Судьба на выбор
Шрифт:
– Разве я опоздал?
Внезапная вспышка осветила говоривших. Подняв над головой ладонь, от которой исходил яркий белый свет, другой рукой новоприбывший потянулся к карману за часами. Гвендолин отпрянула от окна и зажмурилась, вжавшись в сиденье.
Маг!
В этом не было ничего ужасного и ничего необычного, ведь магов в королевстве немало, но сердце взволнованно колотилось в груди, и открывать глаза Гвен не торопилась. Она так и сидела, зажмурившись, и успокаивала себя мыслями о скором прибытии в деревню, о работе и о своей книге, а успокоившись, не заметила, как уснула.
Разбудили
– Вы разговаривали во сне, – известил ее устроившийся напротив сквайр Линтон. – Звали какого-то Арчибальда. Это ваш возлюбленный?
– Что? Нет, он герой… книжный, – смущенно созналась Гвендолин. – Очень достойный человек. Уже во второй главе он спас кошку.
– Весьма похвально с его стороны.
Уловив нотки веселья в голосе собеседника, Гвен нахмурилась, но тут же стушевалась еще сильнее. Едва ли ей следовало так вольно говорить с человеком старше ее и выше по положению. Вряд ли он заинтересуется ее романом. Такие люди наверняка читают что-то совсем другое. Может быть, философские трактаты?
– Простите, что утомил вас, заставив ждать, – извинился сквайр.
– Скорее меня утомила дорога сюда, – призналась Гвен, отводя взгляд от сидящего напротив человека и чувствуя себя неловко в показавшемся вдруг тесным полутемном пространстве кареты. – Вернуть вам плед?
– Не нужно, оставьте себе.
Когда экипаж плавно тронулся с места, Гвендолин отважилась отодвинуть занавеску, но второй кареты около станции уже не было. Девушка с облегчением вздохнула.
– Расскажите о себе, – попросил ее спутник. – Мне интересно, кто станет учительствовать в моей деревне. Откуда вы? Кто ваши родители?
– Отец был фермером, – ответила она осторожно. – Но ему не повезло – неурожай следовал один за другим, и землю пришлось заложить, а затем и продать. Отец умер от лихорадки, а мама… ее я совсем не помню.
Их с Гвендой истории были похожи, как и сами девушки. Вот только отец Гвендолин никогда не возделывал землю.
– Кто же устроил вас в пансион? – полюбопытствовал альд Линтон.
– Дальний родственник.
– И почему вы не поехали к нему, закончив обучение?
– Его тоже уже нет в живых. – Гвендолин скрестила пальцы, мысленно попросив у дяди прощения. Пусть они никогда не встречались и письма от него не дышали родственной любовью, она была благодарна ему за полученное образование и счастливые годы, проведенные в стенах пансиона.
– Значит, вам не на кого рассчитывать, кроме себя самой?
– Да, – ответила она, придав себе самый кроткий вид, на который была способна. На строгих воспитательниц и преподавательниц это обычно действовало. – Но я намерена сохранять верность своему призванию и работать старательно.
– И вы совершенно не сомневаетесь, что учительство – ваше призвание? Вы ведь еще не пробовали преподавать. Пройдут годы, прежде чем вы сможете сказать эти слова с полной уверенностью.
– Возможно, – согласилась Гвен, не уточнив, что говорила вовсе не об учительстве. И спросила, чтобы сменить тему: – Далеко ли до деревни?
– Мы едем не туда, – ошарашил ответом сквайр. – Сейчас уже поздно, вас некому встретить. Крестьяне встают с рассветом, а ложатся спать рано, чтобы не тратить свечи. Поэтому сегодня вам придется остаться у меня.
– Но… – Гвен тяжело сглотнула, подбирая слова. – Прилично ли это?..
– Предпочитаете провести ночь под открытым небом? – с легкой усмешкой осведомился альд Линтон. – И если уж говорить о приличиях, с моей стороны будет вопиющим нарушением хорошего тона не проявить гостеприимства. Вы ведь приехали, чтобы учить детей моих арендаторов, помните?
Сложно было не признать его правоту, но Гвен все еще сомневалась.
– А ваша жена не станет возражать? – спросила она, не найдя иных поводов для отказа.
– Моя… кто? – отозвался сквайр неожиданно нервно.
– Ваша супруга, – повторила Гвендолин, запоздало пожалев о том, что не глянула раньше на левую руку спутника, есть ли на ней кольцо.
– У меня ее нет, возражать некому.
Карета остановилась. Кучер открыл дверцу. Остро и сладко запахло сосновой смолой и морозным воздухом.
– Будете моей гостьей? – Карлион Линтон протянул ей руку.
Имейся у Гвен выбор, она наверняка отказалась бы, невзирая на все доводы. Но не коротать же ночь в лесу! На таком морозе до утра можно и не дожить.
– Вот и отлично, – удовлетворенно кивнул альд Линтон, когда она покинула карету вслед за ним. – Заходите в дом. Ваши вещи отнесут, Гвенда… Могу я называть вас просто Гвендой?
– Лучше – Гвен. Мне так привычнее.
Впереди темной каменной громадиной высился особняк. Здание пансиона обладало более впечатляющими размерами, но там Гвендолин так не робела. Сейчас же ей то и дело вспоминалась сказка о девушке, которая вот так же опрометчиво согласилась погостить в чужом доме – или то был замок? – и обнаружила, что его хозяин заколдован. Не хотелось бы ей оказаться в подобной сказке!
Глава 2
Внутри дом, несмотря на отсутствие хозяйки, оказался не только просторным и уютным, он был обставлен с большим вкусом. В таком месте хотелось поскорее сменить дорожное платье на удобную одежду, сесть у очага и попросить горячего шоколада, а затем наслаждаться им, неторопливо смакуя каждый глоток, чтобы растянуть удовольствие.
Впрочем, Гвен хватило бы и очага. Хоть она и согрелась в карете, северный климат ей явно не подходил. Сыграло свою роль и то, что в пансионе она лишь раз в день выходила на короткую прогулку, а потому давно не проводила столько времени, как сегодня, на свежем воздухе.
К счастью, в гостиной, куда ее проводили, ожидая хозяина, разожгли камин, и Гвен, присев в кресло, протянула руки к огню.
– Я распорядился приготовить вам комнату, – сообщил альд Линтон, вернувшись после недолгого отсутствия. – Но, боюсь, воздух в гостевых покоях может оказаться немного затхлым, у меня давно никто не останавливался.
– Ничего страшного! – смущенно отозвалась Гвен. – Вы так любезны, хотя я всего лишь…
– Вам бы больше понравилось, если бы я поселил вас в помещении для прислуги? – с мягкой иронией произнес сквайр. – Не нужно принижать себя, Гвен. Вы ведь не крестьянская девчонка, понятия не имеющая о манерах, а будущая учительница, светоч знаний в здешних глухих местах.