонимающе моргнул, после устало улыбнулся.
– Приятного аппетита.
Пока Луна ела, кажется, забыв про него, он смотрел на нее, задумавшись. Ситуация усложнялась. Он больше не мог отдать ее полиции. При первом же приступе страха сирена была в состоянии уложить весь участок – одним только своим воем. Что тогда с ней сделают? Отправят в психушку? В лечебницу? В лабораторию? Нужно было выяснить, как девочка здесь оказалась. Потому что уже это было для него сложным вопросом. Едва ли не принципиальным.
Когда Луна доела яичницу и допила чай, не оставив ни капли, чуть не съев чайный пакетик (заваривать чай Дуглас привычки не имел), мужчина отвел ее в гостиную.
– Подожди здесь. Я сейчас.
Он вышел в свой кабинет. И вскоре вернулся с чем-то вроде аптечки. Она скорее напоминала небольшой деревянный, просмоленный сундук. Усадив Луну на свой диван и встав перед ней на колено, мужчина открыл аптечку и начал доставать склянки. В сундуке к крышке были приколоты картинки с пентаграммами, колья, кресты и метательные звезды, в самой полости же были десятки отделов, многоуровневых. Подняв один из уровней, Дуглас достал нечто вроде обычного бинта, только сделан он, очевидно, был из какого-то растения.
– Это снимет воспаление и начнет залечивать. Никотинник.
– Он тут не растет.
– Знаю.
Откусив края бинта по нужной длине, мужчина обмотал им ножку девочки, зная, что это подействует и на хвост, в который ноги обращались. После он размазал небольшой ошметок мази в покраснения под коленями Луны – видимо, на этих местах у хвоста и были «проплешины».
– Что ты забыла в мире людей? – спросил он, не отрываясь от своего занятия.
– Ищу его.
– Кого? С тобой еще кто-то сюда проник?