Студентус вульгарис
Шрифт:
Я покосился на Стефанию, впитывающую новую для неё информацию с распахнутыми глазами и чуть ли не открытым ртом.
Телек бы ей на Земле посмотреть, — лениво подумал я о ней, — или в интернете порыться… Вот где виновных не найдёшь — все сплошняком одни жертвы. Что бы кто чего не творил, всегда найдутся обьяснЯтели причин их поступков. Послушаешь их — прослезишься! Герои, а не творители, одним словом! Других слов не найти. Награждать нужно скопом всех… поголовно… В Эсферато таким творителям крылья бы на раз поотрывали… Без анестезии…
На третий день после бала, и собственно на третий день каникул, наш новый преподаватель пригласил нас на встречу в одну из аудиторий. Познакомиться — как он сказал. Вот, сидим, знакомимся… Басни слушаем. Уже одно место потеть начало… А как насчёт перемены? Каникулы ведь. Никто в колокол звонить не будет…
Я поёрзал на сидении, устраиваясь поудобнее.
— Тёмные маги, что бы там про них не говорили, играют в жизни империи весьма важную и ответственную роль…
Похоже, Николас имеет опыт преподавания, — подумал я, подпирая голову рукой, — привычка разбивать свои мысли на куски, что бы за ним можно было успеть записать… Как Стефи собственно и делает…
Стефи последние дни ходит королевой. Все, конечно же, были в курсе о том, что мы с ней вытворили на балу. Танго, из студентов, естественно никто не видел, но благодаря многократно пересказанным слухам он превратился в нечто такое… Такое… Что даже я, подслушав один из пересказов, не смог себе вообразить. А то, что мы ещё «закадрили» принца с принцессой, это как говорят студенты на земле, было вообще — «вилы». Особенно для девушек. Парни как-то так. Ну да, принцесса, ну да, здорово! Но без надрыва, в мою сторону… Но вот девушки — дело другое! Не нужно было иметь великие способности к эмпатии, что бы чувствовать ту волну зависти и недовольства, которое излучали студентки в сторону Стефании.
Ах, ну да! Принц это же выгоднейшая партия! Круче не бывает, — сообразил я, взявшись разбираться в реакциях окружающих, — принц тут может жениться на девушке значительно ниже себя рангом, лишь бы благородной была. Та станет принцессой и войдёт в императорскую семью. А вот принцесса может выйти замуж только за принца. Только тогда она сохраняет статус принцессы, а муж получает за неё приданное. В случае же если жених ниже родом — тогда за невесту никакого приданного. Вроде того что — пусть довольствуется тем, что жена когда-то принцессой была! Ну а принцесса, в свою очередь, перестаёт быть принцессой и получает звание, которое есть у мужа. Баронет там, или граф, или ещё чего… В зависимости от того, куда кого кинуло. И её дети, в таком случае, не имеют право наследовать престол. Наследование в империи идёт по мужской линии, поэтому принцессы здесь имеют меньшую ценность для правящей семьи…
Вот почему, наверное, парни так достаточно спокойно отреагировали на мои танцы с Сюзанной. Танцуй, не танцуй, принцем, а соответственно и императором в перспективе, не станешь. Бывшая принцесса в жёнах — конечно почётно, но и соответствовать придётся. Причём ещё неизвестно, будешь вхож во дворец или нет. Запросто могут отказать, приглашая лишь дочь. Ну не нравишься ты им, не нравишься и всё тут! А дочь выдали, потому что ей уже совсем пора было, а кроме тебя никого не нашлось. Потому что ты был лучшим из худших…вариантов. Лайф из лайф! — как поётся в одной земной песне…
Короче говоря, принцессы в империи — дело хлопотное и маловразумительное. То ли дело принцы! Там сразу — на самый верх, со всеми полагающимися материальными бонусами. Вот это другое дело! Можно и матерью будущего императора ещё стать, если повезет…
Поэтому успех Стефании вызвал среди студенток крайне негативную реакцию. Крайне. Это же страшно подумать! — разговаривая сам с собой, иронизировал я, когда понял причину столь могучих волн негатива исходящих от них, — наверное, каждая думает — на её месте должна быть я! А не какая-то там нищая баронетка!
Бедная Стефи! Каждое её достижение, каждая её удача, все дальше отдаляет её от её золотой мечты — дружбы со сверстниками в университете. Не будет ей дружбы при таких взлётах. Одна зависть ей будет. Вот если бы принц как-нибудь прилюдно унизил Стефи, а потом послал, то тогда да. Тогда шанс на дружбу бы был. Позлорадствовали, да может, и приняли. Мол, долеталась, дурочка, так тебе и надо! Ноги бы повытирали, да и успокоились. Нет, конечно, не все конечно утихомирились бы, но, наверное, пара-тройка подружек… может и нашлась бы… Тем более что она теперь почти всегда в мантии целителя бегает, народ не распугивает…
— …как бы там что, кто не говорил, а «последний допрос» может провести только тёмный маг…
Чего? — врубился я в последнюю фразу, соскакивая с мыслей о тяжёлой судьбине Стефи, — что это он такое имеет в виду? Это именно то, о чём я подумал или нет?
Я покосился на Стефи, проверяя её реакцию. Та, похоже, ничего не поняла или не слышала про «последний допрос» и продолжала прилежно записывать.
— Гм…гм! — прочистил я горло, решив уточнить, — прошу простить, что перебиваю вас, господин магистр. Но если я правильно понял, то речь идёт о… некромантии, не так ли?
— Хм… — хмыкнул прерванный Николас, — ваша догадка верна. Да. Именной о ней.
Я снова глянул на Стефи. Та перешла из состояния «прилежно пишущая» в состояние — «замершая и не верящая ушам своим, прислушивающаяся испуганно».
— Но магистр! Как же тогда быть со списком запрещённых магам занятий? Который, утверждён нашим верховным советом? Мы его изучали на первых занятиях. Я прекрасно помню — демонология, некромантия, ментальная магия и создание живых или условно живых существ. За нарушение правил — смерть, не так ли?
— Что ж, вижу — материал вы усвоили. Да, всё верно. Смерть.
— Ииии?.. — заинтересованно протянул я, — как тогда решается вопрос с желанием совета магов видеть некроманта — мёртвым, молчаливым и в деревянном ящике?
— Хм… Что ж. Хороший вопрос! Предлагаю попробовать ответить на него вместе. Вот как вы думаете, Эриадор, кому он вообще нужен — «последний допрос»?
— Да всем. От родственников до совершенно посторонних людей, желающих узнать, где и чего осталось у почившего.