Суд общества офицеров и дуэль в войсках Российской Армии

Коллектив авторов

При равенстве требований чести и рыцарских обычаев от всех товарищей по оружию, офицерское общество составляет одну корпорацию, одну военную семью. Каждый офицер, как член этой корпорации, не может относиться безразлично и произвольно к установившимся в этой корпорации правилам и обычаям, и не может оставаться равнодушным, видя попрание этих правил другим ее членом. Долг военно–сословной чести требует, чтобы каждый офицер дорожил и был представителем чести не только для себя, но и во имя своего сословия. [20]

Поэтому каждый офицер должен поступать таким образом, чтобы не замарать чести военного мундира [9] , понимая под этим выражением понятие о воинской чести и доблести офицерского звания, которых мундир служит лишь наглядным внешним представителем. Имея честь носить полковой мундир, офицер является всегда и везде одним из представителей полка и всегда должен помнить, что по его действиям составляется общественное мнение о достоинстве всего полка [10] . Существо сословной чести требует, чтобы офицерское достоинство признавалось и уважалось в обществе, со стороны граждан. Поэтому каждый офицер должен себя держать в обществе так, чтобы своими действиями и образом мыслей не только не совершить ничего предосудительного и вообще того, что считается противным общественным понятиям о чести вообще и специально воинским понятием о доблести и достоинстве офицерского звания, но и не подвергнуть своего имени опасности, избегнуть самого малейшего намека на что–либо противное чести и благородства. В частных общественных сношениях офицер должен относиться ко всем лицам других сословий с уважением и свое чувство собственного достоинства не должен выражать надменностью пред этими лицами.

9

Так называемая честь мундира — синоним воинской чести.

10

Среди офицеров германской армии сохранилась старинная поговорка, которою как бы хотят сказать, что мнение, сложившееся о любом офицере среди корпуса офицеров, может служить лучшею аттестацией человека для всех остальных классов общества. Эта поговорка следующая: «ты есть то, ха что слывешь в полку» (du bist, was dui m Regimente gilst).

Вообще, офицер, где бы он ни был, ни на минуту не должен забывать требований, соединенных с высокими обязанностями его звания, обязан во всем руководствоваться возможною осторожностью, дабы не дать никакого повода к дурной молве и поступать обдуманного и с достоинством, одним словом так, чтобы всюду чувствовал себя представителем своего сословия и, как таковой, пользовался от всех видимыми знаками уважения и почета.

Вообще же положительных правил на все разнообразные случаи — применительно ко времени, месту, обстоятельствам — установить нет никакой возможности. Справедливое [21] чувство сознания своего собственного достоинства, чуждое высокомерия, такт и осторожность — единственные средства охранения и возвышения значения офицерского звания.

В прусской армии высочайший приказ императора Германского от 2 мая 1874 года содержит в себе прекрасное и достойное внимания определение как существа воинской чести, так и образа жизни офицера [11] .

«Я ожидаю от всего общества офицеров моей армии, что для него, как в настоящем, так и в будущем, честь почитаться будет самою высшею драгоценностью. Сохранение ее чистой и безупречною должно составлять священнейший долг как всего сословия, так и каждого офицера в отдельности. Исполнение этого долга офицерами неразрывно с вполне добросовестным исполнением и других обязанностей. Истинная честь не может существовать без преданности до готовности жертвовать жизнью, без непоколебимого мужества, неизменной храбрости, повиновения до самозабвения, неуклонной правдивости, строжайшей скромности и выполнения других, даже иногда кажущихся малозначащими обязанностей. И в общественной жизни честь требует от офицера такого поддержания им своего достоинства, чтобы всем была очевидною его принадлежность к сословию, которому доверяется охрана престола и отечества. Офицер должен стараться избирать себе такой круг знакомства, где преобладают нравственные начала. И в общественных местах офицер обязан постоянно памятовать, что он не только образованный человек, но и хранитель чести, и выразитель возвышеннейших обязанностей своего сословия. Офицер должен остерегаться всякого поступка, могущего повредить не только его доброму имени, но и имени каждого в отдельности и всего общества офицеров в совокупности. В особенности ему следует избегать: распутства, пьянства и азартных игр, исполнения каких бы то ни было обязанностей, набрасывающих хотя малейший намек на нечестный [22] поступок; биржевой игры, участия в промышленных обществах, ни цель, ни слава которых не безупречны; наживы сомнительными путями, и воздерживаться от опрометчивой дачи честного слова. Чем сильнее в других сословиях господствует роскошь и широкая жизнь, тем звание офицера строже обязывает не забывать, что одни материальные блага не могут ему ни дать, ни сохранить высокого, почетного положения на службе и в обществе. Памятовать это необходимо не потому, чтобы изнеженный образ жизни особенно вредно влиял на воинские способности офицера, но в виду опасности в том отношении, что такой образ жизни вполне расшатывает основные понятия об офицерском звании и влечет за собою жажду к наживе» [12] .

