Суета вокруг барана
Шрифт:
– - Да, - согласилась Верочка, - действительно подтверждает, а баран лучше всех знает чабана, они все время вместе.
Вот теперь обстановка на кургане разрядилась полностью. Теперь все были довольны: профессор тем, что купил за тридцать целковых для экспедиции барана, все остальные - что не ошиблись в таком симпатичном чабане и что есть еще люди в калмыцких степях. Кроме того, в воздухе опять запахло шашлыком и это вдохновляло.
Баран тоже был доволен, он чувствовал, что впереди его ждет много нового и интересного. Из-за некоторых пробелов в воспитании он и представления не имел о том, из чего делают шашлык.
10
"Теперь мы с мясом!" -
Для того, чтобы баран превратился в мясо, его надо было, грубо говоря, зарезать. А как его резать? И кто его станет резать? На истфаке этого не проходили, на истфаке этому не обучали. Профессор, разумеется, знал все, на то он и был профессором. Знал он и о том, как надо резать барана. Сам никогда не делал этого, но знал. Теоретически. Свои познания в барановедении, а точнее - в баранорезании он обстоятельно изложил Володе Лисенко и доверил тому персонально заняться этим несложным делом.
– - Н-е-е, - сказал Володя Лисенко, нарушая так хорошо продуманный профессорский план.
– Такой козел не ко двору. Вы меня извините, Иван Васильевич, но зарезать барана я не смогу. Он же живой, а я крови боюсь. Вы не смотрите что я такой здоровый, я от одного вида крови в обморок падаю.
Никто не поверил, что Лисенко может упасть в обморок, тем более - от одного вида бараньей крови. Но что поделаешь, если не хочет человек. В этом случае ни на сознательность, ни даже на партийную дисциплину не надавишь. Профессор понимал, что здесь его власть кончалась: если не хочет человек резать барана, то заставить его сделать это совершенно невозможно. Он только укоризненно покачал головой и перевел взгляд на Петю Маркина.
– - Можно, конечно, попробовать, - вроде бы согласился Петя, - но надо сначала литературу по данному вопросу изучить, и еще непременно надо посмотреть, как это специалисты делают. Чтобы по всем правилам. "Теория без практики мертва, а практика без теории слепа" - подтвердил он свое решение имевшей в свое время широкое хождение веской цитатой.
– Не следует самодеятельность в таком серьезном деле разводить.
– - Коля сделал бы, - не удержалась Александра Федоровна.
– Коля все умеет. Знаете, он у нас дома все старые книги переплел. Честное слово. И пылесос сам починил.
– - А что? Хорошая идея, - подхватил Петя.
– Уж если Коля пылесос починил, то с бараном он управиться в два счета. Давайте пошлем Коле срочную телеграмму, пусть прилетает. Зарежет барана, и отправим обратно за казенный счет. За одно и с женой повидается и свежей баранины поест.
Профессор и обсуждать такое не стал, а Александра Федоровна всполошилась.
– - Да что вы! Он же не может! Ему же за Коленькой смотреть надо. Мама одна не сумеет...
– - Не беспокойтесь, Александра Федоровна, - остановил ее кудахтанье профессор, - не тронем мы вашего Колю. Пусть чинит пылесосы.
Так что вопрос, со все умеющим Колей тут же отпал, а больше резать барана было некому. И прибавилось в экспедиции не мяса, а забот.
Во-первых, надо было постоянно проявлять высокую бдительность и следить за тем, чтобы приобретенный с таким трудом баран не сбежал. Веревку, к которой он был привязан, другим концом закрепили на колышке, а колышек крепко вбили в землю. Нехитрая конструкция из веревки и колышка должна была, по мнению профессора,
Во-вторых, необходимо было следить за тем, чтобы баран не запутался в веревке и не погиб досрочно, без всякой пользы для общества. Дежурный по лагерю, что бы он ни делал и где бы он ни находился, должен был постоянно поглядывать на барана, визуально определять, как тот себя чувствует и при необходимости выпутывать барана из веревки.
В третьих - баран должен был есть. Его, как и всех других баранов, надо было пасти. Так что дежурному вменили в обязанность три раза в день менять барану пастбище. Для этого надо было выдернуть крепко вбитый в землю колышек, и снова вбить его в другом месте, где трава погуще. Опытным путем дежурные убедились, что чем крепче колышек вбит, тем труднее его вытаскивать. И они подошли к стоявшей перед ними задаче с максимальной рациональностью: стали вбивать колышек неглубоко, чтобы он легче вынимался. Тем более, что баран вел себя спокойно, мирно и никаких попыток завоевать свободу не предпринимал.
И, наконец, барана три раза в день надо было поить. Это тоже вошло в обязанность дежурного. Естественно, что дежурным все эти дополнительные заботы не особенно нравились.
А баран был вполне доволен своей жизнью в новом коллективе. Днем он пасся, наблюдал за тем, что делалось в степи или просто стоял и думал о том, что время бесконечно, а степь меняется, и старался понять, к чему бы все это. А вечерами ложился у своего колышка и внимательно прислушивался к разговорам, которые вели у костра археологи. У него было все, что нужно барану для счастья: обильная еда, покой, интересные новости и время для размышлений.
11
Для Пети дежурство на кухне было чем-то вроде кары небесной: явлением таким же неприятным и столь же неотвратимым. Остальные относились к петиному дежурству точно так же. Если у Гали был природный талант готовить вкусно, то у Пети был такой же природный антиталант.
– - Это его кто-то из злых волшебников заколдовал, - попыталась однажды объяснить столь неприятное явление Серафима.
– Как царя Мидаса. У того все, до чего он дотрагивался, превращалось в золото, а у Пети, всякая пища, которую он готовит, превращается в отраву.
И то, что в степи было полно сусликов, а возле лагеря нельзя было встретить ни одного, Лисенко тоже связывал с петиной кулинарной деятельностью. Несчастные грызуны, по его мнению, попробовали остатки приготовленной Петей пищи отравились и тут же вымерли. А те, которые уцелели, ушли подальше от опасного места и предупредили своих сородичей, что близко к лагерю подходить опасно.
Обладающий многочисленными способностями Петя Маркин в области кулинарии достиг успеха только в одном - он мастерски открывал консервные банки. В этом деле он был вне конкуренции. Все остальное ему, мягко говоря, не удавалось. Петя очень переживал, свои кулинарные неудачи и постоянно консультировался с Галей. В процессе этих консультаций ему удалось освоить приготовление салата "Степной". Он крошил в эмалированное ведро помидоры, отваренный картофель, сваренные вкрутую яйца, лук, и чеснок. Добавлял соль, перец и заливал все это подсолнечным маслом так, чтобы хлюпало. Затем перемешивал и получался не только вполне съедобный, но и довольно вкусный салат. К сожалению, салат "Степной" был единственным достижением Пети на кулинарном фронте. Все же остальное, что Петя варил или жарил, несмотря на его усердие и добрые советы Гали, принимало подозрительный внешний вид и приобретало странные вкусовые качества.