Суд жестокий и прекрасный
Шрифт:
— Прис?
Ее голос был едва слышен как шепот, но я покачала головой.
— Зови меня Сетелла. Тибрис — это Лукас, — пробормотала я ей на ухо.
— Вообще не произноси имени наместника.
Она отстранилась, ее рот открылся.
— Ти… Лукас здесь?
— О да. Он — причина, по которой ты жива. Он каждый день понемногу исцелял тебя, но тебе становилось все хуже. Это было…
— Как у твоего отца. Боги, это, должно быть, напомнило ему о…
О отчаянных попытках сохранить нашему отцу жизнь. Только
Я хотела смерти Сабиума больше, чем когда-либо хотела чего-либо прежде. В тихие моменты я фантазировала об этом.
— Кто был тот человек, который помог мне прошлой ночью?
У меня было чувство, что я знаю. Я понизила голос, пока он не превратился в шепот.
— Как он выглядел?
— Я не видела его. Он оставался скрытым, но я могла слышать, как целительница что-то шепчет ему.
Мое горло сжалось, и я глубоко вздохнула. Он прошел через это ради меня. Даже после того, как я оставила его одного в королевских покоях.
— Его зовут Лориан. Он наемник. Не беспокойся о нем.
Глаза Асинии уже тяжелели.
— Съешь еще немного перед сном, — я пододвинула к ней хлеб.
Она взяла его, рассеянно отправив в рот. Что-то в моей груди расслабилось при виде того, как она ест. Она так сильно похудела, что платье висело на ней.
— Какой сегодня день? — спросила она с набитым ртом.
Я знала, о чем она спрашивала. Мое сердце сжалось в груди.
— Ты не сгоришь, Асиния. Я собираюсь вытащить тебя отсюда.
— Не забывай обо мне, — пробормотал Демос, и я повернулась, чтобы посмотреть на него.
Он прижался к решетке, все еще прислушиваясь к каждому нашему слову. Когда я нахмурилась на него, он без раскаяния пожал плечами. Он тоже выглядел лучше. Даже с тем скудным количеством еды, которое мы смогли ему принести.
— Я не забуду о тебе, — серьезно сказала я.
Он долго смотрел на меня, а затем улыбнулся. У меня снова возникло то смутное чувство узнавания.
— Мне нужно возвращаться, — прошептала я. — Увидимся завтра вечером.
Асиния обняла меня, и прошло много времени, прежде чем она, наконец, отпустила меня.
Оставить ее в той камере, когда она была не в себе от лихорадки, было самым трудным, что я когда-либо делала. Оставить ее там, когда она была в сознании, с дрожащей нижней губой…
— Я буду присматривать за ней, — хрипло сказал Демос.
Асиния поджала губы.
— Мне не нужно, чтобы ты присматривал за мной.
Он проигнорировал ее. Я кивнула в знак благодарности, и она бросила на меня предательский взгляд. Я не знала, что именно произошло между ними, но, очевидно, Асинии не понравился ее сосед.
Я остановила время и открыла дверь темницы.
Охранники стояли, один
Я уронила ключи на пол позади охранника. Затем я запомнила лицо стоявшего охранника. Вероятно, теперь он внимательно следил бы за этими ключами. Я больше не могла рисковать навещать Асинию, когда он был одним из дежурных охранников. Я проклинала себя, возвращаясь в свои комнаты. Я слишком долго пробыла в подземелье. И я не могла позволить себе совершать подобные ошибки.
В последний момент я повернула налево, а не направо, направляясь к комнатам Лориана. Поскольку он уже был зол на меня, я постучала.
Он открыл дверь, схватил меня за руку и потащил в свою комнату.
— Ты не проберешься сюда сегодня ночью, дикая кошка?
Боги, этот человек раздражал меня.
— Я пришла поблагодарить тебя. За то, что ты сделал для Асинии. И, ах, прости, что оставила тебя прошлой ночью.
Он медленно покачал головой.
— Ты не сожалеешь.
— Ты этого не знаешь, — угрюмо сказала я.
Конечно, я не сожалела. Но я была благодарна, что он выполнил свое обещание.
Он просто улыбнулся. Моя нижняя губа выпятилась.
— Ты это заслужил.
Его улыбка стала шире. А потом я оказалась в его объятиях, прижатая к двери. Его рот был так близко к моему, что покалывание предвкушения прокатилось по моему телу. Я наблюдала за ним широко раскрытыми глазами, восхищенная, отчаянно желая увидеть, что он сделает дальше.
Лориан поднял руку, наклонился ближе и заправил прядь моих волос за ухо. Его палец коснулся раковины моего уха, и я вздрогнула.
Его глаза вспыхнули. И он сделал это снова.
Я вздохнула, и он словил звук ртом, глубоко проникая своим языком.
Его рычание было таким низким, что больше походило на рокот, и мои соски затвердели. Мой язык переплелся с его языком, пока я не вцепилась в него когтями, притягивая его ближе. Он поднял меня на руки, и я обхватила его ногами, прижимая к себе. Он был твердым и толстым, когда устроился между моих бедер, покачиваясь напротив меня.
Мой разум опустел.
И я застонала.
Он отстранился достаточно надолго, чтобы выругаться, а затем его огромная рука обхватила мою голову, его губы прижались к моему горлу, и его теплое дыхание затанцевало по моей коже. Он ткнулся носом в точку сбоку на моей шее, и я выгнулась.
— Ты такая сладкая на вкус. Ты будешь такая сладкая везде?
Мысль о том, что он пробует меня там, заставила меня застонать, и он снова выругался, его рот скользнул вверх по моей шее, пока он снова не нашел мои губы.
Я хотела его. Нет, я нуждалась в нем. Сейчас, сейчас, сейчас, сейчас..