Студентус вульгарис
Шрифт:
— Это не совсем бумага. Это что-то… что-то такое, что умели делать древние. Сейчас так не умеют…
Вот оно что — утерянные технологии! Ну ладно…
Я кивнул и принялся листать книгу дальше. Рисунки поражали. Настолько правдоподобно, живо и ярко, что прямо… Прямо здорово! Я бы не отказался от такой книги! Хоть я и не собираюсь обзаводиться имуществом, но эта книжка достойна того, что бы прихватить её в качестве сувенира… домой… в Эсферато…
— Это энциклопедия? — спросил я хозяина, рассматривая очередной рисунок.
— Ммм, в гильдии магов, уважаемый инспектор, когда смотрел её, сказал что эта книга о природе. О зверях, рыбах и птицах, которые водились на земле до великой войны. Просто рассказывает о животных. Написана она на одном из редких древних языков, который знают теперь совсем не многие. Но магистр Эльвино весьма учёный маг и он этот язык знает. Он сказал, что ничего о магии в этой книге нет. Это просто книжка с картинками, которую можно продавать в любом магазине. Как древность.
Ага, значит наш преподаватель древних языков ещё и по совместительству маг-инспектор, — отметил я, — что ж, будем знать…
Я дошёл до конца книги и перевернул её, что бы посмотреть начало, которого я не видел. Открыв первый твёрдый лист обложки, я увидел рисунок, на котором был изображён мужчина с весёлой улыбкой и мелкими добрыми морщинками в уголках прищуренных глаз. На голове у него широкополая шляпа, за плечом какая-то котомка с торчащими из неё удилищами, левой рукой он обхватил, опираясь, верхушку посоха с шариком на конце. Рисунок обведён овальной рамкой, внутри которой находилась фигура мужчины. Сверху, изгибаясь, шла надпись — «Вдоль великой Муррэа с удочками, арбалетом и посохом с нехилым набалдашником». Внизу, под овалом, другая — «Записки мага-натуралиста Абасо Алба».
Хм, Абасо звучит совсем почти как Бассо…
Я перевернул лист и прочитал первое предложение, начинающиеся с красиво нарисованной заглавной буквы — «Известно, что вдоль всего своего течения, Муррэа, населена самыми разнообразными птицами и животными…»
— Господин Эриадор, вы знаете этот язык? — удивлённо поинтересовался хозяин лавки, правильно интерпретировав моё разглядывание букв.
— Немного, — ответил я, бросив читать и перевернув следующий лист, — сколько вы хотите за эту книгу?
— Учитывая редкость и великолепную сохранность книги… Сорок пять золотых!
Рядом чуть слышно выдохнула Стэфи.
— Великолепная сохранность? Да у неё в нескольких местах листы склеены!
— Для такого почтенного возраста, это великолепная сохранность! А склеенные листы… склеенные листы — это сюрприз для покупателя! Не сомневаюсь, что когда вы их разделите, то обнаружите ещё несколько несравненных рисунков! — нашёлся что ответить мне торговец.
Ох, и шустрый! Сюрприз! Ещё неизвестно, какими соплями там все склеено… Может кто четыреста лет назад листал книгу под вишнёвый кисель с сухариками… Вот и склеилось все. Расклей их теперь. Ох и шустрый…
— Там уже все насмерть схватилось, сотни лет тому назад. Начнёшь разлеплять, так рисунки наверняка на другом листе останутся.
— Что, вы! Что вы! У меня есть специальный состав для таких случаев! Я вам его продам!
— А сами… почему его не применили?
— Но… как? Покупателю в первозданном виде! Как принесли! А там уж вам решать, что с ней делать. Расклеивать или так на полку поставить! — с самым серьёзным видом ответил хозяин, разведя руками и сделав круглые глаза. Честные-честные глаза.
Скользкий тип! — пришёл к окончательному выводу в отношении его я.
— Двадцать золотых! — назвал я цену.
— Это невозможно! Это же…
Дальше мы торговались минут пять. Хозяин мне практически не сбавлял. Видя такое дело, я уже задумался — а так ли нужна мне эта книга? Рисунки конечно преотличнейшие. Я бы их с удовольствием поразглядывал. Может бы чему даже и научился бы… Однако сорок с лишним золотых — дорого! У меня сейчас шестьсот с маленькой копейкой. А мне ещё неизвестно, сколько здесь жить придется… Но тут этот мошейник неожиданно сказал: «Вы только представьте господин Эриадор! Пройдёт время, вы закончите учёбу, наверняка куда-нибудь поедете… будете путешествовать, смотреть мир. А книга будет вам как память о родине. Память об университете, о вашей молодости, студенческой жизни… Деньги что? Всё равно они куда-то уйдут. Так пусть они лучше превратятся в то, что будет с вами всю жизнь!»
В святое бьёт, шельмец, — подумал я, задумчиво разглядывая одухотворённое лицо продавца, — и ведь сам себе верит… Талант! Однако действительно… что мне местные деньги беречь? Не потащу же я их с собой? Они в Эсферато ценности никакой иметь не будут. Пойдут как низкопробное золото, цена которому — копейка. Так хоть сувенир будет на память. Поставлю дома на полку и буду радоваться каждый раз, как посмотрю — дома! Я дома! А деньги… да добуду я их, если что… Не пропаду!
— Хорошо, уговорили. Но жидкость для расклейки листов — бесплатно! — потребовал я.
Не знаю, зачем она мне нужна, но хоть что-то должен же я с тебя урвать?
— Договорились! — после секундной паузы воскликнул хозяин лавки.
Ещё и вид такой сделал — типа размышляет, выгодно ему бутылку с какой-то ерундой бесплатно отдать или нет? Шустряк… Но хорош. Хорош. Прямо монстр продаж!
— Я сейчас схожу в банк, возьму деньги, и зайду, рассчитаемся.
— Конечно-конечно! — с восторгом в голосе, ответил хозяин.
Стэфи снова, еле слышно вздохнула. Сорок три золотых в шляпки, что ли пересчитывает? Да, это много шляпок. Очень много. Можно будет каждые два часа менять…
Хозяин лавки принялся заворачивать книгу в кусок ткани перед укладкой в ящичек, а я сопровождаемый Стефанией, вышел на улицу.
Стефания молча шла рядом. Дойдя в молчании до перекрёстка и свернув на соседнюю улицу, я был внезапно озадачен её вопросом: «Так значит, это правда?»
— Что именно? — уточнил я.
— То, что ты приехал сюда в поисках своей суженой?
— Это почему ты так решила?
— Когда ты сказал Алистере, что ищешь королеву, я решила, что ты шутишь. А сейчас, когда я увидела, как ты покупаешь дорогие безделушки… Я подумала, что это, наверное, правда…