Судьба
Шрифт:
В первый день переход прошел без инцидентов. Так как больше не вырисовывалась никакая другая цель, Гилтас решил, что они направятся к центру долины. Безжизненность Инас-Вакенти нарушил топот ног, эльфийские голоса, блеяние и храп немногих сохраненных ими домашних животных, а также, время от времени, крики круживших над головами Орлиного Глаза и Канана. Королевские и золотые грифоны в природе были соперниками, конкурентами за территорию и пищу, и Кериан не была уверена, как эти двое поладят. Эльхана предположила, что Канан, будучи младше, подчинится старшему зверю и, тоскуя по своему всаднику, будет рад компании Орлиного Глаза. Она оказалась права.
Вскоре они подошли к стене из массивных белых блоков. Кериан сказала, что та тянется больше чем на милю в каждую сторону, на северо-запад и на юго-восток. Блоки до шести метров длиной и двух с половиной метров высотой лежали сплошной цепью, но между блоками было множество проломов. Хамарамис прокомментировал их непригодность в качестве защиты, и Кериан пожала плечами.
«Не думаю, что они служили для защиты», — сказала она. — «Ничто в этих развалинах не имеет смысла. Они не связаны. Не похоже, чтобы они являлись частями строений, просто беспорядочно разбросанные огромные каменные блоки».
Гилтас дал отнести себя к стене, затем приказал носильщикам передохнуть, а сам покинул паланкин, чтобы тщательнее изучить один из этих блоков. Камни были ощутимо холоднее окружающего воздуха, умело обработанные, с аккуратными углами и гладкими поверхностями, несшими следы прошедших веков. Он идентифицировал камень как белоснежный кварц. Ничто не портило его белую поверхность. Обычно, камни в подобном климате украшены лишайники и мхом, и пара-тройка лиан вклинивается в их трещины. Все блоки в поле зрения были поразительно чистыми, словно их недавно выскребли. И сколь огромным был каждый, возвышаясь над бирюзовым дерном, от Кериан Гилтас знал, что изрядная часть его скрывалась в земле.
Когда его паланкин проносили сквозь брешь в стене, Гилтас заметил кого-то у дальнего края блока, которого он касался. У него было мимолетное видение темных глаз, копны каштановых волос и смуглой кожи, но когда он повернулся, чтобы разглядеть получше, фигура исчезла. Таранас с Кериан проверили, но никого не обнаружили. Генерал был склонен полагать, что Беседующий ошибся, но Кериан не согласилась.
«Таран, вне всякого сомнения, призраки в этой долине реальны. Меня беспокоит, что они показываются средь бела дня. Раньше они держались подальше от солнечного света».
Когда опустилась ночь, они стали свидетелями еще более странных вещей. Из-за деревьев выплывали тонкие светящиеся фигуры, обступая со всех сторон холм, на котором разбили лагерь эльфы. Для находившихся на земле они походили лишь на люминесцентный туман, но наблюдатели на монолитах описывали их как держащихся вертикально шагающих призраков. Как и блуждающие огоньки, светящиеся призраки не пытались проникнуть в окруженный кострами лагерь. После полуночи огоньки и призраки убрались, но костры продолжали поддерживать. За три часа до рассвета дерево стало подходить к концу. Как только пламя слегка ослабло, эльфы увидели еще более зловещее зрелище.
Снаружи лагеря, в глубокой тени позади света костров, возникли фигуры. По виду они одновременно были и не были похожи на эльфов. Они были ростом ниже взрослых эльфов, но коренастее детей. Их лица были коричневыми, как у кочевников, а в немигающих глазах красным и оранжевым отражался свет костров. Незнакомцы стояли молча и неподвижно. В какой-то момент Таранас с Кериан насчитали пятьдесят их. Их молчаливое дежурство создало в лагере мрачную атмосферу, подавив все разговоры. Воины, равно как и гражданские, нервно наблюдали за следившими за ними пустыми лицами.
Спокойный голос и уверенный вид Гилтаса ослабляли напряженную тишину. Он передвигался по лагерю, беседуя с эльфами всех званий, называя каждого по имени. Добравшись до места, где за призраками следили Кериан, Таранас и Хамарамис, он громко поприветствовал их.
«Все решили не спать этой ночью?» — произнес он. — «Если так, то это самая скучная вечеринка, которую я когда-либо видел».
«У нас зловещие гости, Великий Беседующий», — скривившись, ответил Таранас.
Опираясь на посох, Гилтас глянул из-за плеча своей жены на далекие безжизненные лица. — «Какие грустные создания». — Остальные с удивлением посмотрели на него. — «Вы не ощущаете их ужасающее одиночество?»
Кагонестийский воин и квалинестийские генералы обменялись скептическими взглядами. Не обращая внимания на протесты Кериан, Гилтас поднялся на вершину монолита, высотой с рост эльфа. Оттуда впечатление грусти еще больше усилилось. Хотя незнакомцы не произнесли ни слова и не шелохнулись, что-то в них поведало Беседующему о безысходном ощущении покинутости. Их одиночество было столь осязаемым, что он двинулся, чтобы обратиться к ним, несмотря на предостережения своих генералов.
«Привет! У нас нет цели вторгаться, мы пришли жить в вашей долине! Мы желаем жить в мире! Сообщите всем! Эльфы вернулись в Инас-Вакенти!»
Когда он спускался, его нога предательски подвернулась, и он споткнулся. Кериан поддержала его.
«Ты искренне полагаешь, что эти штуки поняли тебя или обратили внимание на твои слова?» — проворчала она.
«Кто знает? Может, никто даже не пытался поговорить с ними».
Чего бы еще он ни достиг, его действия, как минимум, разорвали оковы страха на его собственных подданных. То, как Беседующий от их лица обращается к призракам, уменьшило их испуг. Разговоры возобновились, сперва приглушенные и неуверенные, а затем все более и более обычные. Эльфы оставили свое тревожное бдение, отошли от освещенного огнями кольца столбов и, наконец, вернулись отдыхать в свои простые постели.
Снаружи лагеря случилось нечто довольно необычное. Призраки ушли. Их пристально следившие глаза закрывались, красные и оранжевые отблески гасли по парам. Темные силуэты оставались еще на мгновение, а затем, без фанфар или ярости, растворялись в окружавшей тени. Эльфы снова были одни.
«Как ты делаешь это?» — прошептала Гилтасу Кериан.
Он вздохнул и покачал головой. — «Если бы я знал, я бы делал это чаще».
6
Рассвет принес хорошие новости. Ни один эльф не исчез за ночь. Гилтас со спокойным удовлетворением воспринял это известие. Может быть, сказал он, долина училась принимать их. Точка зрения Кериан была менее радужной.