Суета вокруг барана
Шрифт:
При профессоре шесть студентов. Это и рабочая сила, и технические сотрудники, и научные работники. Один из них уже вышел на диплом, остальные только-только закончили первый курс истфака и проходят археологическую практику. И еще при профессоре шофер со своей машиной. Шофер - белая косточка, у него особый статус: он обеспечивает экспедиции свободу передвижения, а также подвозит еду и воду. Благодаря своему исключительному положению он пользуется определенными привилегиями: в раскопках непосредственно не участвует и на кухне не дежурит.
Владимир Алексеевич Лисенко старшекурсник. Он уже отслужил в армии и поработал на заводе. Сейчас перешел на пятый курс истфака. Ему за двадцать шесть. Высокий, крепкий, загорелый до черноты и если бы не европейские черты лица, его вполне можно было бы принять за нашего советского негра.
С профессором Лисенко работает четвертый сезон, и постиг многие премудрости полевых работ. Так что он теперь Правая рука начальника экспедиции. Он же и Левая, потому что другого такого опытного человека в экспедиции нет. Копает Лисенко, как бульдозер, а при расчистке скелета, которая, как известно, работа ювелирная, точен и аккуратен как опытная маникюрша.
Пятеро студентов-практикантов только в первый раз вкушают прелести полевой жизни с довольно широким ассортиментом романтики: кострами, комарами, знойными ветрами, жаждой, тарантулами, десятичасовым рабочим днем, мозолями и удивительно красивыми закатами, которые в летней степи только и можно увидеть. Наверно восходы солнца здесь так же хороши, но подтвердить это никто в экспедиции не может. Потому что во время восходов все еще спят. Нет здесь ни одного ненормального, который вскочил бы в четыре часа утра ради того, чтобы полюбоваться восходом солнца.
Среди студентов, что проходят археологическую практику, один парень и четверо девчат. Это не потому что женский пол увлекается археологией больше, чем мужской. Просто это отражает пропорцию лиц мужского и женского пола у студентов исторического факультета.
Парня зовут Петя Маркин. Он кудрявый, круглолицый и носит большие солидные очки в роговой оправе. Глянешь на эти очки и сразу становиться понятно, что перед тобою цельный, солидный и очень серьезный человек. Но Петю нельзя считать солидным даже наполовину, даже на четверть. Он человек увлекающийся, на что эти обстоятельные очки даже и не намекают. Петя всегда чем-то увлечен, причем увлечен самым серьезным образом, с полной отдачей, до самозабвения. Он записывал анекдоты и намеревался издать несколько томов этих шедевров устного народного творчества, собирал открытки с репродукциями картин великих художников, расшифровывал письменность аборигенов острова Пасхи, занимался боксом. Трудно перечислить все, чем увлекался и занимался Петя Маркин. Каждому из этих увлечений он отдавал все свое время и все свои силы до тех пор, пока на него не накатывало другое увлечение, перед которым Петя устоять не мог. Так что он не составил собрания сочинений анекдотов и не одержал серьезных побед на ринге. Что уж говорить о письменности аборигенов острова Пасхи. Из-за петиной разбросанности наука пострадала довольно крупно - письменность эта так и осталась неразгаданной. Сейчас Петя увлечен археологией.
Одеты Лисенко и Маркин очень даже обыденно: в ковбойки и синие спортивные брюки. Ковбойка в те времена были самой обиходной в определенных кругах рубашкой, считалось, что она придает парням спортивный и мужественный вид, а уж в экспедиции носить ковбойку - святое дело. Шорты же тогда на Руси мужчины не носили совершенно. Вид человека мужского рода в шортах сразу напоминал окружающим о чем-то настолько аморальном, что можно было тут же, не раздумывая, заводить на него персональное дело. Так что носили ребята синие хлопчатобумажные брюки, была в те времена такая стандартная псевдо спортивная одежда.
