Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)

Хэйдон Элизабет

–  Эндрю!
– позвал он друга, тот услышал и повернулся к нему. Бочонок... пропал.

Эндрю взглянул на пустое место, где недавно стоял вожделенный приз, и кивнул, показывая, что все понял. Затем он повернулся к своим слугам, собираясь отправить их на поиски бочонка, но увидел, что они с восторгом размахивают руками, приветствуя проигравших, когда те перевернули сани, из которых прямо лицом в снег вывалился глава клана победителей. Эндрю улыбнулся, решил их не отвлекать и направился к главным воротам, ведущим в Хагфорт, где стоял фургон со спиртным.

Довольный

тем, что проблема решена, Стивен вновь стал с интересом наблюдать за разворачивающимся сражением между победителями гонки и проигравшими: теперь и к тем и к другим присоединились и члены их семей. Положив руку на плечо Мелли, он прикоснулся к ее золотистым локонам, наслаждаясь - сам этого не ведая - последними моментами ее детства.

–  Эй, Эндрю! Подожди!

Эндрю вздохнул. Голос Данстина, звавшего его из внутреннего двора Хагфорта, звучал излишне громко и пронзительно: видимо, тот успел не раз приложиться к бутылке.

Прекрасно понимая, что хозяин карнавала через несколько минут должен вручить приз, которого у него нет, сэр Эндрю, не останавливаясь, помахал Данстину.

–  Не могу, кузен, - крикнул он.
– Мне нужно доставить Стивену приз для победителей гонки.

–  Полный бочонок виски?
– уточнил Данстин, которому никак не удавалось сохранить равновесие на скользкой земле.
– Подожди! Я тебе помогу! Тебе не поднять в одиночку.

Сэр Эндрю улыбнулся про себя, но шага не сбавил. Несмотря на хрупкое телосложение, он был сильным человеком и привык к тяжелой работе в конюшнях и подвалах своего замка. Он слышал, как Данстин, который, будучи беззаботным братом правителя провинции, вел жизнь, полную удовольствий и развлечений, задыхаясь, пытается его догнать.

–  Подожди, болван!
– завопил младший Балдасарре, и Эндрю пришлось немного замедлить шаг.
– Что ты вытворяешь? Думаешь, я собираюсь отобрать у тебя виски? Ах ты, мерзавец! Я что, похож на разбойника?

–  Нет, Данстин, ты похож на надоедливого, пьяного ублюдка, - ответил Эндрю, стряхивая снег с сапог.
– Представляю, сколько моего прекрасного эля плещется у тебя в желудке.

Данстин, догнавший наконец Эндрю, никак не отреагировал на необычно резкие слова графа.

–  Я совсем даже не надоедливый, - заявил он, пытаясь отдышаться.
– А эль у тебя и в самом деле отличный, жаль тратить его на этих.
– И он кивком показал на восток, где и свистели зрители.
– Пусть пьют помои Наварна или, на худой конец, мерзость, которая прибыла из Бетани. Кандеррское вино следует оставить для аристократов.

–  Только если аристократы победят в гонке. Впрочем, на сей раз выиграла семья кузнецов из Ярима, - сообщил Эндрю и начал спускаться по длинной широкой лестнице, ведущей на дорогу. Он кивнул стражникам у ворот и зашагал дальше. В крепости и на окружающих ее бастионах практически никого не было, все ушли смотреть гонку.
– Кстати, Данстин, если кто-нибудь еще из моих конюхов хоть раз пожалуется, что ты пристаешь к его дочери, я разрешу ему пометить тебя раскаленным клеймом. А сам буду тебя держать.

Семейные узы это очень хорошо, но всему есть предел.

–  А, я понял, - фыркнул Данстин, тащившийся за графом вниз по лестнице.
– Леди Джеслин не подпускает тебя к себе, верно? Не переживай, старина. Свадьба уже скоро. Кажется, ты собираешься повесить себе ярмо на шею сразу после Тристана, иными словами через месяц?

–  Да, - коротко ответил Эндрю.

Он на секунду остановился на последней ступеньке лестницы, посмотрел на юг, качнул головой и зашагал через широкое поле, ведущее к замку Стивена.

–  Что ты там разглядывал?
– спросил Данстин, догнавший Эндрю и нетвердой походкой зашагавший рядом с ним.

Они подошли к фургону, который охранял возница. Эндрю пожал плечами:

–  Мне показалось, будто я заметил что-то на юге. Скорее всего, просто игра света и тени.

Поприветствовав возницу, он отбросил брезент и увидел запечатанный бочонок, раскрашенный золотой краской. Положив его на плечо, Эндрю собрался вернуться на поле, где проводилось состязание, но тут яркая вспышка снова привлекла его внимание.

Данстин тоже ее заметил и, неожиданно побледнев, уставился на юг.

–  Что там такое?
– пробормотал он, обращаясь к самому себе.

Яркое зимнее солнце, заливавшее горизонт на юге, раскололось на тысячи ослепительных искр, раскрасивших вспененный снег. Прошло одно короткое мгновение, и следом за вспышкой показалась колонна конных сорболдских солдат, кавалерия, за ней тяжелая пехота, вооруженная пиками, лучники, пять фургонов с катапультами.

Снег летел из-под копыт, осыпался белым облаком на плечи наступающей армии. Земля около фургона с бочонками начала дрожать, и лошади испуганно заржали.

–  Боже всемогущий, - прошептал Эндрю, увидев на горизонте еще одну колонну всадников.

Сомнений, куда и с какой целью они направляются, не было никаких.

Солдаты мчались в сторону поля, где собрались люди, не защищенные крепкими каменными стенами замка Стивена.

Бочонок, полный виски, ударившись о заднее колесо фургона, упал на землю. Эндрю и Данстин одновременно обернулись и посмотрели на далекий замок, где осталась горстка солдат, затем на приближающуюся армию: третья, за ней четвертая колонна вооруженных до зубов сорболдцев взошли на гребень холма и целеустремленно направились в сторону веселящихся людей. Было ясно, что стена, выстроенная Стивеном, их не остановит и не выдержит ударов катапульт. Она лишь на время задержит наступление врага.

Оказавшись между сорболдцами и замком, Эндрю и Данстин вновь одновременно глянули на юг. Впереди, довольно далеко, высились две колокольни Хагфорта, украшенные трепещущими на ветру флагами. Во время Намерьенской войны эти башни являлись частью основного бастиона. После ее окончания бастионы были разобраны, башни из сторожевых превратились в изящные колокольни, звонившие каждый час, а по праздникам звонари устраивали настоящие концерты.

Башни стояли между Эндрю и Данстином и наступающей армией.