Суеверный
Шрифт:
Тех, что были на вечеринке у Мильтона.
С Лайамом здоровалось немало народу. Он со всеми был дружелюбен и сердечен. Было незаметно, чтобы он к кому-то проявлял особое радушие или неприязнь. Девушка постаралась вспомнить, кто из студенток-старшекурсниц или из преподавателей задерживался возле них. Она старалась припомнить малейший намек на особую близость или особое расположение. Может быть, кто-нибудь наблюдал за ними из другого конца комнаты?
Нет. Не было таких.
Сара ходила взад-вперед. Поскрипывали половицы. Засвистел чайник. У Сары появилось искушение позвонить Лайаму. Спросить, что он думает по поводу этого странного звонка. Это хороший предлог поговорить с ним.
Девушка налила в кружку кипящую воду. Теплым паром пахнуло ей в лицо. Она начала понемногу успокаиваться. Положила в кружку меду и смотрела, как он растворяется. Это успокаивает. Сара согрела о кружку руки, потом прошла с ней и села в мягкое низкое кресло у кровати, открыла на нужной главе книгу Пэглиа.
Что-то насчет смены сексуального аппетита. Это должно быть интересно. Но слова расплывались, а мысли снова возвращались к Лайаму.
Может он и правда просто флиртует? Если это так, то почему именно с ней? В тот вечер, когда они впервые встретились в ресторане, Сара вдруг почувствовала, что ее влечет к этому человеку. Но она и не надеялась, что он ее запомнит.
А сегодня за ужином Лайам был просто очарователен с этими своими забавными суевериями. Он, кажется, знает их бессчетное множество. О многих из них Сара даже никогда и не слышала.
Что там приключилось с салфеткой, когда они уже собирались уходить? Ах, да! Она убрала салфетку с колен и начала складывать. Но Лайам остановил ее:
– Сложить салфетку после еды – значит, прекратить дружбу. Я никогда больше вас не увижу, – и он шутливо надул губы.
Такие печальные глаза.
Сара быстро смяла и бросила салфетку. Они оба рассмеялись.
Еще раньше Лайам настоял, чтобы они вместе налили чай, при этом он держал свою руку поверх руки Сары. От этих теплых и удивительно сильных рук, накрывших ее руки, по телу девушки словно искры пробежали.
Но почему Лайам так настаивал, чтобы они вместе налили чай из маленького фарфорового чайника? Что это еще за суеверие? Лайам отказался объяснить. На его лице появилась довольная улыбка, в глазах заплясали чертики, словно он сыграл с ней какую-то замечательную шутку.
Сара снова посмотрела на ту же страницу книги. Чай уже остыл. Остатки его темнели на дне кружки. Нет ли у меня какой-нибудь книжки насчет суеверий?
Может, в одном из этих двух картонных ящиков, которые я так и не распаковала?
Настойчивый стук в дверь заставил ее захлопнуть книгу. Она посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Почти полночь. Кто бы это мог быть так поздно? Может, Мэри Бет?
А потом неожиданно подумала: а вдруг Лайам?
Девушка вскочила, одернула халат, подтянула пояс, чтобы не было видно мешковатую пижаму.
И снова стук, еще сильнее.
Сара бросила взгляд в зеркало. И поспешила к двери.
– Кто там?
Нет ответа. А потом едва слышно:
– Сара?
Она рывком открыла дверь и охнула.
– Мильтон?
Он стоял в дверном проеме, тяжело дыша. Сейчас он был похож на слона в сером спортивном костюме. Несмотря на холодный осенний вечер и пронизывающий ветер, на лбу Мильтона выступил пот. В неярком свете прихожей было видно, что лицо у него красное. Седые волосы, всегда стоявшие торчком, сейчас были мокрыми и спутанными.
– Мильтон, что случилось?
– Ничего. Я просто бегал и...
Он еще не отдышался и грудь его тяжело вздымалась под просторной серой футболкой.
– Вы напугали меня! Я подумала... Подумала, что...
Я подумала, что у вас сердечный приступ. Сара не закончила предложение.
– С вами все в порядке?
Он глубоко вдохнул и сделал глотательное движение. Прижал обе руки к дверной раме, словно опираясь о нее.
– Да. Все в порядке. Мне надо было сделать в офисе кое-какую работу. Мною овладело беспокойство. Во мне словно пружину завели. И я решил побегать. Я бегал по студенческому городку. Пробегал мимо вас и...
Его серые глаза смотрели на девушку. На ее шею в вырезе халата.
– Мильтон, уже поздно.
Он пожал массивными плечами.
– Бег помогает мне сбросить напряжение.
Почему он заглянул к ней? Он что, собирался посидеть у нее?
Он такой большой! Сара вдруг представила себе, что Мильтон силой прокладывает себе путь в ее квартиру, и ей стало страшно.
Его серые, как серебро, глаза испытующе смотрели на девушку.
– Извините, что побеспокоил вас так поздно. Вы ведь не спали, да?
Через плечо Сары Мильтон бросил взгляд вглубь квартиры. Он что, проверяет, нет ли у меня кого-нибудь? Проверяет, нет ли здесь Лайама?
– Сара, я хотел бы оставить вам ключи. Мне надо будет уехать. По семейному делу. Придется поехать на несколько дней в Атланту. Но я хотел бы, чтобы работа в офисе продолжалась. Вы же понимаете. Нужно просто отвечать на телефонные звонки и проверять почту.
– Нет проблем, Мильтон. Я...
Он протянул ей связку с четырьмя ключами.
– Мильтон, да у вас кровь идет!
Он поднес руку к лицу и с удивлением посмотрел на ее тыльную сторону.
– Ах, да! Но кровь уже почти засохла.
Сара схватила его руку, чтобы осмотреть ее.
– Здесь глубокий порез. Как это вас угораздило?
Мильтон покраснел сильнее, чем обычно.
– Не знаю. Должно быть, порезал обо что-нибудь. Я не помню.
Отпуская его руку, Сара заметила темное пятно на его спортивных брюках. Тоже кровь?
– Не могу поверить, что вы не почувствовали, когда порезались! Тут столько крови!