Суд да дело
Шрифт:
В общем, разволновал меня ужасно. Но вдруг я спохватилась и спросила:
– Эдгар, а ведь ты и остальным скажешь то же самое? Если они позвонят?
И он на это вдруг прокричал с какой-то горькой убеждeнностью:
– Да, да, да! Не то же самое - но похоже! И это ничего не меняет и не отменяет! Это всe равно останется правдой! Правда, что вы лучились очарованием и я купался в этих лучах и не мог устоять. А ложь - что любить надо непременно одну! Все знают, что это ложь, - и трусят сознаться. А я счастлив, что хоть перед смертью прокричал вслух.
И бросил трубку.
Что
Впоследствии я узнала, что по меньшей мере ещe две женщины из нашей компании сделали то же самое. Навестили Эдгара. Кажется, наши мужья так ничего и не узнали об этом. Не то разразился бы банальный ревнивый скандал. Вряд ли они бы сумели подняться над обычными представлениями даже перед лицом смерти. Хотя, по сути, ведь это они - они сами принесли нам любовный зов умирающего.
Но самое поразительное в этой истории то, что - к полному изумлению врачей - Эдгар выздоровел. Я всегда говорила, что наша медицина напрасно пренебрегает простыми ненаучными методами лечения. Опухоль вдруг начала таять, таять сама собой, без всякой операции. И через какой-то месяц Эдгар снова был на ногах: такой же круглолицый, заурядный, лишeнный недолгого предсмертного ореола.
Зато в нашей компании начался тихий распад. Будто наша дружба была подвергнута испытанию - и не выдержала его. Но во мне все эти предсмертно-любовные переживания оставили сильный след. Разбудили любопытство. Которое и привело меня в "Оленью гору".
Остался последний большой перегон - Пенсильвания. Что же мне выбрать из вороха оставшихся историй? Да, обойти супругов Потомкин было бы и несправедливо, и композиционно неверно. Вернее, не их самих, а связанный с ними
Французский фильм
Мистер и миссис Потомкин были, кажется, единственной моногамной парой в "Оленьей горе". Их терпели только потому, что они без конца расставались, заводили новые романы и семьи, но через несколько месяцев всe порывали и кидались обратно друг к другу - излить душу, рассказать об очередном ужасном разочаровании, подлечить истерзанное сердце.
Мне было как-то легче с ними, чем с другими. И это они позвали меня на демонстрацию французского фильма, который - не без труда - администрация колонии добыла через своих голливудских членов. Действие фильма происходит до и после Первой мировой войны. Сначала мы видим двух друзей, француза и австрийца, ведущих беспутную богемную жизнь в предвоенном Париже. Но потом в их жизни появляется девушка, настолько очаровательная и своенравная, что оба влюбляются в неe всерьeз. В любовном состязании австриец побеждает, женится на девушке (еe зовут Катрин) и увозит еe с собой в Австрию.
Начинается война. Друзья надолго разлучены. После войны француз приезжает навестить семейство друга. Супруги живут в сельской идиллии, в горах, у них подрастает дочка. Но это на поверхности. В ночной беседе австрийский муж сознаeтся другу, что французская жена разлюбила его, часто изменяет. Она изменила ему даже накануне свадьбы. А теперь собирается уйти от него к очередному поклоннику.
Уже эта сцена вызвала горячие споры между супругами Потомкин.
– Да ты понимаешь, что такое для мужчины война?
– кричал мистер Потомкин, воевавший двадцать лет назад в Корее.
– Она остаeтся в сердце навек и кровоточит. Не верю я, что два недавних врага сразу при встрече кинулись обниматься и откровенничать друг с другом. Да ещe на такие важные темы.
– Всe это ерунда!
– возражала миссис Потомкин.
– Тем более, что австрийский друг воевал на восточном фронте, убивал русских, а не французов. А вот что действительно неубедительно - так это ночной разговор Катрин с французом. То есть режиссeр нащупал здесь какую-то подлинную напряжeнную струну, но не сумел сыграть на ней. Он просто дал героине говорить-читать вслух текст из романа, и всe расплылось. То ли она увлекающаяся душа, которая летит, куда зовeт еe любовь. Влюбилась - бросила мужа и дочь - умчалась. Вдруг накатила любовь к брошенному мужу - она вернулась. То ли она расчeтливая дрянь, которая отдаeтся другим, только чтобы "наказать" мужа за мелкие домашние провинности.
– Ха! Как будто ты сама - не такая! Из-за чего ты бросила меня в последний раз - вспомни-ка? Только из-за того, что я отказался одолжить свой автомобиль твоей приятельнице. На целый месяц! "Ты должен был это сделать для меня! кричала ты.
– Потому что я уже обещала! На работу можно было ездить на автобусе!" И хлопнула дверью.
– О, нет! Много - много чего накопилось за тобой к тому моменту. Ты не способен шагу сделать навстречу желаниям и чувствам близкого человека - вот в чeм корень всего.
– Ага, неспособен. А тебе хотелось бы, чтобы я стал совсем-совсем покладистым и понимающим. Как австрийский муж в этом фильме. Заметил, что у жены завязался роман с французским другом, и сам звонит ему ночью, умоляет прийти, утешить жену. Вот это покладистость, вот это понимание!
– Он уступает жену другу только потому, что хочет сохранить еe любой ценой. И я верю, когда он говорит, что ему страшно только одно: что Катрин снова исчезнет из его жизни. И верю тем сценам, в которых показана их счастливая жизнь втроeм. Или вчетвером - если считать и дочку тоже.
– Она спит то с одним, то с другим - это на здоровье, в это я могу поверить. Но ведь она - дрянь этакая!
– столько раз использовала спаньe с одним как кару для другого. Ты сама только что это подтвердила. Что же происходит в этом домике среди альпийских лугов? Безмятежная идиллия или растянутая экзекуция?
– Пойми же, голова дубовая: вся разница в том, что австрийский муж сам сам!
– позвал своего французского друга к своей жене. Он был свободен - в этом вся разница.
– А может быть, он просто хотел подложить своему дружку свинью? На-ка отведай этого сомнительного счастья. Ведь Катрин эта - не подарочек. Вот она уже и любит француза, и хочет заводить с ним детей. Так нет же - и его ей надо за что-то наказать. Спит с другим. А потом объявляет, что производство детей придется отложить на месяц. Такая честная!