Судьба начертанная кровью

Дженсен Даниэль Л.

– Я видела только их, - ответила моя мать.
– Возможно, их сопровождал кто-то еще. Она не сказала, куда направляется, но я думаю, что в Гриндилл. Если ты поторопишься, то сможешь их догнать.

Хорошо, тихо сказала я матери, хотя Бьорн рядом со мной зарычал. Умная мысль.

Скади медленно кивнула, затем посмотрела в сторону.

– Дом обыскали, да?

– Там никого нет, - отозвался мужской голос.
– И следы копыт в грязи говорят о

том же. Две лошади пришли и ушли, направившись в сторону фьорда. Ты хочешь, чтобы мы взяли лошадей в деревне и отправились в погоню?

Скади наклонила голову, ее взгляд был отрешенным, словно то, что она видела, было не тем, на что она смотрела.

– Нет. Думаю, у нас есть ответы, которые мы ищем.
– Она наклонила голову к моей матери.
– Ты была очень полезна.

Она повернулась, чтобы уйти, и ее воины последовали за ней. Я опустилась на землю, вздохнув с облегчением, потому что лучшего исхода и быть не могло. Моя мать была в безопасности. Скади не собиралась убивать ее. И мы теперь точно знали, что Харальд замышляет снова попытаться захватить меня.

Но когда Скади достигла ветвей деревьев на дальней стороне поля, она остановилась и громко и четко произнесла:

– Только трусливая сука предает своего ребенка.
– В ее руке появился золотой светящийся лук и стрела, зеленая от оперения до наконечника. Не успела я пошевелиться, не успела призвать Хлин, чтобы она защитила меня, а я - свою мать, как стрела была выпущена.

Она пролетела по воздуху и вонзилась в сердце моей матери.

Бьорн зажал мне рот рукой, чтобы заглушить мой крик, когда она медленно опустилась на землю, а стрела исчезла из ее груди.

– Возвращайтесь к драккару, - приказала Скади, и она со своими людьми исчезла за холмом, шаги стихли, оставив после себя лишь шум ветра в деревьях и мои приглушенные рыдания.

– Они ушли, - сказал Бьорн, и я вырвалась из его объятий. Бросив щит и меч, я помчалась к матери. Нога зацепилась за камень, и я споткнулась, растянувшись на земле. Всхлипывая, я поползла дальше и добралась до нее.

Она еще дышала.

Рыдая, я прижала свои руки к ране на ее груди и склонилась над ней. Глаза матери впились в меня.

– Фрейя?

– Я здесь.
– Кровь текла по моим пальцам, пропитывая переднюю часть ее нового платья, трость лежала рядом с ней в траве.
– Мне так жаль. Что это случилось. Прости за то, что я сказала.

Но свет исчез из ее глаз, и ее грудь замерла под моими руками.

– Нет!
– закричала я.
– Этого не должно было случиться!

Бьорн оказался у меня за спиной и заключил меня в свои объятия.

– Мне жаль, Фрейя, - сказал он, и я зарылась лицом в его шею, от рыданий у меня болело тело.

– То, что я ей наговорила.
– Я втянула ртом воздух, пытаясь отдышаться.
– Я не имела это в виду. Не имела. Она умерла, думая, что я ее не люблю.

– Почти до последнего

вздоха она предавала собственную дочь, - сказал он.
– Она заслужила свою судьбу.

– То, что она была трусихой, не значит, что она заслужила смерть!
– Мои пальцы впились в его руки, достаточно сильно, чтобы оставить следы, но мне было все равно.
– Я сама навлекла на нее эту участь. Я решила прийти сюда. Мои решения привели к ее смерти. Все, что я делаю, всегда ведет к смерти.

– Вот почему тебе нужно уйти, - сказал он, прижимаясь теплым дыханием к моему уху.
– Это не ты несешь смерть, это делают те, кто охотится на тебя для достижения своих целей.

Как Илва.

– Я убью ее, - зашипела я, мое горе переросло в ярость.
– Я убью эту предательскую суку, мать ее.

– У тебя нет доказательств, что это была Илва.

– Мои доказательства в том, что это не мог быть никто другой! Илва была в Фьяллтиндре. Она была свидетелем того, как Снорри объявил о своем намерении захватить Гриндилл. Она умеет пользоваться рунической магией. Она - единственная, кто знал, куда мы едем.

– Ничто из этого не является доказательством! Если ты убьешь ее на основании домыслов и слухов, мой отец накажет тебя, - возразил Бьорн.
– Независимо от того, что она сделала или не сделала, убийство Илвы ничего не изменит. Тебе нужно бежать, Фрейя. Выбраться из этой передряги, пока ты не потеряла себя!

– И отказаться от шанса отомстить за мать?
– Я отстранилась от него.
– Не только Илве, но и Скади? И самому Харальду? Ты, как никто другой, должен понимать, что месть стоит любых жертв.

– Это другое дело.
– Он снова схватил меня за руки.
– Я точно знаю, кто пришел в хижину моей матери той ночью с убийством в сердце. Я видел это своими глазами. И все равно я откажусь от этого ради тебя.

Он не позволит тебе вернуться, прошептала моя ярость. Он не даст тебе отомстить.

– Так же, как я знаю, кто именно был в курсе, что мы направляемся сюда.
– Я посмотрела в его зеленые глаза, и он отшатнулся от того, что увидел в моих.
– Это не может быть никто, кроме Илвы. Почему ты мне не веришь? Почему ты защищаешь ее?

– Я защищаю тебя!– Его пальцы сжались.
– Я не позволю тебе сделать это. Не сейчас, когда ты охвачена этой… этой яростью. Ты должна быть собой, чтобы принять это решение.

– Это и есть я.

– Твои глаза снова красные! Твоя ярость управляет тобой!

Тебе придется ускользнуть от него, прошептал голос. Будь умнее.

– Хорошо, - сказала я.
– Давай попрощаемся с моей матерью, и когда я успокоюсь, как ты просишь, я докажу тебе, что мой выбор не изменился.