Стук у ворот

Действующие лица:

ГАРРИ МАКБЕТ

ДОК ВОЛЬФ

ДЯДЯ ДЖОН БЕЛЛЕЦЦИ

КОРНЕЛИЯ ЛАВ МАКБЕТ

ЕВАНГЕЛИНА/УНА

ПАЙ МАКБЕТ/ВОН ГРИМ

ВЕРА/ФЕЙТ ГРИМ

СКОТИЯ/ГЛИНИС

ЗИННИЯ ФЛАУЭРС

ЕНОХ МАКБЕТ

ЭГГ РУКС

ПИТТ РУКС

ЗОРНА РУКС

Декорация:

Осень 1944 г. и различные ранние времена, в Армитейдже, маленького города в холмистой части восточного Огайо, и около Армитейджа. Одна декорация представляет собой все места, включает лабиринт лестниц и фрагменты комнат, мебель, в том числе диван, диван-качели на крыльце, стол и стулья в таверне «Красная роза», старое пианино, вход в Индейские пещеры и различные другие места. Персонажи свободно перемещаются из одного пространства-времени в другое, без изменений декораций и затемнений, если только они не указаны. Персонажи остаются на сцене, наблюдая или занимаясь какими-то делами, если не участвуют в главном действии конкретной картины. Движение спектакля – неотъемлемая его часть.

(В темноте звуки надвигающейся грозы. Ветер. Дождь. Гром. Потом стук в дверь. Появляется луч света, следом за которым идет ГАРРИ МАКБЕТ, старик с фонарем в руке, окруженный темнотой. Это ночь Хэллоуина, 1944 г.)

ГАРРИ. Действительно, стук. Электричество отключили. Печные трубы воют. Какому глупцу приспичило ломиться в мою дверь в полночь на Хэллоуин, да еще в разгаре грозы, которая похожа на конец этого чертова мира. Не может это быть деревенский дурачок. Он умер, а преемника еще не назвали. Слишком много кандидатов. Вельзевул пришел, чтобы утащить меня в ад? Будь человек привратником у ворот ада… Тридцать сребреников за вход. Но для ада здесь слишком холодно. Я сам – ад. Вот и дверь. Думаешь, я боюсь открыть дверь? Кто здесь, во имя дьявола? Глинис? Фейт? Евангелина? (Открывает дверь, выглядывает. Гром и молния). Никого. Всякий раз одно и то же. Я вылезаю из постели, тащусь вниз, чтобы открыть дверь, а за ней никого. Чтобы увидеть никого, мне даже очки не нужны. А потом я стою и вглядываюсь в темноту. «Человек Луны», с его фонарем или что-то в этом роде [1] . Убийства совершены. Все мои красотки ушли. Остаются «красный нос, сон да моча». Юмор в разгаре трагедии усиливает ужас. Провел жизнь, перечитывая эту пьесу снова и снова, пытаясь докопаться до сути, но некоторые сцены были вырезаны для удобства гастролирующих трупп или ради приличий. Да и откуда нам знать, что действительно написал он, а что нацарапали на полях кретины, которые полагали, что знают лучше, каким должен быть текст пьесы. Еще и черви с актерами могли что-то отъесть. Похоже, выспаться мне удастся только после смерти. Стоит закрыть глаза, я слышу звон колокольчика над дверью, карусельную музыку, вижу безумные морды деревянных лошадей. Девушка горит в свадебном платье [2] . Я тону. (Он всматривается в темноту). Есть здесь кто? Есть кто-нибудь? Старику нужно помыть руки? Чего ты хочешь? Ты хочешь, чтобы я пошел за тобой? А мне это надо? «Палец у меня зудит. Что-то злобное спешит».

(Молния, гром, тусклый свет меркнет, Гарри уходит в темноту).

(В темноте каркают вороны. Свет падает на ДЯДЮ ДЖОНА БЕЛЛЕЦЦИ, шерифа Армитейджа, штат Огайо, краснолицего, небритого, здоровенного, и ДОКА ВОЛЬФА, городского врача. Следующее утро, они у склона, ведущего к Индейским пещерам, смотрят на труп, невидимый нам, предположительно на авансцене и за кругом света).

