Стук ее сердца
Шрифт:
– Учиться считать карты?
– Не только, хотя это увлечение оказалось впоследствии самым ценным моим приобретением. Были и другие, более абстрактные, но… – Он не договорил – в столовую вошла худенькая, невысокого роста женщина в джинсах и джинсовой рубашке. – Опоздала, Джуди. Я тут вовсю расхваливаю твои…
– Я никогда не опаздываю. – Джуди поставила на стол два накрытых крышками блюда. – Мне пришлось ждать, пока вы соберетесь, и только тогда приступать к готовке. Если б вы сами явились вовремя, я бы начала пораньше, но… – Она не договорила
– Джуди Кларк – Ева Дункан, – вмешался Джон. – И Ева все-таки звезда, хотя и в особом королевстве.
– Черепа, точно. – Джуди щелкнула пальцами. – Вы что-то делаете с черепами.
– Я занимаюсь их реконструкцией, – кивнула Ева. – Восстановлением. Занятие определенно не гламурное.
– Достойная работа. Серьезная. У меня самой шестилетняя дочка, и я даже не представляю, что бы делала, если бы Кара исчезла. Думаю, родителям все-таки легче, когда они знают наверняка, так ведь, мисс Дункан?
– Ева. Мистер Хэнкс уже сообщил мне, что у вас дочь. Сколько ей, шесть?
– Ага. – Лицо Джуди осветилось улыбкой. – Такая милашка. Не то что я. И смышленая. Она сейчас на кухне. Помогает мне. Хотите познакомиться? Кара у меня немножко застенчивая, вот я и стараюсь почаще сводить ее с людьми.
Ева вспомнила, что Хэнкс упоминал мужа Джуди, любителя помахать кулаками. У таких отцов отношение к матери нередко переносится и на ребенка.
– С удовольствием!
– Вот и хорошо. Я принесу тортильи, а ее пришлю с соусами.
– Спасибо, что одолжили мне свою одежду. Вы очень добры.
– Не за что. Одеваюсь я просто, но и вы, видно, не модница. А вам все подошло. Сидит, как на мне. Хотя Джон, наверное… – Джуди оборвала себя. – Пойду за тортильями. Разболталась, а еда стынет. – Она повернулась и торопливо вышла из комнаты.
– Кинозвезды? – Ева вопросительно взглянула на Джона.
– Бывают, но нечасто. Я любопытен.
– Еще одна форма лишения?
– Нет. Я же сказал, любопытство. Попробовать интересно, а вот объедаться не хочется. – Он поднял крышку, и горячие фахитас дохнули паром. – М-м, как я их люблю!
– Надо было подождать. – Джуди вернулась в комнату с двумя тарелками. За ней следовала девочка со светло-русыми волосами и огромными карими глазами под необычайно длинными ресницами, которая несла блюдо с приправами. – Ты слишком нетерпелив, Джон. Я постоянно говорю тебе об этом.
– Жизнь слишком коротка. – Джон посмотрел на кухарку: – Так ведь?
Что-то неуловимое скользнуло по ее лицу и исчезло.
– Может, ты и прав. – Джуди поставила тарелки на стол. – Так что ешьте мои фахитас да похваливайте. – Она подтолкнула девочку в направлении Евы: – Кара, это мисс Дункан. Она друг Джона. Поздоровайся, милая.
Кара серьезно посмотрела
– Вы надели мамину рубашку.
– Твоя мама разрешила мне поносить ее. Рада с тобой познакомиться, Кара.
Девочка кивнула.
– А я хотела вас увидеть. Мама сказала, что вы лучше, чем кинозвезда. – Она повернулась к Джону, и глаза ее вдруг блеснули, словно невидимая рука сбросила с детского личика маску серьезности. – А в чем она лучше?
– О, во многих отношениях! – Джон мягко улыбнулся в ответ. – Объясню позже, ладно? За минуту не получится.
– Идем, Кара. – Джуди ласково повернула дочку к двери. – Сегодня я разрешу тебе загрузить тарелки в посудомоечную машину, а потом отправлю спать. Скажи всем «спокойной ночи».
Кара обернулась через плечо:
– Спокойной ночи, мисс Дункан. Спокойной ночи, Джон.
– Спокойной ночи, Кара.
Дверь за ними закрылась.
Ева улыбнулась:
– Милая девочка. Такая серьезная. И Джуди… она необычная.
– Да. Они вырвались из обычного для таких людей круга.
– Не совсем традиционные отношения между работодателем и служащей.
– Какой из меня работодатель? Просто эти люди работают со мной. На всякую ерунду времени не остается. – Он взял ее тарелку и положил тортилью. – Жизнь и впрямь слишком коротка. О чем мы говорили, пока не пришла Джуди?
Ева наморщила лоб.
– О книгах?
Джон кивнул.
– Потом, уже после побега, немного оправившись, я и взялся читать и собирать книги. Мне нравится, когда их много.
– Ты бы сошелся с сыном Кэтрин, Люком. У него просто страсть к книгам. – Ева принялась за тортилью. – И причина этой страсти схожая.
– Я и не знал, что у нее есть ребенок. Сколько ему?
– Одиннадцать. – Ева посмотрела на него. – Удивительно, что у тебя нет досье на Кэтрин. Ведь Нейт Кин работал именно с ней.
– Знаю. Думаю, Кин считал, что личная жизнь Кэтрин никак меня не касается. – Он взял вилку и как бы невзначай добавил: – Или, может быть, защищал ее.
Ева вздрогнула, словно ее укололи. Разговор был неслучайным, но с самого начала шел неожиданно легко, в приятной, почти дружеской атмосфере. Вот только последняя фраза Джона задела ее за живое.
– Почему Кин считает, что ее сына следует скрывать от тебя?
Джон настороженно взглянул на нее:
– Я неточно выразился.
– Неужели? Нейт Кин знает тебя лучше, чем я. В чем дело? Мальчику что-то угрожает?
– Ничто ему не угрожает. – Джон пожал плечами. – Но Нейт Кин вбил себе в голову, что я способен на любое злодеяние. Винить его трудно. У меня не самый похвальный послужной список.
– Среди твоих жертв есть дети?
– Нет, – спокойно ответил он. – Насколько мне известно, я не обидел ни одного ребенка. По крайней мере, умышленно. Но бывали и такие ситуации, когда я вообще не понимал, что происходит. Случалось, отрубался. И не на часы – на дни. Знаешь, я ведь всего лишь исполнял приказы, делал свою работу.