Ступени в вечность
Шрифт:
— Слушайся Тангара, он много знает о здешних землях.
— Я уж и так… только на него и надеюсь.
— Вот и хорошо. А теперь спи. Нужно до завтра силы восстановить.
Хорошо, она заснёт, вот только…
— А правда, что эти скалы, которые ходуном ходят — это как ворота в запретные земли? И кто их проходит, того пускают, а нет — так нет?
Он ответил не сразу:
— Не совсем так. Но можно и так сказать.
— Это что, так Бессмертные сделали? А зачем они в свои земли народ пускают, раз они запретные?
— Ты хочешь объять слишком много, Маритха. Не для тебя это.
— Все остальное тоже не для меня было.
— Это было необходимо.
— Ну хорошо. — Она устроилась на Тангаровом арчахе.
Некоторое время было тихо.
— Они не потому запретные, что Бессмертным жаль своего золота для людей Аданты. Запретные — так говорят Ведатели. Во всем остальном мире, как и положено, незримый мир разнится с нашим, но в запретных землях они подходят так близко друг к другу…
Девушка вновь пожалела о своём любопытстве. От запретных земель уже веяло страхом.
— Не все, что ты увидишь тут, Маритха, будет осязаемо, и не все, что почувствуешь, окажется видимым. Чем дальше к Истокам, тем больше. Потому моё присутствие рядом в дальнейшем станет необходимым.
— Это как между мирами?
— Нет. Это как в двух мирах. Одновременно. Но пусть это тебя не беспокоит. Оставь это мне. Главное — цель.
— А какая? Какая цель?
— Ты узнаешь.
Снова стало тихо.
— А Ведатель… то есть Аркаис этот… Я видела его, Табалу, дом гостевой… даже фигурки эти проклятые. А сама тут валялась… Или не было меня тут? Это что, тоже вроде как между мирами?
— Нет.
После короткого молчания, опять раздался голос Маритхи.
— А что тогда? Он забрал меня к себе?
— Он не настолько силен. Аркаис и сам не может уходить в незримое полностью, всем телом. Даже когда он там, то принадлежит нашему миру.
— А ты? — спросила Маритха, предвидя ответ. — Как ты тут оказался?
— Мне это подвластно, — услышала она после недолгого молчания. — В незримом нет ни расстояний, ни других мер, даже времени. Я вошёл в него, будучи в Табале, а вышел здесь. Я всегда так странствую по миру, сквозь незримое. Потому мне нет нужды все время быть с тобой, надолго отрываясь от дел в Табале. Поверь, именно сейчас они требуют моего вмешательства. Однако, как только ты позовёшь, как только обратишься за помощью, я услышу и приду. То, что меня нет рядом, не значит, что я не слышу призыва, не значит, что оставляю тебя своей заботой. Если же понадобится моё присутствие, я буду здесь в тот же миг.
У Маритхи кружилась голова от такой мощи.
— Ты сильнее Тёмного!
— Каждому — своё, Маритха. Каждый искусен в своём умении. Ни одному Великому не объять всех знаний. Для каждого мир раскрывается по-своему.
Сонливость, расползавшаяся по телу, все никак не брала девушку. Уж очень взбудоражили
— Тогда почему ты меня сразу не перенесёшь куда надо? К чему понапрасну тратить время, если оно такое дорогое, как ты говоришь?
— Это мне неподвластно, — услышала она в ответ.
Подождала продолжения, но тщетно.
— Почему? — настойчиво спросила Маритха.
— Твоё тело не принадлежит незримому. Для того чтобы войти туда полностью, оставить наш мир, нужна быстрая трансформация. И обратная — в конце пути. Твоё тело к ней не способно.
«Трансформация». И онговорил что-то такое. Он тоже жаждет её и боится не успеть. Неужто он всего лишь хочет без помех заходить в невидимый мир? Не может быть, чтобы вся эта история затевалась только из-за прогулок в незримое…
Она с усилием принялась вспоминать все, что сказал ей Тёмный, не забывая держать перед глазами его образ, на случай если Великий мысли её слушает. В голове все путалось. Верно, сон насильно одолевал Маритху по приказу Раванги. Чтобы она замолчала. Сегодня Великий посвящал её почти во все, что она ни попросит. Кроме главного, конечно. А то бредёт она сквозь этот мир, не понимая что да как, а уже невозможно так… не понимая. Раванга сам это дело начал, одарив ненужным знанием. Вот теперь на этот клубок все наматывается и наматывается.
Да, Великий необычайно благосклонен сегодня к ней, к её неловким расспросам. Однако даже почти во сне Маритха не настолько потеряла разум, чтобы не сообразить: откровенность на него нападает после её встреч с Темным. Вослед Аркаису он силится вновь и вновь заполучить её доверие, взять верх над Сыном Тархи и всегда преуспевает. И сегодня преуспел. Лишь одно саднит, не давая спокойно заснуть. Что эта дверь проклятая наделать может, когда откроется? Каких таких жутких дел наворотить во всем мире, что покой её стоит свободы для Нитей, пленённых Аркаисом? Иначе почему Великий отказался? Маритха не отважилась спросить и никогда не отважится.
Она словно между двумя огромными жерновами. «Ты не знаешь своего сердца», — говорит один из них. Какое коварство он измышляет? «Нельзя надеяться на твою твёрдость» — слова другого. Этот тоже не верит её слову, её воле, её сердцу. Маритха совсем потерялась между ними. Оба знают какую-то страшную правду, неведомую девушке, и каждый из них лишь малую часть говорит… И потому каждый из них неправдив, каждый о своём радеет… Значит, верить нельзя никому…
Девушка сладко зевнула, сознание тонкой струйкой утекало, не давая поймать ускользающее. Что там ещё… Да, Тангар… он скоро придёт, а она не готова к дороге… Только он один… для неё старается… остальные только пальцем двинут… и все готово… и то не хотят… Хранитель, приходи поскорее!