Струны
Шрифт:
— Конечно же! Я согласен на все, лишь бы облегчить ваше бремя. Вы можете полностью на меня положиться.
— Я крайне благодарна вам, доктор Джар. Вы очень любезны и заботливы.
Что бы, интересно, подумал Кас там, в Банзараке, объяви я о своей помолвке с достопочтеннейшим доктором Джетро Джаром? Отрекся бы от престола и ударился в бега?
— Например, вы можете переадресовывать мне все задаваемые вам вопросы. У меня вполне приличный английский. Вопросы о ваших предшественниках, ваших родственниках.., их я отмету с места. Я объясню любопытным, что не совсем пристойно интересоваться семейными делами.
Элия неопределенно хмыкнула.
— Если вам придется беседовать в моем присутствии, твердо придерживайтесь следующих заповедей. Я приехал в Америку по поручению Всемирной службы беженцев. Вы сопровождаете меня в качестве моей… — И опять эта наглая ухмылка. — Но ведь я обещал не торопить вас с окончательным решением. Сопровождаете меня, чтобы посмотреть на мир. Американцам нравятся умные и образованные женщины, но все-таки постарайтесь ограничить свои беседы нарядами, детьми и домашним хозяйством, так надежнее.
— Нужно записать это все, а то еще забуду. Элия очень надеялась, что нарастающий вой двигателей заглушит ее слова.
— Нет, нет, в этом нет никакой необходимости. Вы все прекрасно запомните. И еще, на случай, если меня не будет рядом.., имейте в виду, что никто еще не сумел обнаружить мир первого класса. Это очень важно. Целая уйма миров второго класса — миров, внешне очень похожих на Землю. Однако подробное исследование неизменно выявляет те или иные недостатки, опасности, ядовитые загрязнения. Очень часто говорят о тяжелых металлах, что бы это ни значило. Мир первого класса, мир, по-настоящему безопасный для человека, будет потрясающим, эпохальным открытием.
— Доктор Джар, объясните мне, пожалуйста, что же тогда такое мир третьего класса? — наивным голоском поинтересовалась Элия, уже не пытающаяся скрыть свою ярость. Ее щеки пылали, плюнь — и зашипит. Но ведь этот напыщенный хрен наверняка ничего не понимает, истолковывает “очаровательный румянец” совсем по-другому. Скажем, как симптом разыгравшейся похоти. Кто же не знает, что женщины очень неуравновешенны и подвержены приступам похоти?
— Вам совершенно не нужно забивать свою головку подобной ерундой, но мир третьего класса — это мир, обладающий жизнью, но совершенно непохожий на Землю. Тройки выпадают все время. Каждую неделю и даже чаще. Двойки — помните, это те, которые похожи на наш мир, — выпадают по несколько штук в год. Существует и четвертый класс, абсолютно безжизненный. Четверки выпадают чаще всех остальных, вместе взятых. Но вы все-таки ограничьтесь детьми и тряпками.
Ну как может опытный, преуспевающий политик быть настолько слепым? Или Джетро вообще не встречал образованных женщин? Похоже, он искренне верит, что интересы женщин должны ограничиваться детьми. В трущобах и лагерях так и есть, у этих несчастных просто нет выбора. И ведь он, скорее всего, может подкрепить свои идиотские воззрения какой-нибудь цитатой из Корана.
В конце концов Джетро убрал свою липкую лапку и откинулся на спинку кресла, уступая силе перегрузки. Давно бы так, у тебя же, наверное, спина устала ото всех этих перегибаний и заглядываний в лицо. А морда-то, морда какая самодовольная! Тьфу! Рев двигателей и рассекаемого воздуха стал еще сильнее, к нему прибавилась мелкая, до костей пробирающая вибрация; по краям стабилизаторов вспыхнули адские сполохи.
А затем отвратительная дрожь исчезла, шум и давление перегрузки начали постепенно стихать.
Джетро озабоченно обшарил свои карманы, удовлетворенно кивнул и повернулся к Элии:
— Ваше Высочество, я бы хотел, чтобы вы взглянули на этот список.
Острое, предостерегающее покалывание где-то в позвоночнике, ближе к затылку.
— Да?
Маленький листок бумаги, вырванный, наверное, из блокнота с пружинкой. Восемь карандашом написанных слов:
Аск Кинто Нил Ориноко По Рейн Саксачеван Тибр
О Господи! Сатори.
Вот оно!
На какое-то мгновение Элия лишилась дара речи. Только бы не стошнило, только бы не стошнило! Она плотно прижала руки к коленям, чтобы унять дрожь.
— Реки, — пробормотала она, бессознательно переходя на английский. — Я не знаю Кинто и не совсем уверена в Аске
, но все остальные — реки.
Этот засранец поймал ее в ловушку. Никогда еще не испытывала она такого ясного, прозрачного сатори, никогда еще буддхи не ревело так громко — и Джетро, конечно же, не упустил из внимания ее реакции. Его глаза сверкали, как черные лазеры.
— Да, все это — действительно реки, Ваше Высочество, но в то же самое время это — кодовые названия. Это — реки, но используются и города. А еще — горы и поэты. Рыбы, мужчины, женщины, битвы.., когда-нибудь им придется использовать все эти слова по второму, третьему разу. Каждый мир, представляющий для людей хоть малейший интерес, получает каталожное название.
— Этна, — выдохнула Элия. В ее мозгу всплыли и повисли воспоминания об Омаре, воспоминания, подобные аккордам реквиема. А Тал, Тал вытащила.., как же он назывался?.. Ворон.
— Совершенно верно, — почтительно кивнул Джетро. — Я просто хотел спросить, не кажется ли вам какое-либо название из этого списка, как бы это сказать.., значительным, не таким, как прочие?
Элия сглотнула комок, горло ее пересохло и болезненно ныло.
— Нет.
— Да.
В голосе Джетро звучало разочарование. В его глазах поблескивало недоверие.
— Совсем-совсем никакого ощущения? — с надеждой переспросил он, беря из подрагивающих пальцев Элии листок.
— Нет. Просто какие-то слова.
— Просто слова?
Семь названий рек, написанных карандашом, и одно — огненное. Неужели он сам не видит, что одно из восьми сверкает, словно начертанное божественным перстом?
Но говорить еще рано. Нужно увериться. Нужно, чтобы не осталось ни грана, ни крупицы сомнений. Тысячи жизней! Почему я?
Капитан закончил разворот, сбросил ударную волну в океан. Быстро снижающийся гипер искал землю, словно гонимая ураганом чайка. На экранах возникли, чтобы тут же исчезнуть, городские небоскребы, встающие прямо из моря, волны, плещущие у их оснований, баржи мародеров, хищно пробирающиеся по улицам среди ломаной мебели и прочего хлама. Затем потянулись тускло-зеленые луга, освещенные сырым, сероватым светом занимающегося утра.