Сумасшедший декабрь

Шагаева Наталья

Максим.

Меня уже не пугают его звонки и сообщения. Смело читаю.

«Поймал себя на мысли, что мои мысли только о тебе. Что ты со мной сделала?»

Максим…

Боже.

Как давно мне не говорили таких слов. Как давно на меня так не смотрели, когда чувствуешь себя красивой и желанной, нужной. Как давно… Задумываюсь. Да никогда. С Юрой было все иначе.

«Приезжай, забери меня», — пишу ему в ответ. Может, я сошла с ума и потом очень сильно пожалею. Скорее всего, так оно и будет. Но сейчас мне все равно. Я впервые в жизни хочу совершить что-то безрассудное.

На голых эмоциях.

Глава 24

Максим

Меня несет. Нет, меня распирает от эйфории и предвкушения. Взрывает изнутри, что-то очень горячее разливается, обжигая внутренности.

Пока еду в такси к ее дому, пытаюсь дышать ровно, но ничего не выходит.

Таксист тормозит на светофоре, а меня душит от нетерпения.

— Можно побыстрее! — тороплю нерасторопного водилу. Он на работе, а у меня сейчас решается что-то очень важное.

— Я еду на предельно допустимой скорости, — сухо отзывается мужик. Поворачиваюсь к нему, рассматриваю.

— Меня там женщина ждет. Любимая женщина!

Я пьян.

Да.

Даже не рассчитывал на такой подарок от Кристины, поэтому напился. Вынимаю несколько купюр, кидаю таксисту на панель.

— Если ты поторопишься, буду очень благодарен.

— Если любимая, то дождётся, — усмехается мужик.

— Да не факт… Курить можно?

— Можно, — кивает таксист, но скорость все же прибавляет.

Наконец въезжаем во двор. Кристина стоит возле подъезда. Руки прячет в рукавах пальто, капюшон натянут. Замерзла. Я сейчас согрею. Не спалить бы нас к чертовой матери.

Где взять тормоза?

— Не уезжай, — прошу таксиста, вылетаю из машины. Встаю к ней вплотную, в глаза заглядываю и тону в них. Без косметики она кажется моложе. Девочкой. Красивая. Сладкая. Голова кружится. Хочется кричать о том, как я ее люблю. Глубже дышу, прикасаясь лбом к ее лбу, сдерживая пьяные порывы.

— Подари мне эту ночь, — хриплым шепотом прошу я. Знаю, что ночи мне будет ничтожно мало, но кто сказал, что я ее отпущу после.

— Ты пьян? — тихо спрашивает она.

— Да. Я сейчас очень много хочу и не понимаю, как включить тормоза, — обхватываю ее талию, стискиваю. Королева приоткрывает губы, и я ловлю их, целуя. Немного всасываю, облизываю.

— Отпусти, — вдруг выдаёт она.

Ну нет, нет, нет!

Какого хрена-то?!

Зачем звала тогда?

Поиздеваться?!

Мне хочется больно искусать ее губы за это.

— Что?

— Тормоза отпусти, — усмехается она.

— А? — не верю своим ушам. Ухмыляюсь. — Пиз*ец тебе, королева. Что я с тобой сделаю… — в эйфории выдаю я. С усилием отпускаю ее, открываю дверь такси, помогаю Кристине сесть. Я сейчас не способен анализировать то, зачем она это делает. Я просто жадно глотаю все, что мне дают.

Садимся в машину.

Диктую таксисту свой адрес.

Отсчёт пошел.

До нашего срыва осталось несколько минут.

Откидываюсь на спинку сиденья, прикрываю глаза. Потому что если прикоснусь к ней сейчас, то не остановлюсь.

Но я не хочу, чтобы это случилось в такси.

Она молчит, слышу только прерывистое дыхание. Беру ее руку, подношу к губам, целую. Сердце, кажется, сейчас выпрыгнет из груди. Я уже давно пьян не алкоголем, а ее близостью и вседозволенностью. Еще давлю на тормоза, но дурманит мысль, что через несколько минут я отпущу их.

Машина останавливается возле шлагбаума. Дальше охрана не пропустит левую машину. Выхожу. Вытягиваю Кристину за собой. Идем через двор пешком. Она не спрашивает, где мы и куда я ее веду.

Подъезд. Лифт. Оказываемся в тесной кабине. Отворачивается к зеркалу, снимая капюшон. Волосы распущены, спадают прядями на плечи, ее запах усиливается. Прижимаюсь к ее спине, заглядываю в глаза через зеркало. Да. У нас все будет. Она это четко понимает. Зарываюсь носом в ее волосы, вдыхаю.

Лифт останавливается. Створки распахиваются. Вновь беру ее за руку, веду к двери. Открываю. Молча пропускаю вперёд. Включаю свет в прихожей. Запираюсь. Помогаю снять пальто. На ней тонкая футболка. Совершенно простая, белая, и узкие джинсы. Скидываю куртку на пол. Опускаюсь перед ней на колени, расстёгиваю сапоги и сам снимаю их. Позволяет.

Поднимаюсь, веду через гостиную сразу в спальню. Включаю только неоновую подсветку вдоль стен по полу. Кристина осматривается. У меня минимализм. Здесь только двуспальная кровать с мягкой спинкой, ковер на полу и шкаф-купе с зеркальными дверцами. Задергиваю плотные шторы, подхожу к ней вплотную. Уже не просто дышу, а жадно глотаю воздух.

Снимаю с себя свитер, обнажая торс. Ее ладони ложатся на мою грудь. Горячо. Сглатываю. Рывок. Кристина отталкивает меня, падаю на кровать в свободном падении, опираюсь на локти, выгибаю брови, смотря на королеву.

Усмехается, превращаясь в игривую кошку. Снимает с себя футболку. Без бюстгальтера. Грудь шикарная. Тяжёлая, с персиковыми сосками.

Расстёгивает джинсы, стягивает их с бёдер, снимая, отшвыривает в сторону. Без стеснений и ужимок. Раскованная. Взгляд меняется, загорается. Осматривает мое тело, облизывает губы. Да. Ничего сексуальнее не видел. Тело рвётся, но я торможу себя из последних сил. Хочу посмотреть.

Сердце пропускает удар, когда ее пальчики цепляют простые белые трусики, стягивая с бёдер. У нее идеальное тело. Не худая, как сейчас модно, но и без лишнего веса. Шея, грудь, бёдра — скольжу глазами, впитывая в себя ее образ. Даже шрам внизу живота кажется мне дико привлекательным, я хочу целовать его. Идет ко мне: шаг, второй, третий… Меня почти срывает, но я хочу, чтобы она осознанно сделала это сама.

Перекидывает ногу, садится на меня сверху, упираясь промежностью в пах. Член упирается в джинсы, болезненно ноя. Со стоном откидываю голову на подушку, закрываю глаза. Ее пальчики гладят мой торс. Мурашки по коже.

— Такой красивый, — шепчет ее бархатный, невыносимо эротичный голос. — Сильный. — Чувствую, как гладит тату с римскими цифрами у меня груди. — Молодой хищник. Опасный, — мурлычет.

— Ты прости меня… — произношу я, открывая глаза, впиваясь взглядом в ее уже налитые острые соски.