Суд Рейнмена
Шрифт:
«Самое жуткое приключение» Синдия прочитала вечером в среду за час, и этот час прошёл для неё непостижимо быстро, как будто его и не было. До сих пор на Синдию подобным образом действовали только детективы Брэкстона, с другими книгами она не выпадала из времени. А теперь её захватил под-ростковый триллер. Пару раз Синдия говорила себе: «Вот дочитаю двенадцатую (двадцать девятую) гла-ву, и пойду, приготовлю себе чаю», но глава заканчивалась, и руки сами переворачивали страницу, а Синдия оставалась в кресле, продолжая читать о злоключениях юного героя книги и спеша скорее узнать, отчего с мальчиком начали твориться такие жуткие вещи. Читая книгу, Синдия как наяву видела перед собой место её действия: маленький городок в американской глубинке, засыпанный снегом; чётко пред-ставляла себе компанию школьных товарищей, организовавших рок-группу, мальчика, от лица которого вёлся рассказ, и стаи бродячих собак, неизвестно откуда появившихся в городе…
Финал оказался настолько неожиданным, что Синдия с круглыми от изумления глазами ещё раз пе-речитала две последние главы, чтобы убедиться, что правильно поняла автора.
А сегодня, направляясь на море, Синдия выбрала себе для чтения новый «Ужастик» с изображён-ным на обложке парнем в мешковатом чёрном костюме и белой маске на лице, на фоне театрального за-навеса. Казалось, иллюстратор был большим любителем «Фантома оперы» Эндрю Ллойд Вебера.
Открыв пятнадцатую главу, Синдия перевернулась с живота на спину и поморщилась от лёгкой бо-ли в плечах: так и есть, несмотря на защитный крем для загара, она всё же немного сожгла себе кожу. Трудно правильно рассчитать время, когда загораешь первый раз в году. Хорошо ещё, что солнечные ожоги у неё проходят быстро, и уже через неделю она покрывается ровным красивым загаром. Эта спо-собность ей передалась от матери. Полина Соболевская, мать Синдии, жила в Исландии. Она развелась с Аркадием ещё в 1970 году и через четыре года вышла за исландского бизнесмена Эрика Хансена. каждый год она приезжала с ним в Москву на две недели и проводила это время с дочерью.
После принятия закона о двойном гражданстве господин и госпожа Хансен обзавелись двумя пас-портами и приобрели участок земли в Подмосковье под особняк и занялись открытием филиала компа-нии «Хансен энд Хансен» в Москве.
Аркадий Соболевский сохранил дружеские отношения с бывшей женой и подружился со счастли-вым соперником. Рослый белокурый богатырь Эрик был очень похож на героя-викинга из древних скан-динавских саг, почему-то нарядившегося в современный костюм. И когда за Синдией шла охота, органи-зованная Ларри Корвином, выяснилось, что Эрик не только внешне похож на скандинавского воина. Он дважды спасал жизнь своей падчерице; задержал киллера, разыскавшего укрытие Синдии, и выбил у его заказчика, Ларри Корвина, признание в организации убийства Аркадия Соболевского и покушении на Синдию Аркадьевну.
Надо будет позвонить маме и отчиму, сообщить, как она устроилась в Причерноморске. Надо бу-дет… Давно бы уже пора, если честно.
Синдия уже добралась до главы, где девочка и мальчик, играющие главные роли в школьном театре, решили спуститься ночью в школьный подвал и разыскать незнакомца, терроризирующего их группу. Они подозревали, что за Призрака себя выдаёт бродяга, прячущийся в подвале…
– Вам это действительно интересно? – раздался вдруг рядом с ней мужской голос. Вздрогнув, Син-дия подняла голову и увидела, что в её книгу заглядывает, опустившись на одно колено, молодой человек с тёмно-русыми волосами, стянутыми в тугой пучок высоко на макушке.