11

Нечаев «О суде чести в прусской армии» стр.22–24.

12

Офицеры германской армии проникнуты сознанием, что честь составляет лучшее украшение офицерского звания и долг всех офицеров вместе и каждого в отдельности — сохранять ее чистою и незапятнанною. При этом под честью они подразумевают безупречное выполнение всех обязанностей, так чтобы за каждый поступок в своей жизни могли предстать без страха перед любым судом чести, а равно и перед своею совестью. Офицерам германской армии внушают, что для них настоящая честь не может существовать без верности своему королю (а засим уже императору германскому), соединенной с готовностью жертвовать жизнью, а равно без непоколебимого мужества, без твердой решимости, без саможертвующего послушания, без бескорыстной правдивости, без строгой молчаливости и без готовности жертвовать своими интересами для выполнения, по–видимому, самых незначительных обязанностей. Над развитием чувства чести среди офицеров германской армии работают уже очень давно. Так, например, мы видим, что в старом сохранившемся постановлении от 1714 года встречаются следующие слова короля: «тот офицер, который исполняет свой долг не по собственной амбиции, а должен быть принуждаем к службе, не заслуживает быть офицером» (Der jenige Offizier, welcher sein Devoir nicht aus eigener Ambition thut, sondern zu seinem Dlenst angehalten warden muss, nicht meritirt Offizier zu sein).

§ 10. Хотя «положение о суде общества офицеров» не содержит в себе объяснения понятия чести, но это умолчание объясняется тем, что понятие о чести и сознание ее требований присущи каждому человеку, а тем более офицеру, призванному беречь ее. [23]

Глава IV. О подсудности

О подсудности суду общества офицеров вообще. Порядок увольнения штаб–офицеров

§ 11.Суду общества офицеров подлежат одни обер–офицеры (ст. 133 Дисц. Уст.).

При установлении указом императора Петра Великого в 1720 г. особого порядка обсуждения обществом офицеров предосудительных поступков их товарищей, не делалось никаких исключений для штаб–офицеров. В Германии и Австрии ведомство судов чести распространяется не только на штаб– и обер–офицеров, но даже и на генералов. Но при учреждении в Российской армии суда общества офицеров в 1836 году сделано изъятие для штаб–офицеров, вследствие неудобства рассмотрения поступков штаб–офицеров в судах, составленных из обер–офицеров, «в видах поддержания уважения к важному в войсках штаб–офицерскому званию» и затруднительности учреждения, для устранения этого неудобства, особых штаб–офицерских судов (основ. положен. проекта о суде общ. офицеров. стр.1–2). Но так как «штаб–офицерский чин вовсе не устраняет возможности со стороны офицера поступков, несовместных с доблестью офицерского звания, а вместе с тем нарекание за них падает на весь корпус офицеров» [13] , то для ограждения достоинства последнего установлена следующая административная мера: «в случаях, когда штаб–офицеры окажутся виновными в проступках, несовместных с доблестью офицерского звания, они увольняются от службы (в дисциплинарном порядке) с особого на то Высочайшего разрешения (ст. 164 Дисц. Уст.). Последствия такого увольнения штаб–офицеров одинаковы с последствиями увольнения офицеров в дисциплинарном порядке или по суду общества офицеров (§§ 64–66). Представления об увольнении от службы в дисциплинарном порядке о штаб–офицерах восходят к Военному [24] министру от командующих войсками в округах (цирк. предп. Главного Штаба 1890 г. за № 5790) [14] .

