Судьбы
Шрифт:
А потом как-то вечером к ним в дом пришла женщина. Молодая, замужняя. Немного интересная внешне, пришла с кучей фотографий и села разговаривать с мамой и бабушкой. Вере было неинтересно, и она хотела уйти к Оле. Но мама не пустила, объяснив, что это ее сестра по отцу Галина.
Галя была старшей его дочерью от первого брака и всю свою сознательную жизнь, а именно с восемнадцати лет, общалась с отцом и его женами.
Как выяснила Вера из разговора, мама была его третьей женой. От второй жены родилась дочь Татьяна, и они с Галей даже дружили, пока Татьяна не уехала к мужу в Ленинград.
Развод
Вера не выдержала. Никто и никогда не имеет право обвинять в чем-либо любимую бабушку. Галя стушевалась. А потом рассказала про предпоследнюю жену, от которой родился сын Юрий Юрьевич, но в разводе была виновата мать Юры. Опять не ужилась она со свекровью сына. А потом он женился на женщине с ребенком, хотел удочерить ее дочь, но не успел — умер. Галя ушла, а мама с бабушкой все обсуждали непутевого Юрия Степановича. Только обсуждали по-разному, мама с сожалением и тоской, а бабушка с раздражением и какой-то брезгливостью.
Только Вера никак не могла взять в толк, почему ее лишили отца. За что?
Какой бы он ни был, он ее отец, и она имела право его знать… Только уже не имеет ни отца, ни права.
Дальше в душу закралась ревность, он общался с другими детьми. А потом подняла голову ненависть. Зачем он их столько наплодил? Чтобы всех бросить?! Она бы не бросила, никогда!!! И тут она поняла, что была объективна в своих чувствах, а значит ненавидела его правильно, и не простила правильно, и не простит уже никогда!!!
Она просто уверовала в свою правоту и отпустила мысли об отце, то есть совсем перестала о нем думать.
Ее больше волновала подруга и ее неправильное увлечение котообразным Андреем.
А Оля была влюблена. Той нежной, пылкой первой любовью, на которую способно сердце семнадцатилетней девушки. Она бежала в школу только с мыслями о нем, они ходили на переменах за ручку, он провожал ее домой и оставался с ней до самого вечера. Они целовались в подъезде и в палисаднике дома, где жили Оля и Вера, на глазах всех соседей. Они были счастливы, насколько могут быть счастливы влюбленные.
Но что-то мешало их счастью. Вернее, не что, а кто. Кто? Разве не понятно? Единственной помехой их счастью была самая близкая подруга Оли — Вера.
Она его не принимала и не воспринимала.
Оля была уверена, что во всем виновата история с отцом Веры.
Но Андрей терпеть не мог Веру точно так же, как и она его.
====== Непонимание ======
Чем дольше встречалась Оля с Андреем, тем большая пропасть разделяла их с Верой.
Девочки выросли вместе, они были единым организмом до встречи с Андреем. Они всегда всем делились и все самое сокровенное несли друг другу. Трудно сказать, что они были подругами, они были сестрами. И пусть одна черноволосая, а другая почти блондинка, пусть у них разные родители, но они были вместе. И родители дружили, и жили, казалось, одной семьей. Все печали и горести были общие, и радости тоже. И дни рождения, и праздники — все вместе.
Детство девочек выпало на необыкновенное время, а, может, оно казалось необыкновенным потому, что это было детство. У них были общие воспоминания, общие игры, общие мечты.
Они любили друг друга той трепетной любовью, которая дается чистым сердцам и безгрешным душам. И казалось, что это навсегда, навечно…
Потому что нет той силы, которая сможет разлучить их, просто нет. Но на деле оказалось все совсем иначе. Такая сила нашлась в образе мужчины, которого одна почему-то любила, а другая ненавидела. Нет, у нее не было других чувств к нему, только ненависть. Вера придиралась ко всему: к цвету волос, к усам, к манере говорить, к голосу. Ее раздражало в нем абсолютно все. Даже если бы он попытался ухаживать за ней, она бы его отвергла. Потому что отрицала его, и все! Оля же такое дикое нетерпение к ее избраннику списывала на ревность. Она считала, что Вера просто ревнует ее к парню.
Пыталась объяснить подруге, что это разные чувства и понятия разные. Что она как была ее подругой, так и осталась, а Он — это совсем другое.
Вера же доказывала, что Он — это ничтожество. Котяра, не достойный внимания, и что Он — это вовсе не «Он». Что Он просто кажется тем, кто нужен Оле. Она чувствовала это на уровне подсознания и доказать свою правоту никак не могла, чем вызывала дикое раздражение.
Каждая встреча подруг заканчивалась ссорой. Но их тянуло друг к другу, и они продолжали встречаться, потому что жизни друг без друга не представляли. Они просто не обсуждали больше Андрея. Они были счастливы в своем привычном мирке, одном на двоих…
Но как яблоко изнутри выедает червь, так и их мир постепенно становился все менее ярким и радужным. О чем-то молчала Оля, это чувствовала Вера, о чем-то не спрашивала Вера, и это понимала Оля. Недосказанность и недопонимание становились тем самым червем, поедающим дружбу.
Пришло лето… А затем осень.
Оля уже была студенткой педагогического института, Вера перешла в десятый — выпускной класс. Андрей же не поступил в медицинский и устроился работать санитаром. И куда бы вы думали? Конечно, именно туда, где работал Алексей, и в то же самое отделение. Другого места он просто найти не мог. Из двенадцати городских больниц, он выбрал именно ту.
Андрей проводил с Олей все свободное время. Вера же занималась кроме школы еще дополнительно химией и физикой. Общение с подругой стало урывками. Да и интересы резко поменялись. Оля стала взрослой, а Вера…
Это было больно. Она осталась совсем одна. С бабушкой можно было поговорить далеко не обо всем, а с мамой тем более. Оставалось придумать свой мир и жить в нем вдали ото всех. Мир был всегда разный, чаще связанный с тем, что она читала в данный момент из художественной литературы.
Нет, вы не подумайте, отношения у Веры с родственниками были очень теплые, и они любили друг друга. Но раскрыть душу — это показать и ее темные стороны. Мысли тем и хороши, что о них никто не догадывается и прочитать не может. Потому что в мыслях можно все. Даже мечтать о мальчишке из другого класса и понимать, что нравится он совсем не так, как товарищи-одноклассники. Только произнести это или показать никак нельзя. Потому что бабушка обязательно скажет, что ее дело — учиться и становиться человеком, а о мальчиках думать она еще успеет. Сейчас же она еще слишком мала для этого.