Его тело, казалось, состояло из сплошных рельефных мускулов, обтянутых упругой золотистой ко-жей. Мощный торс бодибилдера, тонкая талия, литые бицепсы, сильные длинные ноги. Из всей одежды – только чёрные плавки и золотая цепь на шее. Лицо просто поражает мужественной красотой и одновре-менно – тонкостью каждой черты. Большие тёмно-серые глаза с длинными ресницами смотрят отстра-нённо и одновременно – проницательно, как будто видят всё насквозь. Красивый рот слегка подрагивает в постоянной готовности к озорной и немного нахальной улыбке. От парня пахло какой-то туалетной во-дой, похоже, не дешёвой, с терпким горьковатым запахом, который прилипал к ноздрям, забивая все ос-тальные запахи пляжа – водорослей, солёной воды, нагретого песка…
Синдия встряхнула головой, отгоняя навязчивый запах, и спросила:
– А что? Наверное, со стороны я выгляжу забавно с подростковой книжкой?
– Нет, каждый читает то, что ему нравится, это не запрещено законом. Просто такое совпадение, – молодой человек слегка усмехнулся. – Моя сестра тоже от них балдеет. Да и вообще, сложно провести границы между литературой, что для детей, что для взрослых, и так далее. Всё перепутано, как в Кубике Рубика. Да и вообще, – махнул рукой он. – Детские книги, взрослые книги! Глупее словосочетания не придумаешь, даже если очень захочется.
– А ваша сестра случайно не секретарь в прокуратуре? – Синдия вспомнила слова Арины о старшем брате, обладающем своеобразными взглядами на литературу.
– Откуда вы знаете? – брови её собеседника взлетели до самой линии волос.
– Дело в том, что в моей приёмной сидит девушка-секретарь, которая зачитывается «Ужастиками». Арина Львова.
– Мир тесен, а Причерноморск – ещё теснее, – рассмеялся мускулистый красавец. – Так вы Синдия Аркадьевна, о которой мне столько рассказывала Арина? Вы позволите мне присесть рядом с вами?
– Да, пожалуйста, – Синдия подвинулась. Парень сел на край её полотенца, одну ногу притянул к груди, вторую вытянул и сказал:
– Я забыл представиться. Павел. Павел Уланов. Спросите, почему у нас с сестрой разные фамилии? Сам не знаю, откуда маме пришла в голову фантазия записать в моём свидетельстве о рождении свою де-вичью фамилию.
– Зато у вас хотя бы нормальное русское имя, – ответила Синдия. – а то мне всем, с кем я знаком-люсь, приходится долго объяснять, откуда у меня иностранное имя…
– Вам оно подходит, – перебил её Павел. – Синдия… Это ваше имя, другого вам не нужно. Оно лучше всего подчёркивает вашу индивидуальность. А такие имена, как Маша, Оля или Таня ничего не подчёркивают и вообще больше напоминают серийные номера заводских деталей.
– У вас злой язык, Павел. Этого Арина мне не рассказывала! – «Почему его лицо кажется мне таким знакомым? Где я могла его видеть?».
– Я вас, наверное, замучил болтовнёй, – Павел вытянул обе ноги прямо на пути у двух малышей, с дикими воплями гоняющимися друг за другом с водяными пистолетами. – Как вам с Аришкой работает-ся? Она там не очень дурака валяет?
– Нет, что вы, она хорошо знает свою работу и добросовестно её выполняет. Толковая девочка, хо-рошая помощница. Не сомневаюсь, что, получив диплом, она станет хорошим юристом.
– Она решила специализироваться на следственной работе. Хочет быть «важняком », как вы.
Павел рассмеялся и повернул к Синдии весёлое лицо, и она вздрогнула, узнавая его. Его фотогра-фию она не раз видела на обороте томиков Тао Брэкстона. Отрешённо-красивое лицо, странная причёска, чёрная кожаная рубашка по горло…