Судный день
Шрифт:
Занавески раздвинулись, и Первому предстал еще один мужчина: следит за приборной доской у большого выгнутого окна... «Таких приборов я раньше не видел, и такого окна — тоже. Одет этот почти так же, как тот, но запах страха не издает и вообще выглядит как-то по-другому, похож... на воина, что ли...» — размышлял Первый.
— Водитель, что это значит? — услышал Первый голос женщины. — Разве я вас просила остановиться?
— Всем выйти! — скомандовал в ответ водитель.
Доктор пришла в ярость:
— Что такое?! В чем дело?!
Не говоря ни слова, водитель извлек из кармана небольшой черный жетон («Из кожи какого-то животного», — отметил Первый) и предъявил металлическую бляху («По форме — как звезда!»). Доктор и ее коллега почтительно склонились перед этим непонятным символом и покорно вылезли, захлопнув за собой дверцу.
Потянув за рукоятку внизу, тот, кто отдал приказ, ловко развернул свое сиденье и оказался лицом к лицу с Первым.
— Пароль — «Геркулес»! — многозначительно произнес он.
— Сэр?.. — Первый почувствовал себя так, словно у него булыжник засел в желудке.
— Не шути со мной, солдат! — Водитель снова достал свой символ. — Агент Скотт Уиллис, ФБР. Мне известно, что Пентагон проводил в секретной лаборатории исследования. — Уиллис понизил голос. — Направление поисков — «сыворотка супербойца». Вот почему я здесь. Задание президента.
Пораженный, напуганный. Первый посчитал за лучшее промолчать. Этот человек с жетоном, видимо, занимает у людей какое-то важное положение. Может быть, в знак почтения надо обнажить перед ним задницу?
— Когда тебя доставили сюда, я сперва подумал, что ты из обслуживающего персонала или из охраны, — но я ошибся. Твои раны заживают с фантастической скоростью, на металлических перилах койки остались вмятины — ты за них хватался в бреду. Потрясающая сила! — Уиллис придвинулся поближе. — Ведь ты один из тех моряков, которые согласились подвергнуться опыту с сывороткой?
— Да, сэр, — Первый старался не слишком уклоняться от истины, — мне ввели сыворотку.
Нахмурившись, Скотт сцепил руки между коленей.
— Ладно, сынок. А теперь скажи-ка: что за чертовщина произошла сегодня?
— Было... было сражение, — неуверенно отвечал Первый. — Лабораторию мне пришлось уничтожить, чтобы эти безумцы ее не захватили. — Ложь давалась ему без труда — еще одно достижение эволюции.
— Что за «безумцы»? Агенты противника? Террористы?
— Один из подопытных решил, что стал сверхчеловеком и что мы можем завоевать мир.
— Мания величия, — пробормотал Уиллис, выпрямляясь. — Мы боялись чего-нибудь в этом роде. Хомо сапиенс против хомо супериор. Стратегический анализ предсказывает краткую кровавую войну, которая окончится поражением возомнивших.
Первый ничего не понял, но на всякий случай кивнул. Розовые пальцы агента плясали на перегородке.
— Уцелели какие-нибудь бумаги? Записи, образцы?
— Нет, все погибло, сэр.
— Значит, остался только ты. Быть может, единственный супербоец, который когда-либо был или будет на свете.
— Похоже на то, сэр, — поувереннее и погромче откликнулся Первый.
— Как тебя зовут, солдат?
«Подопытный номер один», — едва не ответил он.
— Не знаю, сэр.
— То есть?
— Все, что было до инъекции, стерлось. — Вот это правда — более или менее.
С минуту Скотт сосредоточенно созерцал сидевшего перед ним здоровяка.
— Записи тоже погибли. Скорее всего, имени твоего мы никогда не узнаем. И даже того, какую воинскую часть известить. — Он откинулся на сиденье. — Что ж, тем лучше! Мы получили человека со сверхчеловеческими способностями, лишенного памяти, сверхзасекреченного и согласно документам уже погибшего. К тому же твое возвращение может причинить всем окружающим, да и тебе самому дополнительные осложнения. Сынок, ты как нельзя лучше подходишь для Бюро.
— Сэр?
И Скотт все ему подробно объяснил. Еще в стародавние времена перед правительством Соединенных Штатов с пугающей очевидностью встала такая проблема: существует вполне реальная, порой смертельная опасность для людей, о которой никто не подозревает. Ее несут с собой сверхобычные, непонятные, невиданные явления, проникают они на землю из других измерений, с других планет, — по природе своей сверхъестественные, а стало быть, не поддающиеся объяснению с точки зрения научных представлений. Тогда и было принято решение: для защиты американских граждан от всей этой дьявольщины следует создать особую тайную службу — она получила название Бюро-13. Ну, понятно, объяви во всеуслышание, что существуют, мол, на свете такие вещи, как недобрая магия или жуткие существа — монстры, — что будет? Да просто всеобщая паника. Вот почему Бюро-13 работает в глубочайшей тайне: даже президенту неведомо, что это за служба такая, где расположен ее штаб; он не знает имен агентов, не контролирует их действий. Агенты Бюро, разумеется, проходят специальную подготовку, особым образом экипированы — снаряжение у них уникальное, а иной раз в Бюро попадают и личности в своем роде неповторимые.
Первый слушал затаив дыхание — и многое из того, о чем говорил Уиллис, оставалось для него тайной за семью печатями: только краешек многообразной жизни людей успел он освоить. Но самую суть ему удалось уловить: этот человек стоит на страже покоя и безопасности большого человеческого племени, называемого Америкой. В задумчивости он машинально поглаживал заживающий шрам на щеке — метку, оставшуюся после манипуляций с флуоресцентной лампой.
Но Скотт Уиллис еще не все ему поведал, он продолжал:
— Если бы о том, что эксперимент с сывороткой дал положительные результаты, стало известно, к примеру, Пентагону, следующим этапом ученые получили бы заказ на мутантов, запрограммированных... неизвестно на что. И тогда уже этот процесс не остановить... Что бы они там наизобретали — один Бог знает...
«Мутанты», — Первый отметил это слово.
— Понимаешь ты, о чем я говорю? — Голос Уиллиса звучал как-то особенно серьезно.
Первому показалось, что теперь-то он понял все до конца.