Суета вокруг барана
Шрифт:
Он очень удивился этому и вгляделся повнимательней - точно, не она. По полю шла совершенно незнакомая девушка и не от Пети, а прямо к нему. Рослая и стройная, она была одета в короткий голубой хитон, оставлявший обнаженными колени, мускулистые руки и правое плечо. Слева у бедра, на широком кожаном поясе, висел длинный меч с кольцевидным навершием. В левой же руке она держала небольшой щит в форме полумесяца. "Странная форма для щита", - механически отметил Петя... Отливающие медью волосы были у девушки заплетены в толстую, но не длинную косу. Загорелое лицо, высокий лоб, слегка выступающие скулы, пухлые губы, большие серые глаза и
Девушка остановилась возле рыжего коня. Петя готов был спорить на два дежурства по лагерю, что никакого коня здесь только что не было. А конь, вот он, стоял возле кургана, невысокий, рыженький, с уздечкой на шее, но без стремян. Девушка легко прыгнула ему на спину, где вместо седла лежала какая-то шкура и громко прокричала что-то непонятное. И тут же из-за только вчера раскопанного кургана, который оказался вовсе не раскопанным, а совершенно целым, вылетел на низкорослых лошадках отряд всадниц. Все они, как и первая, были молоды, медноволосы, вооружены короткими копьями и мечами. У некоторых вместо мечей висели у пояса топоры с длинной рукоятью и двумя лезвиями. У каждой за плечами колчан со стрелами и небольшой лук. У всех такие же как у первой щиты в форме полумесяца. Все на взмыленных быстро скачущих конях.
Это же амазонки!
– понял вдруг Петя.
– Все правильно. Они - роксоланы! Амазонки это самые настоящие роксоланы!
– Наши роксоланы - это самые настоящие амазонки! Это же так просто и понятно.
– Он захотел подбежать к ним и опять не смог. А всадницы быстро пронеслись мимо кургана, и только облако пыли осталось на том месте, где они только что проскакали.
Петя немного постоял, глядя на облако пыли, потом протер очки, надел их и снова посмотрел на это место. Пыль медленно оседала на землю. То ли здесь действительно только что проскакали амазонки, то ли просто прошелся пыльный вихрь. А невдалеке стояли раскопанные курганы, девчата с Лисенко рыли очередную траншею.
5
По лагерю дежурила в этот день Галя. Среди многих ее достоинств имелось одно такое, которое особенно ценили в экспедиции, где отощавшие за зиму студенты отъедались на обильных казенных харчах: что бы Галя ни приготовила, все у нее получалось отменно вкусно. Те же продукты, те же супы да каши... Когда их варил кто-нибудь другой - конечно же ели, отсутствием аппетита никто не страдал. Но Галя умудрялась их делать такими вкусными, что за уши от миски не оттащишь. Вот такой у нее был талант. Ей бы с этим талантом в повара пойти, больших высот могла бы достигнуть и завидного благополучия. Но не престижная профессия. Вот и пошла в историки, без всякой перспективы на будущее.
Галя легко управилась со своими многочисленными послеобеденными делами и размышляла, что бы приготовить на ужин. Есть помидоры, картошка, лук, подсолнечное масло. Можно приготовить салат. Есть гречка, пшено, вермишель. Можно кашу сварить. И еще яйца есть...
С этими яйцами удивительная история произошла. В Элисте, на удивление археологов, яиц оказалось навалом. Вошли в магазин и оторопели: на прилавке ячейки яиц выставлены, а за прилавком немалый штабель ящиков этих же яиц. В Саратове и позабыли, когда
Галя как зачарованная подошла к прилавку, взяла яйцо, осмотрела его, взвесила на ладони: яйцо было желтым крупным и тяжелым.
– - Отборные, - сообщила она шефу.
– В поле хорошую яичницу поджарить - это же прелесть, - и тяжело вздохнула.
– - Яйцо - оно везде - яйцо, - рассудила Верочка, имевшая склонность к научным обобщениям.
Профессор и сам понимал, что яйцо продукт полезный и уговаривать его не надо было. Но, в отличии от студентов, умудренный годами и жизненным опытом, он хорошо знал, что такое дефицит, и что такое Выставка достижений народного хозяйства.
– - Продаете?
– небрежно кивнул он на изобилие, всем своим видом показывая, что нисколько эти яйца его не интересуют, а спрашивает он просто так, из праздного любопытства. Мало ли что могли придумать местные власти, и профессор не хотел ронять свое достоинство, особенно, в присутствии студентов.
– - Продаем, - совершенно равнодушно ответила полусонная труженица прилавка, как будто и не она была распорядителем выставленного здесь совершено сказочного великолепия.
Профессор посмотрел на Лисенко, который был постарше других студентов и имел некоторый опыт в приобретении дефицитных продуктов. Но тот пожал плечами, сморщил лицо и развел руками, сообщая таким первобытным способом, что он ничего не понимает. Профессор тоже ничего не понимал. Необходимо было внести ясность в создавшееся положение.
– - Прошу прощения, значит вот это можно купить?
– осторожно спросил он. Так осторожно, едва касаясь, ощупывают холодную воду в реке пальцами ног, прежде чем войти в нее.
– - Можно, - по-прежнему совершенно равнодушно ответила представительница государственной торговли.
Что-то здесь не сходилось. Это же яйца! И их нет! То, что они лежали на прилавке, ничего не значило. Профессор и студенты прекрасно знали, что яиц нет. А если их можно здесь купить, то почему нет очереди, почему никто не покупает? И почему продавщица такая сонная? С подобным дефицитом она должна быть веселой, гордой и немного усталой, должна чувствовать себя королевой и благодетельницей.
Пока профессор размышлял, в чем подвох и где истина, в переговоры с продавщицей вступил Лисенко. Он решил прикинуться дурачком - с дурачка какой спрос.
– - А много можно купить?
– так это запросто и лихо вопросил он, как будто чуть ли не каждый день покупает много яиц. Хотя он и сам не знал, сколько это, в данном случае, много. Далее чем за три-четыре десятка фантазия его, прочно сдерживаемая устоявшимися представлениями о пустых полках магазинов, явно не заходила.
– - Можно...
Несмотря на то, что одна из договаривающихся сторон находилась в некотором нервном возбуждении а другая подремывала изнывая от жары и безделья, контакт вроде бы налаживался.
И тут шефа осенило. Он понял, что по какой-то непонятной причине, яйца здесь действительно продают, а главное, их еще и купить можно. Неизвестным оставалось только одно - сколько можно купить? По сколько яиц дают в одни руки? Нехитрые расчеты показывали, что если дают по десятку на человека, то на восемь десятков они вполне могли рассчитывать. Но ведь можно было сделать и второй заход и, набравшись нахальства, третий... А, может быть, сразу дадут, чем черт не шутит...