Студентус вульгарис
Шрифт:
— А ноги где? — поинтересовался у него главный эконом, имея в виду поросячьи, с копытцами.
— Выбросил, — буркнул в ответ тот, продолжая глядеть в пол.
— Лучше бы ты их на кухню, отдал. Холодец бы сварили… Так! Есть ещё, желающие облегчить свою совесть? — обратился ко всем эконом.
— Значит, нету… — спустя секунд пять тишины констатировал он, — хорошо!
— Становитесь в строй, — обратился он к стоящим посреди зала виновникам, — степень вашей вины и меру наказания будем определять у ректора… А для остальных, хочу сказать… Точнее напомнить. Господа — вы все дворяне! Дво-ря-не! И поэтому хрюкать в кустах, изображая свиней, для вас просто недопустимо! А уж тем более ходить, согнувшись в три погибели, со свиными копытами в руках, пытаясь посмеяться над вашими же сокурсниками. Это развлечение для простолюдинов! Вы, вы! Вы же благородные люди, цвет общества, будущая опора и мощь империи! А вы хрюкаете по кустам… Я не нахожу слов господа, просто не нахожу слов!
Магистр с пиететом поднял вверх правую руку и резко опустил её вниз, сокрушённо качая головой. Кое- кто, из стоявших в зале стыдливо опустили глаза.
Действительно, что-то много развелось этих хрюкачей, — подумал я, соглашаясь с господином экономом, — у оранжерей просто аншлаг, словно не оранжереи там, а свиноферма… Пора бы проредить это стадо…
После эконома негромким голосом пару слов сказала магесса Элеона, пообещав, что причастные к срыву её занятий будут иметь дело лично с ней, чем вогнала весь зал в полнейшую тишину.
Убедительно прозвучало, — отметил я про себя, — умеет!
— У кого-нибудь вопросы есть? — спросил эконом, перед тем как нас разогнать.
— Скажите, пожалуйста, господин главный эконом, — поднялась тонкая девичья рука на левом фланге, — а третьего поросёнка все же нашли, или нет?
Тот только глаза закатил.
И вот теперь Стефания, почему-то решив, что я предвидел и рассчитал поимку Серджа, пытается вырвать у меня подтверждение своим подозрениям. Причём не верит в то, что я ей говорю. Зачем тогда спрашивать?
— Слушай. Ты хотела шляпки посмотреть, — сказал я, решив переключить её внимание с себя на магазин, вместо того что бы доказывать, что я не верблюд, — вон, смотри, лавка со шляпами!
— Где? — завертела головой она.
— Да вон, — показал я рукой.
Зашли, минут пятнадцать убили. Стэфи перемеряла почти все, но ничего не купила, и собралась уходить.
— А чего ты? — спросил я, указав рукой на маленькую белую шляпку с чёрной ленточкой, которую она с явным сожалением положила назад на прилавок, — она тебе очень идёт.
— Я ещё подумаю… — протянула в ответ Стэфи, немножко выпячивая вперёд губы.
А вот эмпатически ты излучаешь чистое сожаление, — подумал я, прислушиваясь к Стэфи, — говоришь одно, а чувствуешь другое… Почему?
А! Денег нет, — догадался я, вспомнив то, что она рассказывала о себе, — пять сестёр, плюс брат. Столько никакое баронство не вытянет! Поэтому и наряды у тебя скромные… Вот сейчас — простое серое платье с длинными рукавами и застёгнутым «под горло» белым воротничком. Всё с тобой ясно! Единственно вопрос — а чего мы тогда попёрлись по лавкам, без денег? Просто поглазеть? Не, мы так не договаривались!
— Пойдём теперь по моим интересам, — сказал я ей, когда мы вышли на крыльцо.
— Хорошо, — кивнула она.
И мы пошли моим, протоптанным путём. С первых дней своего прибытия в столицу я разузнал адреса всех торговцев книгами и посетил всех до единого, в надежде неожиданно найти какую-нибудь древнюю книгу по порталам, случайно сданную каким-нибудь доброхотом на продажу. Но, увы… Предлагались просто книги, старые книги, но не имеющие к занятию магией никакого отношения. Всё, что связано с магией, продаётся в специальных «книжных бутиках» имеющих разрешение от гильдии магов. Я их тоже посетил, но интересного для меня в них тоже ничего не нашлось… Тогда, чтобы не бегать по лавкам, я оставил каждому хозяину денег, договорившись, что как будут новые поступления, он пришлёт ко мне посыльного. Присылали… Но всё равно, я, выходя за стены университета, посещал их сам. Почему? Да просто делать в этой столице больше нечего! Это же не Эсферато, и не Земля. Вот что можно делать в средневековом городе? Ну что? Да ничего! Деревня она и есть деревня… Можно было конечно сиднем сидеть в университете, но это с ума от скуки сойдёшь, а в город выйдешь — тоже делать нечего… Как говорят на Земле, куда ни кинь — всюду клин! И вот, чтобы не «закисать», я ходил на променад, погулять по улицам, а что бы придать этому действу хоть какой-то смысл и цель, посещал букинистические магазины. Можно с хозяевами парой слов переброситься, может слухи интересные расскажут…
В этот раз, в последнем магазине меня ждал неожиданный сюрприз.
— Господин Эриадор, вчера мне принесли очень интересную книгу, — сказал мне хозяин, после того как поприветствовал меня со Стефанией, — в ней нет ничего о магии, но мне кажется что вам будет интересно на неё взглянуть. И госпоже тоже.
— Да? — без всякого энтузиазма откликнулся я, — и что же в ней такого, что заслуживает внимания?
— Рисунки. Потрясающие рисунки! Хотите взглянуть?
— Что ж, покажите!
Рисунки — это интересно. Я с переездом в столицу как-то подвыпустил грифель из-пальцев… Со всеми этими хлопотами…
— Вот, взгляните, — с этими словами хозяин лавки, вынул из деревянного ящичка книгу в коричневом переплёте, и бережно держа её руками в белых перчатках, положил на подставку на прилавке, обтянутую тёмным бархатом.
— Смотрите, — хозяин аккуратно раскрыл книгу где-то посредине.
Ваууу! С книжного листа на меня смотрела пятнистая кошка. Рисунок отлично передал кошачье движение, с которым она прижалась к земле, готовясь к прыжку. Её глаза были как живые — смотрели холодно и оценивающе.
Терелса варкса, — прочитал я под рисунком. Пятнистая кошка, — перевелась фраза у меня где-то в мозгу. Действительно, пятнистая, какая же она может быть? Как нарисовано! Как живая!
— Какая прелесть! — восхитилась Стефания, заглядывая мне через плечо.
Действительно, прелесть. Я перевернул несколько страниц. Змея! Извивающаяся по всему листу и дразняще высунувшая раздвоенный язык. И снова как живая. Того и гляди уползёт куда-нибудь… в корешок книги.
— Действительно, отличные рисунки! — совершенно искренне, сказал я враз заулыбавшемуся хозяину.
— Не желаете полистать? — предложил он, протягивая мне пару белых перчаток из тонкой ткани.
— Почему бы и нет?
Я надел перчатки и принялся аккуратно перелистывать белые листы, разглядывая попадающиеся рисунки.
— Листы слиплись, — сказал я, наткнувшись на склейку.
— Господин, прошу, не трогайте, — испугался хозяин, — они могут порваться! Книге больше четырёхсот лет! С ней нужно очень бережно…
— Больше четырёхсот лет? — не поверил я, — не может этого быть! Бумага за такое время истлеет.