Судьбе наперекор
Шрифт:
— Да, прав ты,— согласилась я.— И я сюда как-то не вписываюсь, и мотив не просматривается. Значит, пока у нас есть только Свиридов и Кузнецов и благодаря последнему повод встретиться с Фомичем — парнишка-то с ним то ли разговаривал, то ли нет, а тема для беседы имеется, а там постараюсь и на Иваныча свернуть,— сказала я и посмотрела на часы.
— Давайте пообедаем, что ли? — предложил Семеныч, правильно поняв мой взгляд.— Тут недалеко кафешка приличная есть, готовят неплохо. Поехали!
Когда я вышла на улицу, около моей «девятки»
— Елена Васильевна,— обратился ко мне тот, что постарше, когда я подошла.— Меня зовут Карлсон, а это,— он показал на молодого здоровущего верзилу,— Малыш. Перепутать сложно, правда? — он улыбнулся.— Вы будете на своей машине ездить, а мы за вами, или в нашей машине? Как вам удобнее?
— Ребята, честно говоря, мне удобнее вообще без вас. Не привыкла я, чтобы около меня посторонние крутились, когда я делом занята. Может быть, так договоримся: я вам позвоню, когда вы мне понадобитесь, и вы подъедете. Как? — попробовала я отбиться от них.
Они дружно замотали головами.
— У нас приказ, поймите правильно,— сказал Карлсон.— А насчет того, что мы крутиться будем, так еще неизвестно, с чем вам столкнуться придется, может, мы вам еще очень даже пригодимся.
— Ладно. Тогда будете ездить за мной. А я постараюсь абстрагироваться...
— Абстра... чего? — спросил Малыш.
— Абстра... того,— ответила я ему и рассмеялась.— Постараюсь представить, что за мной никто не следит.
— Вы ошибаетесь, Елена Васильевна,— опять улыбнулся Карлсон.— Мы вас охранять приставлены, и не более того.
В таких случаях я привыкла иронично смотреть на собеседника поверх очков, но сейчас их на мне не было и вид мой показался им, наверное, донельзя глупым. Что ж, буду переучиваться жить, надо же когда-то начинать, вот пусть сегодняшний день и будет первым.
В кафе действительно готовили неплохо. Мы втроем сидели за одним столиком, а парни — за другим, неподалеку. Обсуждали мы, естественно, объединившее нас дело.
— Михаил, а не попробовать ли тебе через своих бывших коллег выяснить, как там Свиридовы в Израиле живут, а? На тот случай, если вдруг завтра Фомич пошлет меня по широко известному адресу,— предложила я.
Чаров согласно кивнул, а Солдатов подумал и сказал:
— А направлю-ка я людей в тот двор, где Иваныч жил. Может, они с кем-то из соседей переписываются? Да и с женой Фомича тоже поговорить не помешало бы.
— Кстати, а вы заметили, что все убийства совершенно бесшумные: все эти стрелки, удавки, секир-башка? — я посмотрела на мужчин.— Перестрелять-то их было намного проще.
Чаров с Солдатовым переглянулись.
— Вы чего? — удивилась я.
— Да это мы насчет бесшумности,— сказал Семеныч.
— То есть? Я что, не права?
— Понимаешь,—помявшись, сказал Чаров.— Лариску-то как раз очень громко убрали.
— Так что же вы молчали? Рассказывайте! — потребовала я, но они в один голос отказались.
—
— Да, все было довольно вкусно. Но при чем здесь это?
— А при том,— совершенно серьезно сказал Солдатов,— что пусть он на месте и остается.
— Да что я вам, кисейная барышня, что ли? Семеныч, ты случайно не забыл, что я у тебя же в райотделе восемь лет проработала и крайне сомнительно, что меня теперь чем-то удивить можно. Так что не выдумывайте и говорите! — возмутилась я.
— Лена,— нагнувшись ко мне, тихонько сказал Чаров.— На всякий случай туалет вон там — дверь за колонной видишь? Если будет плохо, то вскакивай и беги туда.
— Да вы что, до мата меня хотите довести? — чуть не заорала я.— Вы будете говорить или нет?
— Что делать, если на тещу напал тигр? — спросил Михаил у Солдатова.
И Семеныч тут же ответил:
— Сам напал, пусть сам и выкручивается! — Он откашлялся и, пригнувшись ко мне, сказал: — В общем, так. Ее сначала оглушили, а потом эргэдешку в нее вогнали и взорвали, она потом еще два часа жила. Но, кто это сделал, она не видела — сзади ударили.
Я представила себе эту картину и... Когда я сине-зеленая вернулась из туалета, они только молча отвели глаза. А я выпила немного минералки, закурила и, почувствовав, что немного успокоилась, сказала:
— Иваныч. Хоть дерись, это он. Больше некому. Не своими руками, конечно, но он — все же с Лариски началось. Если бы она с Мордой не связалась, то жили бы Свиридовы себе в Баратове и горя не мыкали. Видимо, Фомич приехал к ним в гости, рассказал, до чего Богданов завод довел, вот в Иваныче и взыграло ретивое. Как?
— Причастность Свиридова к этим убийствам не есть факт,— покачал головой Михаил.— Случаев, аналогичных Ларискиному, было несколько. В том числе и в нашей области. Приехал один контрактник из Чечни, ну и привез несколько сувениров на память. А как узнал, что его жена здесь погуливала, так и обошелся с ней аналогичным манером. Поэтому насчет Свиридова — вилами по воде писано. Хотя исключать такое тоже нельзя.
— Послушайте, а Лариска от Наумова гуляла? Чем черт не шутит, может быть, мы ищем сложности там, где их нет.
— Что значит «гуляла»! — возмутился Семеныч.— Она по-другому жить вообще не могла! Это при Морде она не рискнула бы мотаться. А Наумов для нее был существо чисто декоративное, вроде оборочки на платье.
— Так, может, это кто-то из ее любовников с ней так за измену расквитался?
— Следы! — почти пропел Михаил.— А точнее, то, что их нет. Совсем и никаких. Как и во всех остальных случаях. Или ты думаешь, что у нее в любовниках какой-нибудь Бэтмен или Человек-паук подвизался, который сумел на территорию их дома сначала незаметно проникнуть, а потом так же исчезнуть? Нет, Лена, во всех этих делах чувствуется рука специалиста экстра-класса, который прошел такую школу, что я даже представить себе не могу, где таких готовят. Вот так-то.