13

Проект основн. положений о суде общества офицеров, стр.2.

14

При пересмотре действующего Дисциплинарного Устава, некоторые военные начальники высказали мнение о пользе и необходимости распространения ведомства суда общества офицеров и на гражданских чиновников военного ведомства, подобно тому, как это существует в германии и Австрии. Бесспорно, что это могло бы иметь самые благотворные последствия для интересов службы, в виду тех разносторонних и весьма существенных обязанностей, которые возложены на гражданских чиновников в войсках и военных учреждениях. Но Высочайше утвержденная Комиссия для обсуждения проекта изменений в Дисциплинарном Уставе 1869 года не нашла возможным распространять на военных чиновников ведомства суда общества офицеров, исходя из того соображения, что «при существующем различии в положении гражданских чиновников военного ведомства и корпуса офицеров нельзя предъявлять к первым тех требований, которые обусловливаются понятиями корпоративной чести, достоинства носимого звания и мундира» (проект основн. положений, стр.5).

Примечание 1-е. Это изъятие из подсудности суду общества офицеров не распространяется на обер–офицеров, исполняющих штаб–офицерские обязанности, и эти обер–офицеры подлежат этому суду.

Примечание 2-е. суду общества офицеров подлежат: казачьи офицеры (прик. по воен. вед. 1897 г. за № 287), — офицерские чины фельдъегерского корпуса (прик. по воен. вед. 1891 г. за № 337) и офицеры корпуса пограничной стражи (цирк. Деп. Тамож. Сбор. 1877 г. за № 1459).

О подсудности офицеров запаса армии

§ 12. Суду общества офицеров подлежат и офицеры запаса армии: 1) во время прикомандирования к войскам (примеч.: к 818 ст. VII кн. С. В. П. 1869 г.) и 2) в случае призыва из запаса, при мобилизации армии, на действительную службу в части войск, со дня прибытия, — наравне с постоянно служащими в тех частях офицерами (прим. к 817 ст. VII кн. С. В. П. 1869 г.).

О подсудности офицеров финских войск

§ 13. Офицеры финских войск, во время прикомандирования к русским войскам, как в случае совершения преступлений или проступков, требующих судебного преследования, подвергаются в порядке, определенном общим военно–судебным уставом, и наказанию по правилам воинского [25] устава о наказаниях, так и в случае маловажных проступков или вообще неодобрительного поведения или проступков, несовместных с офицерским званием, они будут подлежать действию Дисциплинарного Устава и могут быть уволены от службы в порядке дисциплинарном или по приговору суда общества офицеров, на общем основании статей 66–69 и 130–166 Дисциплинарного Устава издания 1888 года [отзыв Главного Штаба от 20 декабря 1891 года за № 3637, на имя начальника штаба финляндск. в. округа] [15] .

15

В финских войсках нет суда общества офицеров, и офицеры могут быть уволены (исключены или отставлены) от службы не иначе, как по приговору уголовного (военного) суда (§ 6 Дисц. Уст для финск. в., изд. 1886 г.). В настоящее время возбужден вопрос об учреждении в этих войсках суда чести.

О подсудности подпрапорщиков

§ 14. поступки и поведение вне службы подпрапорщиков, эстандарт–юнкеров и подхорунжих могут быть подвергаемы, по усмотрению командира части, суду общества офицеров, заключения которого представляются на усмотрение командира части (второе примечание к ст. 4 «положения о подпрапорщиках, эстандарт–юнкерах и подхорунжих», и второе же примечание к ст. 176 «положения об управлении полком», объявлен. в приказах по военн. вед. 1880 г. за № 252 и 1882 г. за № 14). Но из этого, однако, вовсе не следует, чтобы действие суда общества офицеров распространялось на означенных лиц в той же мере, как на обер–офицеров. По точному смыслу приведенных примечаний, командиру части предоставляется право поручить суду общества офицеров обсуждение поступков подпрапорщика, а за тем в дальнейшем он поступает уже по собственному усмотрению, в пределах предоставленной ему дисциплинарной власти.