Сумеречная цивилизация
Шрифт:
Президенту живо представилась картина: в беспроглядной темноте летит кувырком сияющая капсула, и он в ней, широко поставив ноги и вжавшись в прозрачное стекло ладонями и лицом, таращится дикими выпученными глазами на вечный мрак.
А Изобретатель продолжал насмнешливо уверять, что если, предположим, Президента-бога зашвырнуть в капсуле на Солнце, где, как известно, жара невозможная. Или, куда ужаснее, запустить в космические Чёрные Дыры, запросто разрывающие звёзды в клочья и пожирающие их. Или даже, хуже всего, что и выдумать-то кошмарнее невозможно, вдруг неисповедимыми путями окажется Президент-бог в
– Но и тогда в Аду!
– вещал с ехидством Изобретатель, - среди мерзких гогочущих бесов, Президент-бог может преспокойно вечно существовать. Потому что никакая жара Ада не сможет расплавить и никакие когти бесов не смогут разорвать стены капсулы.
Бледный Президент слушал то насмешливый, то ехидный голос и с ненавистью поглядывал на гениального Изобретателя. А на следующий день, после "успокоительных" заверений Изобретателя, на стенах улиц Столицы мира запестрили плакаты: на Президента-бога наступает легион рогатых бесов с трезубцами.
Вспоминая, Президент хмурился: "Вот она, хвалёная людская благодарность. Только доверься подлецам! Затаились, предатели, сволочи, и замышляют против. А этот Литератор, как кость в горле застрял! Ну, погоди, я тебя! И чего им, мерзавцам, казалось, не хватает, - возмущался Президент, - работать не надо. А что ещё делать? Ешь, пей, веселись, наслаждайся жизнью от всей души и славь Президента-бога!"
Пройди службу в армии или полиции... а потом катись, утопай в роскоши.
Всё было создано для сладкой жизни - утехи человеческой плоти. Хочешь - щекочи нервы кровавыми зрелищами: битвами роботов со зверями, или умопомрачительными экстримами, или другими ужасными видами. А хочешь - тебя в сию же секунду начнут услаждать поглаживанием тела нежными пёрышками, щекотанием пяточек. Надоели до чёртиков сексуальные отношения с людьми? О, пожалуйста, роботы (ни за что их не отличишь от человеческой внешности) на любой вкус - от уродов, монстров до идеальных красавцев всех сексуальных ориентаций, готовых каждую секунду броситься на зов человека и выполнить его любую прихоть.
Учёные, изобретатели, трудившиеся во благо процветания науки, достигли вершины человеческого гения: наконец нашли средство, как победить старость. И человеческая жизнь, длившаяся максимум до ста пятидесяти лет, теперь стала бессрочной.
А капсула Президента-бога! Это подлинное чудо из чудес, сделавшее Президента совершенно неуязвимым. Капсула была оборудована вечным двигателем, который независимо от любой среды обитания воспроизводил из маленького - большое: энергию, кислород, воду... иными словами, всё то, что так необходимо для жизни и созидания.
Только Президенту-богу этого мало было. Он в душе до ужаса поражался и возмущался - почему ему, сверхбогу, люди так ничтожно мало воздают почестей: ежесекундно не восторгаются им, не сходят с ума от счастья, что лицезреют его, не ползают перед ним как пресмыкающиеся на чреве и не целуют ему ноги. И когда он косо или хмуро взглянет на мир, почему не рвут от горя на себе волосы, не посыпают голову пеплом и не истязают страшными муками себя. Почему в честь него люди себе не вспарывают животы, не сжигаются, не проваливаются сквозь землю и по мановению его мизинца не бросаются толпами в пропасти.
"Всё для них есть, всё для них. А они, неблагодарные. Сколько ещё я их буду терпеть? Разве стоят эти миллиардные скопища, хотя бы моего одного волоска, ах какие бессовестные ничтожества! Зачем мне теперь нужны люди? Кто они? Что из себя строят?" - задавался вопросом Президент и тут же сам себе не терпящим возражения тоном отвечал:
– Мне не нужны люди! Я больше не нуждаюсь в услугах человечества!
Президент-бог знал, что хотел, и упорно шёл к своей цели.
В прошлом, став Президентом планеты, он был с народом запанибрата и выступал публично на сценах: смешно плясал и свистел на дудочке, - в общем, веселил граждан изо всех сил и мог выпить на брудершафт с любым.
– Ну, простая душа!
– восхищались граждане и смеялись до слёз.
– Вот это настоящий Президент!
А "душа" Президент лез из кожи вон, только чтобы всё больше угодить и понравиться. Народ от его простоты был в восторге. Можно было к Президенту запросто подойти, пожать ему руку и, прихлопнув его по плечу, воскликнуть: "Ну, молодец ты парень!".
И "парень" стал хлопотать и выклянчивать у народа пожизненной неограниченной власти и звания Президента-бога.
– Вот тогда-то для вас, - распаляясь, вопил он, - и расцветёт моя душа во всей своей красоте и щедрости!
Он со слезами на глазах, в доказательство своей преданности народу, падал на колени перед ним, клялся и ел из цветочного горшка землю(на самом деле в горшке вместо земли была шоколадная крошка). Граждане, наблюдая такую зрелищную картину бытия, не на шутку волновались и думали смущённо, как бы драгоценный Президент не объелся землицы да не окочурился бы от заворота кишок.
И так как на земле царила эра Пресыщенности и Праздности - роботы освободили человека от какого бы то ни было утомительного труда и наука победила старость, - то ленивый, заевшийся народ планеты легко согласился признать Президента богом, сверхбогом, да хоть кем - хоть ангелом или дьяволом будет, хоть собакою, змеёю пусть!
Вот так народился на планете Земля Президент-бог. И быстро нашёл он на земле, под землёю и на небесах врагов человеческих, которые мешали жить. Он увеличил в несколько раз численность полиции и вновь воссоздал распущенную уже давно, за ненадобностью, армию. Вдруг стали скоропостижно умирать, погибать, один за другим, деятели культуры, что наводило некоторых думающих граждан планеты на очень горестные размышления. Они вздыхали и, опасливо озираясь, говорили:
– Ну, Президент, жук, ирод, обхитрил нас всех, обвёл вокруг пальца как школьников!
"Признать-то меня богом признали, - рассуждал он, - ну а потом, что от народа доброго ждать? Люди - твари низменные и до конца не предсказуемые, и какая мысль в дальнейшем в их головы взбредёт - неизвестно."
Президент изучал историю развития человечества - особенно о тиранах, диктаторах - и твёрдо уяснил для себя одну простую истину, что рано или поздно любой диктатуре, даже самой изворотливой, приходит конец. И распрекрасно понимал, что он когда-нибудь в будущем этой участи не избежит, если, разумеется...