ДОК ВОЛЬФ. Я не понимаю, какого черта девяностотрехлетний старикан приперся сюда глубокой ночью в грозу. Голова у него разбита, вероятно, от удара о камень. Похоже, он попытался подняться к Индейским пещерам, потерял равновесие и скатился по склону к подножию холма. Подняться по этому склону – невелик труд для мужчины средних лет и полного сил, но такому старику, как Гарри, пусть он был шустрым… Это чертовски глупо, подниматься к пещерам в темноте, а в дождь – просто безумие.

ДЯДЯ ДЖОН. Ну-ну.

ДОК ВОЛЬФ. Ты, возможно, думаешь, что он окончательно рехнулся, но вчера я разговаривал с ним в парикмахерской, и с головой все у него было в порядке, да и вообще, на здоровье ему было грех жаловаться, учитывая возраст. Каждое утро, в солнце и дождь, он шел через мост в банк. Ходил, кстати, быстрее меня. Знал свой бизнес до мелочей. В документах ни единой ошибки не пропускал. И вдруг собака Зеба Рикетса находит его лежащим под дождем с разбитой головой. Возможно, с ним случился инсульт, он потерял ориентировку, забрел сюда глубокой ночью в грозу, поскользнулся, упал и разбил голову. С людьми его возраста такое случается.

ДЯДЯ ДЖОН. Ну-ну.

ДОК ВОЛЬФ. Но ты так не думаешь.

ДЯДЯ ДЖОН. Скорее всего, именно так все и произошло.

(Хлопанье крыльев, карканье ворон).

ДОК ВОЛЬФ (глядя на ворон). Нужно увезти его отсюда, пока вороны до него не добрались. Они выклюют ему глаза.

ДЯДЯ ДЖОН (не слушает его, занятый своими мыслями). Да.

ДОК ВОЛЬФ (поворачивается к ДЯДЕ ДЖОНУ). Что? Ты думаешь, кто-то огрел его булыжником по голове?

ДЯДЯ ДЖОН. Возможно.

ДОК ВОЛЬФ. Если кто-то и собирался убить Гарри, они сделали бы это давным-давно. Не дать ему дожить до девяносто четырех лет. С точки зрения убийцы, принести удовлетворение это не должно.

ДЯДЯ ДЖОН. Сколько людей ты убил, док?

ДОК ВОЛЬФ. В смысле, намеренно?

ДЯДЯ ДЖОН. Это не ограбление. Бумажник при нем, набитый наличными. Обручальное кольцо. Золотые карманные часы. Ничего не тронуто.

ДОК ВОЛЬФ. Одной вещицы нет.

ДЯДЯ ДЖОН. Да? Чего не хватает?

ДОК ВОЛЬФ. Возможно, это ерунда. Но меня все-таки тревожит. Ты подумаешь, это глупо.

ДЯДЯ ДЖОН. Я думаю, большая часть того, что ты говоришь, глупость. Тебя это никогда не останавливало. Выкладывай.

ДОК ВОЛЬФ. Нет книги. У Гарри была маленькая книга. Он всегда носил ее с собой. С тех пор, как я его знал. Носил во внутреннем кармане пиджака. И едва выдавалась свободная минута, доставал эту маленькую книгу.

ДЯДЯ ДЖОН. И что это за книга? Библия? Книга о банках?

ДОК ВОЛЬФ. Нет. Старое карманное издание Шекспира. «Макбет». Она у него с тех пор, как он был мальчишкой. Он перечитывал эту книгу снова и снова.

ДЯДЯ ДЖОН. Почему?

ДОК ВОЛЬФ. А что такого? Ты никогда не читал книгу?

ДЯДЯ ДЖОН. Почему взрослый человек продолжает снова и снова перечитывать одну книгу? Ты читаешь книгу. Доходишь до конца. Берешь следующую книгу.

ДОК ВОЛЬФ. Когда Гарри был мальчишкой, он нашел экземпляр этой пьесы где-то на свалке или что-то в этом роде. Книга зачаровала его, потому что на титуле была напечатана его фамилия. Он подумал, что книга о нем.

ДЯДЯ ДЖОН. Ты прав. Это чертовски глупо.