Сукины дети 2. Помереть не трудно
Шрифт:
– Это было не моё решение, – пожал плечами Алекс. – Моё дело – расследовать преступление, и найти виновного. Если он существует. И для этого я уполномочен применять любые средства. Разумеется, в рамках закона.
Вервольф недобро сверкнул глазами, но затем кивнул.
– Мы обязаны сотрудничать с Советом, – наконец сказал он. – В рамках закона, – и он широко, так, чтобы мы видели клыки, улыбнулся.
– Я собираюсь провести расследование, – сказал Алекс. – И понять, что у вас творится. Если это убийства –
Долгую секунду вервольф смотрел на шефа, не отрываясь. Затем отвёл глаза и кивнул.
– Добре, – сказал он. – Я тоже не хочу, чтобы моих сотрудников убивали. Делай, что сочтёшь нужным. Но убийцу мне сыщи.
– Или подтвердите, что всё это были несчастные случаи, – добавил Геннадий. – Вот все документы… Половину гонорара мы готовы перечислить сейчас, половину – по завершении дела.
– Я работаю, как штатный дознаватель, – проговорил Алекс. – Мне платит Совет.
– Ну, – заместитель немного растерялся. Видать, нечасто сталкивался с тем, кто отказывается от денег. – Мы оплатили вам номера в отеле, и хотели выделить машину. Но если вы отказываетесь…
– У нас имеются свои апартаменты в Москве, – вежливо отклонил предложение Алекс. – Но за транспорт я буду премного благодарен. Не люблю наёмных таксомоторов.
– Ну, что скажешь? – спросил Алекс, когда мы покинули гостеприимные своды трактира купца первой гильдии Пугасова.
– Запутанное дело, – за всё время пребывания в обществе господ Степных, я не сказал ни слова. – Во-первых, Геннадий – не вервольф.
Глава 4
На улице было хорошо. Апрель – время цветения. Деревья вовсю выталкивают листву, на открытых местах топорщится зелёная травка, по которой важно расхаживают сытые голуби.
Пахнет влажной землёй и новыми надеждами.
– Давай прогуляемся, – предложил шеф. Я кивнул.
Есть больше не хотелось – видать, нанюхался купеческих разносолов. Но скорее всего, аппетит отбили мысли о смерти.
Я читал, что оборотень – тварь на редкость живучая. Их почти не берут яды, не страшны раны, нанесённые железом, сил у них больше, чем у человека и волка, вместе взятых… Вервольфы отличаются острым умом, быстрой реакцией и большой свободой выбора.
Например, волки в природе ограничены ареалом обитания. Они не могут мигрировать на чужую территорию, но и на свою никого не пускают.
Вервольфы, живущие в городах, подчиняются людским законам. Но это только внешне. Законы стаи для них на первом месте. Под наносным культурным слоем скрываются всё те же хищники.
В Сибири и на Алтае сохранились диаспоры природных вервольфов. Они живут в общинах племенного типа, вождя выбирают по праву сильного и являются отличными охотниками. Городов они не любят, и культурный наносной слой у них гораздо тоньше…
– Так почему ты решил, что младший Степной – не вервольф? – спросил Алекс.
– Он ел салат.
– Волк – вегетарианец – это, конечно, забавно, но не невозможно.
– От него не пахло оборотнем. Ну, псиной.
– Ммм… Я никакого запаха не заметил. Немного пахло одеколоном…
– От старшего Степного пахло одеколоном, который скрывал запах противоблошиного шампуня, который, в свою очередь, скрывал запах псины. От младшего – только лосьоном для бритья. И ещё… – я постарался подыскать слова, которые могли передать ощущения. – От старшего исходили эманации зверя. Грубой силы, агрессии, хитрости… Младший пах просто жестокостью.
– А хищники по своей природе не жестоки, – задумчиво сказал Алекс. Мы шли прогулочным шагом по какой-то аллее. Тени от деревьев расчерчивали асфальт в чёрно-белую зебру. Москву я знал плохо, и какая это улица – не вдавался. Но было очень красиво. – Они убивают только по необходимости: еда, защита, статус. Никогда не интригуют, не ведут подковёрных игр…
– Но зато человек, чтобы добиться высокого статуса в стае вервольфов, должен превосходить их во всём, – добавил я. – Он должен быть умнее, напористее, жестче…
Вспомнился молодой вервольф Митроха. Расслабленный, с ленивыми, подёрнутыми мутной плёнкой глазками. Ему не нужно добывать себе место под солнцем – он его имеет по праву рождения. Зато Геннадию путь к вершине приходится выгрызать…
– Директор сказал: законы фирмы не позволяют, чтобы руководящие посты занимали не-вервольфы, – вспомнил я. – И если Гена – человек, значит, он не сможет занять кресло генерального директора, когда папаша отойдёт от дел. Поэтому официальный наследник – Митрофан, племянник.
– И его поместили под защиту Надзирателя, чтобы… Что? – спросил Алекс, словно я рассказывал заученный урок.
– Разумеется, чтобы защитить. Они практически уверены, что смерти не случайны, – послушно ответил я.
– И только заместитель директора, человек, утверждает обратное, – закончил мою мысль Алекс.
– Как вы думаете: это похоже на мотив?
– Истребить всех вервольфов, чтобы стать главой корпорации? – скептически произнёс Алекс.
– Двести миллиардов прибыли в год, – напомнил я. За такой куш…
– Любой может начать рискованную игру, – закончил Алекс, и мы рассмеялись.
Приятно сознавать, что у нас с шефом много общего.
– Но кроме шуток, – продолжил я. – Его можно понять. Получил блестящее образование – это заметно по манере говорить, пользоваться столовыми приборами, по костюму, наконец… Работает, как вол. В его руках наверняка сосредоточены все нити, благодаря которым "Семаргл" остаётся лидером рынка. Но стать главным, получить статус вожака, он не может. И вынужден мириться с двоюродным братцем, недорослем и лентяем, который с трудом контролирует свою вторую сущность.