Студентус вульгарис
Шрифт:
— Смотри, смотри, как она на него смотрит! Самое время! Сыпь!
— У меня дурное предчувствие…
— Мира, ну мы же договорились. Ты нам, всем, обещала!
Мирана хмуро посмотрела на собравшихся богов, потом перевела взгляд на танцующего танго избранного и кисло поджала губы. Как она дала себя уговорить?
— Ладно. Но это в последний раз!
— Мы так и договаривались, — кивнула Хель, неподвижно смотря на неё своими прозрачными глазами.
Богиня любви вздохнула и, вытянув руку со скипетром, стала его легонько трясти над головой Стефании.
Золотые песчинки, кружась, посыпались вниз, осыпая девушку с головы до ног.
Внезапно, край, ещё редкого золотого облака, коснулся демона.
— Дзинь! — раздался высокий, стеклянный звук.
— Аааа! — закричала Мирана.
— Дзинь! Дзинь! Дзинь! Дзинь!
С каждым таким — Дзинь, из тела богини вылетали кольца света, состоящие из множества кусочков всех цветов радуги. Они резко разлетались во все стороны и замедляясь, медленно гасли.
— Дзинь! Дзинь! Дзинь! Дзинь!
— Ааааааааа! — все сильнее изгибаясь назад и закидывая голову, заходилась криком Мира, — аааааа!
— Дзинь… — уже негромко раздалось в последний раз.
У Мираны подогнулись ноги, и она мешком упала на пол. Её сияющие золотые волосы потускнели, а сама она как-то съёжилась. Присутствующие боги с потрясением смотрели на неё. Стояла тишина, чуть разбавленная слабыми звуками музыки, доносившейся из мира смертных.
— Мира…ты жива? — подобрав, наконец отвисшую челюсть, спросил Марсус.
— Мира! — быстро подскочив к упавшей, он опустился рядом на колени и осторожно тряхнул за плечи, — Мира!
— Мммм… — простонала та.
— Ты жива! — обрадовался бог войны, — Мира…
Богиня любви подняла голову, потрясла ею, словно прогоняя звон в ушах, потом упёрла руки в пол и попыталась сесть. Марсус кинулся помогать.
— Что… — с трудом произнесла Мирана, садясь, — что… это… было?
Она рукой отвела волосы, закрывавшие её лицо.
— Э?.. — издал звук Марсус, снова отваливая челюсть.
— Что? Что со мной?
Мирана сотворила зеркало, и взглянуло в него.
— Ах!..
Из отражения на неё смотрела девчонка лет двенадцати, со спутанными тусклыми волосами, прелой соломы, ввалившимися глазами и чудовищными чёрными синяками под ними.
— Это… что? Я? А… Моя сила! Где она? Я её не чувствую!!!
Мирана перевела глаза, полные ужаса, с зеркала на богов.
— Вы! Всё вы!! Вы специально!!! Вы меня использовали!! Во что я превратилась?? На кого я теперь похожа!! Где моя сила? Уби-ийцыы!! Что вы со мной сделали?!
— Гм… — немного растеряно произнесла Хель, — ты не развоплотилась… И… в общем… Считай что это сейчас самое главное!
— Главное?! Главное!? Ещё чуть-чуть, и я бы стала «прежней»! Главное? Вы меня использовали!! Как дурочку!!! А я вам верила! Всем… верила! Аааа!
Мирана зарыдала во весь голос, закрыв ладонями лицо.
— Ну, Мирочка, ну девочка, — забормотал Марсус подхватывая её на свои огромные ручища, и прижимая к себе, — ну не плачь… Всё будет хорошо! Все верят в любовь! И ты снова станешь такой как прежде… И даже сильнее…
— Даааа… — глухо, из-за того, что она прижалась лицом к груди Марсуса, сквозь рыдания отозвалась богиня любви, — сколько мне придётся этого ждать?… ааааа…
С печальным-печальным лицом Марсус бережно покачивал на руках сотрясаемую рыданиями Мирану. Было видно, что ему очень-очень жаль Мирочку.
— Пойду, успокою, — наконец сказал он и, не взглянув на остальных, исчез вместе с ней.
— Как- то нехорошо получилось, — виновато произнесла Диная, глядя на то место, где они только что были, — может нам стоит поделиться с ней силой? Ведь она ради нас, в общем-то, старалась…
— И ради себя тоже! А когда я, половину своей растеряла… почему никто мне поделиться своей не предложил? — с сарказмом поинтересовалась Хель.
— Ну, то — ты! А то — она. Она ведь самая слабая… В любовь верят, но не так что бы сильно…
— Переживёт. Сама виновата. Нужно было соображать, когда свои блёстки сыпать! Совершенно несложно было понять, что в такой ситуации они могут на избранного попасть! Ну, пророчество и решило, что его изменить пытаются. Вот — результат! Точнее никакого результата! Она же ничего не сделала. Смотри!
Хель мотнула головой, указывая на золотую нить, протянувшуюся от Стефании к младшему принцу.
Стефания
— Мммм…
Солнечный лучик упорно пытался проникнуть сквозь мои закрытые веки.
Сколько времени? — пробилась сквозь глубины сна осознанная мысль, — учиться… Проспала?! А?? Сегодня же не учимся! Вчера был бал… Бал!
Как только вспомнила о бале, так тут же сон стал стремительно уходить. Я была во дворце… на балу… И танцевала с принцем… Или это мне приснилось?!
Резко открываю глаза. Лежу на животе, зарывшись головой в подушку и засунув под неё руки. Беспорядок волос на голове, мешает видеть. Переворачиваюсь набок и убираю их рукою с лица. Икры и стопы ног отзываются на поворот тела ноющей болью.
Платье!
На пустой кровати напротив, на которой должна была спать соседка, лежит чёрное платье, перчатки, меховое манто-о, как называет его Эри, а у кровати, брошенные так как я их стащила с себя — туфли… От которых у меня так болят ноги… Нет! Не сон! Ну, я вчера и натанцевалась! Весь свой наряд покидала кое-как и в постель бухнулась. Даже в ванную не пошла…