Сумасшедший дом

Вайт Лили

Движение вдалеке бросилось мне в глаза, и я прищурилась, пытаясь выяснить, что скрывается в затенённом углу комнаты.

— Ты грязная, маленькая сучка. Да, вот так, — слова Джереми вышли с рычанием, и это привело меня в чувство, звуки шлепков были такими громкими, что сотрясли меня, и я поняла, что происходит. Я попыталась вырваться, не помня, как мы начали заниматься сексом.

В комнате опять произошло какое-то движение, что-то вдалеке прошмыгнуло. Выглядело, как тень, но скорость, с которой она двигалась, напугала меня.

Мои мышцы сжали член Джереми,

наполовину от ужаса и наполовину от удовольствия. Мой оргазм усилился, когда он двинулся, не опасаясь причинить мне боль. Он выжимал из себя все соки моим телом, удерживая меня на месте и вонзаясь так глубоко, что я не могла сдержать надвигающиеся волны удовольствия.

Снова и снова мои мышцы растягивались из-за толщины его члена, наполняющего каждую часть меня. Мой рот открылся, когда я достигла пика своего наслаждения. Наконец, достигнув края, я открыла глаза и увидела человека в капюшоне, стоящего за занавеской комнаты.

Когда я увидела его лицо, мелькающее от мерцающего освещения в комнате, то закричала. Его глаза всё ещё скрывались за тенью капюшона, но его улыбка была наполнена больным наслаждением от вида меня, испытывающей оргазм. Снова и снова волны оргазма проходили через меня, но я больше не могла отдаться ему. Я могла лишь сосредоточиться на мужчине, который уставился на меня.

Закричав как можно громче, я умоляла:

— Джереми! Джереми, остановись!

Глава 25

«Невысказанные эмоции никогда не умирают. Они заживо погребены где-то в глубине сознания и когда-нибудь обязательно проявят себя в самой уродливой форме.»

– Зигмунд Фрейд.

– Алекс! Проснись!
– кто-то тряс меня за плечи.

Яростный крик покинул мои лёгкие, когда я распахнула глаза и увидела Джереми, нависшего надо мной. Он снял очки, а на голове царил беспорядок. Его обычно идеально выглаженный белый халат сейчас был прилично помят в районе плеч, а выражение лица говорило о напряжённости и беспокойстве.

– Проснись, Алекс. Прошу.

Я тряхнула головой, пытаясь вернуть себя в настоящее время. Реальность обрушилась на меня, напоминая, что я нахожусь с Джереми в комнате для терапии. Я повернула голову и осмотрела комнату. Ничего не произошло. Лампочки всё так же мигали, но не так неистово, как минуту назад. Комната хорошо освещалась, и вдали ничего не мелькало.

– Какого хрена?
– выкрикнула я.
– Что только что произошло?

Моё сердце всё так же рвалось наружу, а лёгкие отчаянно втягивали воздух. Я дрожала всем телом, да так, что подо мной тряслись пружины кровати.

Опустив глаза, я заметила, что Джереми сидел верхом на мне, опершись на колени, чтобы вес его тела не давил на меня.

– У тебя были галлюцинации. Всё было в порядке, затем твой сердечный ритм ускорился, и все жизненные показатели вышли из-под контроля. Ты кричала, Алекс, и мне потребовалось больше времени, чем хотелось,

чтобы вытащить тебя из этого состояния. Что, чёрт возьми, ты видела?

– Мужчину, мужчину в капюшоне...

– Я знаю, Алекс, - мягко сказал Джереми, наконец успокоившись, когда осознал, что вернул меня в сознание. Он слез с меня и сел на край кровати, затем взял за руку и начал изучать меня.
– Однако после этого ты прокричала моё имя...

– Я увидела его, того мужчину... он был в этой комнате, с нами...

Его глаза округлились.

– Алекс, здесь никого не было...

– Он был здесь!
– прокричала я.

Резко сев, я подтянула ноги к груди и обняла себя, пока по моим щекам рекой текли слёзы.

– Ты был...
– мой голос задрожал от страха, и мне пришлось глубоко вдохнуть, чтобы остановить дрожь в теле.
– Мы занимались сексом... и он был здесь, - я, наконец, выдавила из себя это воспоминание и взглянула на Джереми в попытке понять, что же я видела.

Нахмурившись, он так долго смотрел на меня, что я засомневалась, хочу ли знать, о чем он думал.

– Мы не занимались сексом, Алекс, - медленно сказал Джереми. Проведя рукой по своим волосам, он выпустил разочарованный вздох. После нескольких мгновений тишины его глаза наполнились виной, и он пробормотал: - и пока ты не исцелишься, между нами ничего не произойдёт.

Не дав мне шанса в полной мере осознать его слова, Джереми встал с кровати и вышел из этой зоны. Я не слышала, чтобы дверь в комнату для терапии открывалась и закрывалась, поэтому не имела ни малейшего понятия, почему он ушёл и куда. Моё тело всё ещё потряхивало от страшной смеси эмоций, курсирующих по моим венам.

Я сидела на кровати, обняв себя за колени, и ждала. Я слышала, как передвигался Джереми за пределами этой занавешенной зоны.

Время мучительно тянулось. Моё любопытство и беспокойство так возросли, что заставили меня встать с кровати и выйти из этой зоны в поисках Джереми. Я обнаружила его, сидящим за круглым столом, в центре комнаты. Он обхватил голову руками, потирая виски большими пальцами. От сдерживаемых эмоций у него слегка дрожали руки, а халат в районе плеч собрался в складки от напряжения в его теле.

– Джереми?

Он посмотрел на меня, и я увидела боль в его сапфирово-синих глазах. Голосом, погружённым в полное сожаление, он сказал:

– Мы не должны были заниматься сексом, Алекс. Что бы ни было между нами, я позволил этому зайти слишком далеко, в то время как ты всё ещё нуждаешься в помощи...
– его лицо приняло страдальческое выражение.
– Это было ошибкой. Я не смогу помочь тебе, если я - виновник тех ситуаций, в которых ты боишься меня.

В его словах не было никакого смысла, и именно сейчас, оправившись от воспоминаний, я вспомнила, что испытывала к мужчине, сидевшему передо мной. Из-за слабости в теле я удивилась тому, что вообще смогла столько пройти. Душевной боли, которую я прочитала в его глазах, оказалось достаточно, она толкала меня дальше до тех пор, пока я не села на стол рядом с Джереми.