Судьба всегда звонит дважды

Волкова Дарья

К огромному облегчению, их багаж прилетел следом за ними же, в Ванкувер. А потом еще трансфер до места назначения, Маша спит, прислонив голову к Димкиному плечу. Дмитрий, вроде бы, не возражает. Потому что и сам дремлет.

На крыльце уже ждет, встречает Олег Захаров, их старший. Режиссер, координатор и прочее. Расселение в номер, на последних силах. В душ, очень хочется в душ с дороги. А потом, надев на себя все чистое и выглянув в окно... силы вдруг берутся откуда-то.... И хочется выскочить на балкон и смотреть,

смотреть, смотреть... Вокруг горы, не очень высокие, тысячи две с половиной навскидку, покрытые в нижней части лесом. И воздух, совершенно потрясающий воздух, такой, что не надышаться им. И тишина. На альпийских курортах, где они бывали с семьей, такой тишины не бывает, даже глубокой ночью. А здесь...

Маша возвращается в номер, за фотоаппаратом. А потом, повесив камеру на шею, решает пойти, оценить, каков вид с другой стороны здания, там, в холле, тоже есть балкон, с него бы посмотреть.

А с балкона в холле открывается совершенно... удивительный вид.

В неярком свете начинающего угасать дня мужская фигура на фоне белоснежных гор видна особенно четко. Бах... сердце пропускает удар. Что такое? Это всего лишь мужская фигура. Но, правда, красивая. Геометрически правильный треугольник - ровные широкие плечи, узкие бедра. Руки отведены за спину и засунуты в задние карманы джинсов. Длинные ноги расставлены, голова слегка откинута назад. Смотрит на горы. Даже не смотрит - созерцает. Любуется. Маша наклоняет голову, разглядывая. Эх, композиционно хорош кадр - замершая в благоговении мужская фигура на фоне белоснежных гор. Снять кадр по-быстрому, что ли? Вместо этого подходит на шаг ближе.

Он ее не слышит. Но двигается. Руки вынимаются из карманов, широкий плавный жест разведенных ладоней, а потом руки тянутся вверх, пальцы переплетены в замок. Человек просто потягивается, обычное, не очень-то примечательное движение. Будь проклят ее профессиональный взгляд фотографа, мгновенно замечающий детали!

От потягивающих движений руками задирается вверх толстовка, обнажая полоску спины. А вот штаны, наоборот, съезжают на пару сантиметров вниз, демонстрируя ярко-оранжевую резинку трусов. Бах... еще один пропущенный. Что это за несанкционированный стриптиз?!

Незнакомец заводит руки назад, на затылок. Переплетает пальцы на собственной шее, все так же не отрывая взгляда от пейзажа перед собой. Маша стоит всего в метре позади него и взгляда не может оторвать от этих рук. Третий пропущенный...

Видно, что парень не мелкий сам по себе, весь целиком. Но руки у него какие-то особенно крупные. Мужские такие... руки. Хорошей лепки кисть и запястье - на это у нее глаз наметан. Сколько она пересмотрела рук, лиц... и прочего через видоискатель камеры, а потом на мониторе ноутбука. На одном из запястий - черный браслет часов. И пальцы... Небрежно переплетенные - длинные, с крупными, хорошей формы, коротко остриженными ногтями. Очень красивые руки.

Охренеть, мать. Стоишь и любуешься мужскими руками? Маша, опомнись!

Маша опомнилась и деликатно кашлянула. Он обернулся, спокойно, неспешно. И

вот тут оно и случилось. Но осознала это Маша далеко не сразу.

У нее от просмотра портфолио райдеров осталось впечатление, что они сплошь все патлатые, один был даже с дредами. Этот же - коротко, минималистично подстрижен. Цвет волос - в этом тусклом свете кажется, что русый. Или рыже-русый. И глаза... это вселенская катастрофа, а не глаза! Зе-ле-ные! Довольно большие, выразительные, но самое главное - зе-ле-ные, очень необычного, светлого, но яркого зеленого оттенка. Две мысли ударяют в голову, одновременно с еще одним пропущенным ударом сердца. "Это цветные контактные линзы" - это первая. "У беды глаза зеленые" - цитатой из какой-то старой песни вторая.

А еще он конопат. Она в жизни не видела таких конопатых парней! От эпицентра на переносице веснушки дружной толпой разбегаются по всему лицу, редея ко лбу, скулам и подбородку.

Ей бы надо что-то сказать, но молчит. Дура дурой, но стоит и молчит. И смотрит на него.

А он улыбается ей. Бах... еще один пропущенный. Указательный палец, которым она в числе прочих тут так самозабвенно любовалась, нацеливается на нее, на фотоаппарат на ее шее.

– А я знаю, кто ты!
– улыбка еще шире.
– Ты Маша, наш фотограф.

Его голос добивает ее окончательно. Такой голос, от которого банальные мурашки топотом по всему организму и слабость в коленях. Низкий, глубокий. Настоящий мужской голос.

– Я ведь не ошибаюсь, правда? Ты Маша?

Он еще и картавит! Слегка, чуть-чуть. Но от этого его голос на звуке "р" звучит так, что... Маша, ну соберись же! Что ты, парней не видела?!

Через силу кивает. Удается даже сказать:

– Да. Я Маша.

– Привет!
– и снова этот рокочущий звук! Протягивает ей руку.
– Я Бас.

На пожатие руки отвечает рефлекторно, и ужасно ладонь его не хочется отпускать, теплую, большую, твердую.

– А почему Бас?
– отлично, удается начать непринужденную беседу. Маша, так держать, ты делаешь успехи!

– А почему Маша?
– он усмехается.

– Меня так назвали родители.

– А меня так назвал я.

Странный он... Видимо, на ее лице настолько явно написано изумление, что он еще раз усмехается и снисходит до объяснений.

– Вообще-то я Василий. Василий "Бас" Литвинский. Лыжник.

– Мария Тихомирова. Фотограф.

– Вот и познакомились, - у этого конопатого Василия совершенно сногсшибательная улыбка.

– А почему Бас все-таки?
– Маша подходит к перилам. Вот, отлично, ведем себя непринужденно.

– Ну, по-русски Василий, по-французски - Базиль. Базиль быстро превратился в База, а потом в Баса.

– А при чем тут французский?

– У меня двойное гражданство - российское и французское.

– Как это?
– ей нереально любопытно, а он только подкидывает для этого поводов.

– Мама - француженка, папа - русский. А я - результат дружбы народов.

– Ты меня разыгрываешь!
– доходит до нее.