Сумеречный пет

Билик Дмитрий Александрович

— Кирилл!

На Светин голос не обернулся, потому что знал, могу передумать. А так нельзя! Открыл ворота и вошел внутрь.

Постоял, прислушиваясь к звукам и всеми фибрами души желая, чтобы Дита нашептала о прикосновении «Проклятия Темных Богов», «Благодати Светлых» и «Дыхании Серых». Но тщетно, надо было спускаться.

Их я увидел издали. Одиннадцать фигур виднелось над пропастью возле мостка, ведущего на храмовую площадь. Одиннадцать детей Отца, скрытые широкими бесформенными балахонами: три черных слева, три белых справа и пять серых посередине. Одиннадцать частичек

всемогущества этого мира, готовых разорвать меня на части ради артефакта, позволяющего им освободиться от наказания родителя.

Последний, двенадцатый, мой господин, стоял на коленях с замызганным кровью лицом и в порванных одеяниях. Сейчас он был человеком, не великим существом, каким я привык его видеть, а самым обычным жалким существом, чуть полноватым, растерянным и смертным.

— Мы знали, что ты придешь. Мы чувствовали, — зашипела сумасшедшая Берел, сверкая безумными глазами.

— У тебя есть то, что нам нужно, мальчик, — вторила ей Аноба. — Отдай Ключ, мы увидели довольно насилия.

— Слушай, что они говорят, — улыбнулся самый высокий из них, серый Бог с безжизненным лицом, обтянутым тонкой кожей, как шоколадный трюфель фольгой. И от его оскала я дрогнул. Мне на секунду показалось, что всесильный Тайнори видит меня насквозь.

— Ключ… — Я сжал ладонь так, что острые зубцы впились в кожу, и подошел к самому мостку.

Внизу притаилась бездна, молчаливая и опасная. Готовая пережевать и проглотить меня в бесконечном чреве. Я стоял, не игрок, не набор цифр, а жалкий смертный в ожившем мире перед всесильными атлантами.

— И как вы им распорядитесь?

— Не твое дело, смертный! — Взревел нетерпеливый Мерт.

— Земля давно ждет нас, — спокойно ответил светлоокий Фиорел. — Пора навести там порядок.

— И снова война, снова разборки между божествами? — Я ступил на мост и разжал руку. Ключ покоился на моей ладони.

— Все будет так, как должно быть, мальчик, — улыбнулась старушка-Линория. — Не тебе менять заведенный порядок.

— Артефакт должен достаться достойному… И только ему.

Я перевернул ладонь, и ключ упал в бездну. На мгновенье мне показалось, что Боги обезумели, столько боли и злости отразилось в их глазах. У всех, кроме одного. Тайнори улыбался, как дирижер, управляющий слаженным оркестром. В его растянутой мертвецкой улыбке не было сумасшествия или безрассудства, скорее удовлетворение. Но именно он первый крикнул: «Мой». И исчез.

Бездна наполнилась криками и руганью, но на храмовой площади не осталось ни одного Бога, кроме Лока, все устремились в бездну, стремясь завладеть ключом.

— Лок, быстрее вставай. Лок, надо уходить! — подбежал я к побитому толстяку.

— Куда? — Усмехнулся он. — У меня нет сил сопротивляться им. Они разрушили мой дом, выволокли на площадь… Теперь Ключ у них.

— Вот этот, что ли? — Вытащил я артефакт и поднес к самому носу Бога.

— Как? — Только и выдохнул Лок.

— Просто дал им то, что они хотели. Теперь они без труда в мою лавку залезут, если, конечно, смогут. Лок, ну же, вставай. Надо выбираться!

Из глубин мрака донесся озлобленный крик, и храмовая площадь содрогнулась, как от первого толчка землетрясения.

Ваши

отношения с Темными Богами ухудшились, теперь вы Недоброжелатели.

Ваши отношения с Темными Богами ухудшились, теперь вы Неприятели.

Ваши отношения с Темными Богами ухудшились, теперь вы Враги.

Ваши отношения со Светлыми богами ухудшились, теперь вы Недоброжелатели.

Ваши отношения со Светлыми богами ухудшились, теперь вы Неприятели.

Ваши отношения со Светлыми богами ухудшились, теперь вы Враги.

А с Серыми что? Я им тоже масло на булку не намазывал. Хотя плевать, на все плевать, сейчас главное другое.

— Лок, мать твою, ну-ка быстро вставай. И если ты действительно Бог, а не сопливая размазня, давай живо драпать отсюда!

Не знаю, какое мое слово задело Лентяя, но в его глазах промелькнуло нечто стальное. Сын Отца поднялся на ноги и коснулся меня. Храмовая площадь сжалась до размеров точки и развернулась широким тоннелем со здоровенной дверью. Мгновенный телепорт? Где ж ты раньше был?

Дрожащими руками я тыкал Ключом в дверь, где же тут скважина? Внизу все содрогалось от мощнейших ударов. Мне даже послышался звук стали. Битва? Не может быть. Неужели кто-то из Богов прикрывает наше отступление? Перед глазами встала удовлетворенная улыбка Тайнори. Но зачем?

— Вот здесь, — указал пальцем Лок.

Я послушно кивнул, и Ключ утонул в скважине, поворот, еще, еще. Да твою за ногу, папаша, смотрю, расстарался, закрывая деток, чтобы нехорошим дядям не открывали. Наконец раздался щелчок, и я зажмурился от яркого света.

Трепещите смертные и таоки, в этот день из небытия вернулся Великий Лок, Серый Бог Лени.

Это не Дита, точно. Словно небеса разверзлись, и вниз упала благодать такой силой, что барабанные перепонки грозили вот-вот лопнуть. Я его уже слышал. Только не наяву, а во сне. Это Мать. С нами разговаривала Мать!

Выполнена 3 /3 часть задания «Наместник острова Тойрин».

Вы освободили того, кто и так свободен.

Вот это уже Дита. После грозового переката Матери, ее слова как бальзам на душу. Приятный томный голосок — то, что нужно сейчас. В моем организме и так переизбыток адреналина, ноги словно чужие, а руки дрожат, как у алкоголика с утра. И остолбеневшая от происходящего толпа уверенности явно не добавляла. Покой мне только снился, потому что небесный пресс продолжился.

Трепещите смертные и таоки, в этот день из небытия вернулся Великий Гаррег, Темный Бог Обжорства.

Чего-то подобного я и ожидал. Мать должна уравновесить пребывание одного сверхсущества на свободе, инь и янь в действии. Судя по удивленному и скривившемуся в злой гримасе лицу Лока, тут даже что-то личное. Похоже, Гаррег отбирал у него игрушки в детстве, а если наложить на Темного его амплуа, скорее сжирал.

Трепещите смертные…

Я сдавил руками уши, из правого уже текла горячая струйка. Мать решила всех детишек с того света вернуть?