Верочка Лебедева - брюнетка со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами: коротко подстриженные черные волосы, большие черные глаза и смуглое продолговатое личико, а бровки тоненькие, ниточкой. Она небольшого росточка, стройненькая, гибкая, как тростинка. Синяя футболочка и узкие черные по щиколотку брючки сидят на ней как на игрушечном манекенчике. Верочка вся из себя рассудительная и умненькая. В школе она все годы была круглой отличницей. На истфаке у нее тоже одни пятерки. Она усвоила многие премудрости из прослушанных на первом курсе лекций и у нее аналитический склад ума. По характеру,
Галя Емельянова. Полненькая, всегда улыбающаяся, всегда оптимистически настроенная девица. И кофточки она носила самые оптимистические, непременно в ярких цветочках: в голубеньких незабудках, в алых розочках, в рыжих подсолнушках, в ромашках и еще каких то цветах, явно заморских, названия которых никто не знал. Неизвестно где она их добывала, эти жизнерадостные кофточки, при довольно скудном и тусклом ассортименте изделий местной швейной промышленности.
Галя преуспевала во всем: хоть траншею копать, хоть дрова колоть, хоть обед сварить, хоть утешить кого. И все делала не просто с удовольствием, а как-то даже заразительно. Посмотришь, как она стирает и самому хочется за мылом бежать. Такой вот у нее был удивительный талант. А когда она дежурила на кухне, то еда в экспедиции была по-настоящему вкусной, что больше никому не удавалось. Так что в свое время, при молчаливом согласии шефа, была предпринята попытка, сделать Галю вечной дежурной. Причем она должна была только варить. Все остальное брались делать за нее другие: и воду носить, и костер разжигать рано утром, когда так хочется спать, и даже мыть посуду. Все бы для нее делали, а она бы только варила. Но Галя не согласилась. И не потому, что ей не нравилось все время готовить. Просто она была девицей со странным характером. Ей, видите ли, нравилось делать все.
Александра Федоровна: так ее и называли в неполные двадцать лет. Она принимала это как само собой разумеющееся и считала себя на много старше однокурсниц. По сути она и была старше их. Два года назад Александра Федоровна безумно влюбилась, выскочила замуж, и у нее был годовалый ребенок. Как же ее за этот медовый год измотали пеленки-распашонки, ежедневные стирки, кухня и плачущее по ночам дите. Муж, такой же студент, как и она, конечно, помогал, но основной груз счастливой семейной жизни лег на ее плечи. А надо было еще хоть изредка на лекции ходить, и к семинарам готовиться, и рефераты писать... Представьте себе, что значит не высыпаться ежедневно, или точнее еженощно, в течение года. От такого озвереть можно. А Александра Федоровна ничего, держалась. Но в экспедицию уехала с удовольствием. Оставила годовалого ребенка матери и мужу и поехала, как другие едут отдыхать на черноморское побережье Кавказа. Она и отдыхала здесь. В экспедиции ведь только и нужно было, что копать землю и не более десяти часов в день. Да раз в неделю дежурить по лагерю. А все остальное время можно было спать или просто ничего не делать. По сравнению с ее семейными заботами - курорт, всесоюзная здравница.
Вот только, она очень скучала по мужу и сыну. И постоянно вспоминала своего Колю, рассказывая подругам о его самых разнообразных высоких качествах - это про мужа, и, конечно же, Коленьку - это про сына, которого она наделяла достоинствами еще более высокими.
А еще была Серафима: длинноногая блондинка с голубыми глазами. Работала она в синих шортах и белой плотно облегающей футболке и довольно умело давала окружающим возможность любоваться своими достоинствами. Очень даже умело для второкурсницы. Хотя, как глубокомысленно однажды заметил Лисенко: "Уровень образования здесь значения не имеет".
Серафима, конечно же, считала себя совершенно неотразимой. И в какой-то степени это соответствовало истине. Вот только, как у большинства блондинок, реснички у нее были белесые, как у поросеночка, а бровки такие беленькие, что их и разглядеть было трудно. Серафима тщательно скрывала свой ужасный недостаток даже от подруг, хотя они-то прекрасно о нем знали и получали от этого серафиминого несчастья определенное удовольствие. Серафима же каждое утро вставала на полчаса раньше других, чернила специальной тушью ресницы и огрызком иностранного карандаша заново рисовала брови взамен стершихся ночью. Самоистязание, если учесть, как хочется спать в половине шестого утра. Тем более, что мужской состав подобрался в экспедиции, как сама Серафима выразилась: "не совсем кондиционный", и никто не уделял серафиминым прелестям должного внимания.