Ступень Пятая
Шрифт:
Ответа от Мальцева он не дождался, потому что перебрал ту саму грань, за которой у младшей Мальцевой сносило крышу. Вырвавшийся из ее рук поток огня пробил хилый защитный артефакт и превратил Тихона в головешку с такой скоростью, что тот ничего не понял, так и остался в уверенности, что переговоры проходят успешно.
— Дианка, твою мать! — Рявкнул Мальцев. — Ты чего наделала?
— Не жалею, — Вскинула она голову. — Эта тварь пыталась шантажировать Мальцевых. Ты считаешь, что я неправа? Что нужно было соглашаться на его предложение?
Она
— Конечно, не права! — заорал Мальцев, подскакивая с кресла. — До того как убивать, нужно было выяснить, где он хранит компромат, и только потом убивать. И не здесь. Потому что есть свидетели, что он вошел в наш дом. Как мы будем объяснять императорской гвардии?
— Как-как, — шмыгнула носом Диана, осознавшая последствия. — Пришел этот придурок в наркотическом угаре — и напал на тебя. Что мне оставалось делать? Я не умею останавливать без магии и немного перестаралась.
— Ха, а ведь точно. — Мальцев потер сухие ладони друг о друга, предвкушающе улыбнулся, вытащил телефон и позвонил безопаснику. — Артем Егорыч, тебе не кажется, что у нас давно клановых войн не было?… Сысоевский сосунок на меня напал, оставлять этого нельзя. Нужно вынести их под корень, чтобы даже духу сысоевского не осталось.… А что Императорская гвардия? Им сейчас не до клановых разборок. Они убийцу Тумановых ищут.… И сам я поучаствую, и Дианка тож. Через полчаса выдвигаемся. Готов будешь?… От то-то же.
Мальцев отключился и подмигнул внучке, чьи глаза уже высохли, а на лице появилась решимость бороться за клан до конца.
— В одном ты права — все нужно оборачивать на пользу клана. — Он встал и потянулся, хрустя суставами. — Тумановы, конечно, хорошо Сысоевых пощипали, но и нам что-то достанется. Иди собирайся. Елисеевский защитный артефакт не вздумай забыть.
Диана вышла, а Мальцев подошел к тому, что осталось от Тихона, и с сожалением сказал:
— Поторопилась внучка, не умеет пока сдерживаться. Хотел бы я знать, что он тебе говорил. И когда притворялся мной и когда притворялся Андреем…
Глава 31
Ефремов с императрицей созвонился быстро и столь же быстро получил согласие на визит волхва к супруге покойного Александра. В каком бы горе ни находилась Ольга Васильевна, это ей не помешало понимать, что диагноз невестки надо проверить и, если он подтвердится, что-то решать как можно скорее.
Закончив разговор, Ефремов какое-то время смотрел на Невеса, чей вид улучшался буквально на глазах, с каждым съеденным куском пиццы, и сказал:
— Переодеть бы вашего волхва. Во дворец едем, могут не понять. Посчитать оскорбительным.
— Да я его едва заставил рубище сменить, — намекнул я на аскетизм моего волхва, потому что понятия не имел, где взять одежду на Невеса при условии, что все магазины закрыты. — Он не любит излишеств.
— А такое количество пицц — это не излишества? — ехидно уточнил Ефремов, на глазах которого пустела не первая коробка.
— В его случае — исключительно материал для восстановления. Преобразование энергии еды в энергию самовосстановления. Волхвы это умеют, а его держали в условиях, приближенных к тюремным. Разногласия с верхушкой по принципиальным вопросам. Боюсь, с нами никто больше не станет контактировать, потому что победили противники выхода волхвов в мир.
— А какой в них тогда смысл, в этих волхвах, если они станут вариться исключительно в собственном соку? — изумился Ефремов. — Цель у них какая?
— Поддержание баланса магии, — с ходу придумал я. — Помощь обычным людям сюда не входит. Тем более что эти люди в свое время очень поспособствовали сокращению поголовья волхвов.
— Поголовья, скажешь тоже, — не одобрил выбранное мной слово Ефремов. — Он не обидится?
— Он не понимает по-русски.
— Вообще? Или только его старый вариант понимает?
— У них выработался собственный язык, идеально подходящий для творимой магии. На нем и разговаривают, — пояснил я. — Я, конечно, Нестору Александровичу сказал, что русский ему выучить необходимо в ближайшее время, но это дело не минутное, сами понимаете.
Обсуждаемый нами субъект с задумчивым видом обшаривал опустевшие коробки, отковыривая присохший расплавленный сыр, и был так похож на нищего попрошайку у баков, что я прекрасно понимал сомнения Ефремова относительно полезности данного индивидуума.
— Это ему понадобится переводчик? — сообразил Ефремов.
— Именно, а переводчиком могу быть только я.
Ефремов опять задумался ненадолго, потом поинтересовался:
— Тем более он должен выглядеть прилично. Вещей твоего отчима тут нет? Возможно, удастся подобрать из них, если Олег Павлович не будет против. Комплекция у них сейчас близкая, м-да.
Поняв, что генерал от меня не отстанет и заставит тем или иным способом сделать из Невеса приличного члена общества, отчима я набрал и добился его согласия поделиться гардеробом. После чего позвал Невеса переодеваться. В шкафу оказалось вещей Олега достаточно, чтобы было из чего выбрать, и в гостиную целитель спускался, выглядя вполне обеспеченно. Чувствовал он себя в непривычной одежде немного скованно, но обычное высокомерие к нему уже возвращалось: движения перестали быть суетливыми, а взгляд — затравленным.
— Совсем другое дело, — радостно сказал Ефремов и тут же от нас отвлекся, отвечая на телефонный звонок: — Слушаю.… Да они совсем с ума посходили, что ли?… Нет у нас на это лишних людей. Все равно пока соберем, там уже все закончится. Приедем к шапочному разбору, по ним и получим.… По чему, по чему, по шапкам, конечно. А то Мальцевы будут спокойно смотреть, как их добычи лишают.… Завтра с них объяснительную получим.… И оштрафуем, конечно, не без этого. Но завтра.
Он отключил телефон, поднялся с дивана и скомандовал: