Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Суд общества офицеров и дуэль в войсках Российской Армии
Шрифт:

Таким образом, наше военно–уголовное законодательство поединок не признает специально воинским преступлением и относит его к преступлениям общим как для военнослужащих, так и для лиц гражданского ведомства, и облагают тех и других наказаниями по Уложению. Исключение составляют случаи «вызова начальника или старшего на поединок по делу, касающемуся службы», которые составляют уже воинское преступление, караемое весьма строго по Воинскому Уставу о наказаниях [82] .

82

См. ниже («Наказуемость дуэли по действ. законод.»).

В заключение полезно указать, как взглянули на дуэль составители нового уголовного уложения [83] . Вопрос этот является тем более интересным, что проект, отражая на себе современные научные воззрения, отличается гуманным направлением: делая ненаказуемыми некоторые деяния, доселе караемые законом, вообще понижает наказания за деяния, признававшиеся доныне и признаваемые им преступными. По словам записки «о составлении проекта Уголовного Уложения», представленной при последнем всеподданнейшем докладе Министра [108] Юстиции касательно проекта; редакционная комиссия, составлявшая этот проект, руководилась мудрой мыслью, высказанной еще императрицею Екатериною II, что «не суровость наказаний, а их неизбежность составляет надежный оплот общественной безопасности». «Испытайте, —

говорилось в «Наказе» [84] , — вину всех послаблений, и вы увидите, что она происходит от ненаказуемости преступлений, а не от умерения наказаний… Известие и о малом неизбежном наказании сильнее впечатлевается в сердце, нежели строгие, жестокие казни, совокупно с надеждою избежать оные» [85] .

83

Проект этого Уложения приложен в конце книги.

84

Как известно, Императрица Екатерина II в своем «Наказе» руководствовалась воззрениями Бекариа, Монтескье и других представителей западноевропейской политической философии.

85

Журн. Мин. Юстиции, 1895, № 7, стр.64–65.

Просматривая XXII главу проекта нового Уголовного Уложения, посвященную «поединку», мы видим, что этот проект не обнаружил вовсе мягкого, снисходительного отношения к дуэли. Напротив, признавая дуэль деянием преступным, проект облагает относящиеся до нее вилы виновности, сравнительно с действующим Уложением, то одинаковым наказанием, то более высоким, то пониженным, и в общем усиливает репрессию относительно поединков, и этим как бы выделяет дуэль из рада других преступных деяний и, находя ее особо противоречащей современному государственному строю и общественному развитию, почитает возможным наказывать строже [86] . Назначая за дуэль заточение на срок свыше одного года, поселение и исправительный [109] дом, проект сопровождает эти наказания праволишениями, между тем, по ныне действующему Уложению полагаемое за дуэль заключение в крепости не соединено с ограничением прав. Назначаемое по проекту «заточение» чрезвычайно характерно по его отношению, как наказание, к характеру злой воли, проявляющейся в преступном деянии. Как видно из объяснительной записки к проекту, настоящая форма лишения свободы (заточение) предназначается для лиц виновных в таких деяниях, которые хотя и заключают в себе иногда весьма тяжкие нарушения свободы и сопряжены даже со значительною опасностью для общества, но, тем не менее, не выказывают ни особой испорченности, ни безнравственности виновного, а свидетельствует только об его неумении подчинить порывы своих желаний требованиям закона.

86

Проект оставил только вовсе без наказания простой, не имевший последствием своим дуэли, вызов на поединок, обложив за то гораздо строже, сравнительно с действующим Уложением, вызов собственно органа власти и — еще более строгою карою — вызов начальника (в граждан. вед.) и установив в то же время весьма строгое наказание за подстрекательство к вызову и за так называемою американскую дуэль. В всеподданнейшем докладе изложено, что «эта резко выделяющаяся по своей жестокости форма поединка (американская дуэль) к сожалению уже встречалась в нашей жизни, а между тем применение в случаях сего рода общих постановлений о поединках представляло значительные затруднения» (Журнал Мин. Юстиции, 1895 г., № 7, стр.80). Равным образом, проект освободил от наказания секундантов и отменил юридическую обязанность не только посторонних лиц, случайно присутствующих при поединке, но и секундантов, — принимать меры к предупреждению и прекращению поединка, очевидно, в виду нравственного существа подобной обязанности и ради предотвращения дуэлей без свидетелей.

На основании приведенных исторических данных следует прийти к таким выводам:

Дуэль во всякой среде несовместна с современным развитием государственного начала, противоречит современным судебным гарантиям и составляет нарушение основных, незыблемых начал порядка; дуэль как самосуд есть преступное деяние, и притом публичное, предусмотренное уголовным законом в публичном интересе и потому преследуемое без жалоб потерпевших. Но в действительности, путем окончания отдельных случаев дуэли в административном порядке или значительного смягчения и даже полного прощения наказаний за них, закон о дуэлях повсюду систематически парализуется. Такое явление объясняется с одной стороны живучестью в обществе историческим образовавшегося взгляда или, вернее, предрассудка, что дуэль иногда есть единственное средство для оскорбленного спасти свое доброе имя, а с другой стороны, снисходительностью законодателя к этой человеческой слабости. Существуют среди общества и отдельные корпорации, которые признают необходимость дуэли и с презрением относятся к тем из своих членов, которые не разделяют этого мнения. Это влияние среды так сильно, что передовые люди нашего века, стоявшие позднее у высшей власти (Тьер), и крупные [110] представители науки (Вирхов, Прудон), которых, казалось бы, вовсе нельзя заподозрить в принадлежности к сторонникам дуэли, выходили, однако, на дуэль. Таким образом, при каждом случае полученного оскорбления, а равно и вызова в указанной среде общества, оскорбленный или получивший вызов оказываются в критическом положении: с одной стороны, потребовать удовлетворения путем вызова (или принятия вызова), значит нарушить закон и видеть в перспективе следствие, суд и, по крайней мере, возможность, если не неизбежность наказания; с другой стороны, уклоняться от поединка, значит считаться обесчещенным в глазах своего кружка. Как в первом, так и во втором случае дело сводится к вопросу о жизни или смерти, физической или моральной [87] .

87

Воен. Сборн. 1894 г., № 8 «Дуэль в офицерской среде» Калинина, стр.338–339.

Эта коренная черта всякой дуэли, т. е. готовность обеих сторон скорее лишиться жизни, чем потерять честь, приводит к тому основному выводу, что большая или меньшая строгость наказания за дуэль, в смысле влияния на число поединков, не может иметь никакого значения. Рискуя прежде всего своею жизнью на самом поединке, человек не воздержится от дуэли из страха других невыгодных ее последствий, хотя бы они состояли и в смерти; тем более, значит, не могут влиять на число дуэлей и все другие наказания, стоящие ниже смертной казни. Если же строгость уголовного закона не предотвращает дуэли, то и снисходительность этого закона в отношении дуэлей и даже полная ненаказуемость их останутся, в смысле меры предупредительной, без влияния на число поединков, так как возможность потерять жизнь на самом поединке от этого не уменьшится, и на дуэль будут, по–прежнему, выходить только те, для кого честь дороже жизни [88] . Так смотрят на дуэль [111] не только люди, живущие по традициям, но и вникающие в корень вещей законоведы. Вот, что говорит, например, на этот счет наш известный, авторитетный криминалист Спасович:

88

Сознание неизбежности какого–нибудь исхода из мучительного

конфликта сказывается в невольной общественной симпатии к тем, кто энергично разрубает этот гордиев узел. Наглядным доказательством может служить Франция, где до сих пор сохранилась в высшей степени строгая репрессия дуэлей. Как известно, наказуемость дуэли введена была кассационным судом, разъяснившим в 1837 году совершенно произвольно, согласно заключению генерал–прокурора Дюпена (мнение Дюпена цитировано на 90–91 стр.), — что дуэль следует наказывать как обыкновенное убийство (наравне с assassinat или meurtre). На практике эта крайняя суровость привела к совершенно противоположным результатам, т. е. к безнаказанности, так как присяжные обыкновенно выносят полные оправдательные приговоры, а в немногих случаях обвинения всегда признают наличность смягчающих обстоятельств (Таганцев, стр.213, Verger, стр.134).

По мнению Кроаббона, репрессивные законы бессильны вывести дуэль из употребления, при наличности противодействия нравов; что единственное средство подготовить изменения в нравах — это обеспечить гражданам достаточное, притом имущественное удовлетворение в случаях посягательства на честь. В наш практический век, по словам того же Кроаббона, соображения о возможности получения кругленькой суммы могут побудить обиженного, поручить свой интерес суду. Frapper fort sur la bourse, c’est frapper juste (Croabbon «La science du point d’honneur», стр.399).

«Обычай поединка является среди цивилизации как символ того, что человек может и должен в известных случаях жертвовать самым дорогим своим благом — жизнью — за вещи, которые, с материалистической точки, не имеют значению и смысла: за веру, родину и честь. Вот почему обычаем этим нельзя поступаться. Он имеет основание то же, что и война. Ведь война тоже факт грубый, дикий, безобразный, против войны писались целые тома, ученые будут доказывать, как безобразен этот факт, поэты будут бросать проклятия на воюющих, будут составляться общества, собираться конгрессы друзей мира — и что же? Война будет продолжать существовать, и один миг такой грозы очистить воздух гораздо в большей степени, нежели десятки лет жаркого мира, среди которого растут хорошие растения, но растут и сорные травы [89] ». [112]

89

Сочин. В. Спасовича (изд. 1893 г.), т. V, стр.246.

II. Правила о дуэлях и законодательные мотивы к этому узаконению

Глава I. Законодательные мотивы к узаконению о дуэлях

§ 1. 13-го мая 1894 года последовало Высочайшее утверждение особых «Правил о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде», каковыми правилами окончательно разрешился возбужденный еще в 1892 году в военном ведомстве законодательный вопрос о дуэлях в обществе офицеров.

До издания этого закона были замечены случаи, хотя и редкие, оставления в рядах армии офицеров, оскорбивших своих товарищей и не давших им за то должного удовлетворения, или офицеров, потерпевших оскорбление и не озаботившихся принять соответствующие меры к восстановлению своей чести, а равно и другие случаи, когда ссора между офицерами, начавшаяся по сравнительно ничтожному поводу и потому без всякого вреда для чести, могущая окончиться примирением, разрешается, однако, дуэлью, которая обставляется притом несообразно тяжелыми условиями и влечет гибельные последствия для дуэлистов [90] .

90

Воен. Сборн. 1894 г., № 8, стр.329.

Под упомянутыми выше «должным удовлетворением» и «соответствующими мерами» в частях войск, где понятия о чести стоят на достаточной высоте, а до такого [113] именно уровня собственно и желательно довести эти понятия во всех прочих частях, понимается в известных случаях не что иное, как поединок, дуэль [91] .

В видах совершенного устранения подобных случаев на будущее время, в военном министерстве и возникло предложение о необходимости более целесообразной постановки вопроса о дуэлях в офицерской среде с тем, чтобы с одной стороны содействовать к повышению общего уровня понятий о чести в среде офицеров, а с другой — достигнуть насколько возможно большего соответствия условий дуэли, где она неизбежна, с относительной важностью поводов к ней в каждом отдельном случае.

91

Русск. Инв. 1984 г., № 118 (объяснительная записка к закону о дуэли).

Тщательное обсуждение этого вопроса прежде всего убедило, что в целях поставленной военным ведомством задачи, какое–либо изменение наказуемости дуэлей осталось бы без результата, так как в виду коренной черты всякой дуэли — возможности для заинтересованных сторон потерять даже жизнь на самой дуэли — большая или меньшая строгость наказаний за нее остается без влияния на число поединков. Это вполне подтверждается и опытом истории [92] . Бесцельной и даже невозможной представляется затем и полная безнаказанность поединков в офицерской среде, так как, не говоря уже о том, что в этой среде случаются дуэли с участием и гражданских лиц, которых пришлось бы тоже оставлять безнаказанными, а потом, в силу последовательности, освободить их от наказаний и за всякую дуэль (вне офицерской среды), нельзя было упустить из вида, что не всякая дуэль даже и между одними офицерами может быть оправдываема соображениями интересов армии: возможны дуэли, вызываемые мотивами, сводящимися к далеко неблагородным побуждениям ненависти, мести и злобы по личным соображениям; кроме того, случаются дуэли по таким сравнительно ничтожным поводам, когда дело, без всякого вреда для чести обеих сторон, может окончиться примирением, [114] и когда, следовательно, дуэль ничем не оправдывается [93] . Но если не оказывалось разумного основания изменять наказуемость дуэли, а равно вводить и полную безнаказанность всякой офицерской дуэли, то, очевидно, для постижения намеченной цели, оставалось обратиться не к последствиям дуэли (наказуемости), а к самому ее существу, т. е. к вызывающим ее обстоятельствам и к ее условиям. Иначе говоря, целесообразными представлялись только меры, направленные, так сказать, к урегулированию дуэлей, к установлению такого порядка, который обеспечивал бы, по крайне мере, чтобы дуэль происходила лишь в случаях действительно серьезных, когда она признается действительно неизбежною по укоренившемуся мнению всей офицерской корпорации, и чтобы во всех менее важных случаях дуэль, по возможности, устранялась уместным в этих случаях (т. е. без вреда для чести заинтересованных сторон) примирением сторон [94] .

92

См. II часть книги «Историческое происхождение дуэли», стр.73 и следующие.

93

Русск. Инв. 1894 г., № 118 (объяснительная записка).

94

Русск. Инв. 1894 г., № 118 и Воен. Сб. 1894 г. № 8, стр.339.

Поделиться:
Популярные книги

Восход. Солнцев. Книга X

Скабер Артемий
10. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга X

Мастер 7

Чащин Валерий
7. Мастер
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
попаданцы
технофэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 7

Неудержимый. Книга XIV

Боярский Андрей
14. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIV

Все не случайно

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.10
рейтинг книги
Все не случайно

Гром над Тверью

Машуков Тимур
1. Гром над миром
Фантастика:
боевая фантастика
5.89
рейтинг книги
Гром над Тверью

Идущий в тени 5

Амврелий Марк
5. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.50
рейтинг книги
Идущий в тени 5

Кровь, золото и помидоры

Распопов Дмитрий Викторович
4. Венецианский купец
Фантастика:
альтернативная история
5.40
рейтинг книги
Кровь, золото и помидоры

Неудержимый. Книга VIII

Боярский Андрей
8. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
6.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга VIII

Чужое наследие

Кораблев Родион
3. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
8.47
рейтинг книги
Чужое наследие

Пистоль и шпага

Дроздов Анатолий Федорович
2. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
8.28
рейтинг книги
Пистоль и шпага

Мастер 4

Чащин Валерий
4. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Мастер 4

Темный Патриарх Светлого Рода 6

Лисицин Евгений
6. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 6

Лорд Системы 14

Токсик Саша
14. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 14

Падение Твердыни

Распопов Дмитрий Викторович
6. Венецианский купец
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.33
рейтинг книги
Падение Твердыни