Сумеречный судья
Шрифт:
Я тихо засмеялся.
— Они испугались, Френки.
Дом был старым, но не настолько.
Обломки бревен и острые, мелкие щепки полетели в нас, заставив меня закрыть лицо рукой. Часть стены вывалилась, как проламывается свежая вафля, если надавить на нее пальцем.
— Вот оно, — тихие слова девушки вибрировали от возбуждения.
— Вижу, тебе уже надоело протыкать маленьких койганов, — я поднял дробовик. — Надеюсь, тварь достаточно велика, чтобы стало интересно. Где у нее
Вернее, надо было спросить, какая из них настоящая.
В доме горел свет — один, может быть, два, стоячих фонаря. Я не видел лица существа, стоявшего в проломе стены, и сомневался, есть ли оно вообще. Зато голов оказалось достаточно — три росли из плеч и поворачивались, снова и снова, встряхивая короткими, обвислыми ушами.
— У него нет мозга, — отвечал Асгхан, отступая назад.
Плечи охотника опустились, рот открылся, обнажая зубы.
— Его надо порубить на части, только тогда оно сдохнет.
— Что же ты не предупредил, — пробормотал я. — Мы бы взяли овощерезку.
Франсуаз встряхнула гоблина, которого держала за отвороты рубашки.
— Беги в лес, к остальным, — презрительно сказала она. — Ты ведь караулил его у входа? Теперь дождался.
Существо направилось в нашу сторону — а через мгновение я понял, что только Охотник интересует койгана.
— Он видит меня, — произнес Асгхан.
Гоблин, которого отпустила Франсуаз, воздел руки.
— Смерть тебе, гадина! — воскликнул он и бросился вперед, не переставая кричать.
Тварь оборотилась к нему, и что-то круглое зашевелилось там, где должен был быть живот.
— Френки, — сказал я.
Из брюха чудовища поднималась новая голова.
Лохмотья одежды вросли в нее, уродливыми полотнищами извлекаясь из кожи. Существо распахнуло пасть, и яркий луч света, вырывавшийся из фонаря, осветил гнилую впадину рта. Охранник подбежал к монстру вплотную, нанося беспорядочные удары. Сразу четыре уродливые головы вгрызлись в его тело, и кровь обильно хлынула на деревянный настил.
— Зачем он это сделал? — спросила Франсуаз.
— Испугался, — ответил Асгхан. — Только охотник может встретиться с Королем койганов и не потерять рассудка. Так что не подходите близко.
Он зашагал вперед.
Тело гоблина вздрагивало, как листок во рту жующей коровы. Громкое чавканье и урчание сопровождало пиршество Короля.
— Знаешь, Майкл, — произнесла девушка. — А маленькие мне нравятся больше.
Она поставила фонарь на землю, и ее пальцы легли на кобуры, висевшие на поясе справа и слева. Девушка с двух рук выпустила в существо шесть залпов.
Пули проходили через труп мертвого охранника и застревали в плотном, негибком теле койгана.
— Этим вы его не достанете, мадемуазель Дюпон, — произнес Асгхан.
Он обходил койгана, медленно сужая круг.
— Только ножом.
Тело гоблина упало, превращенное в кусок изгрызенного мяса. Я прицелился и выстрелил трижды. Заряды крупной дроби попадали в головы койгана, разнося их во влажные клочки.
Существо вздрогнуло, не зная, напасть ли ему на Охотника или на меня.
Минотавр понравился ему больше.
— Мы должны помочь Асгхану, — произнес я.
— Еще не время, — ответила Френки.
Девушка опустила руки, с зажатыми в них пистолетами, я стоял вполоборота к ней.
— Он может погибнуть.
— Придется рискнуть.
Асгхан был страшен. Весь потаенный ужас, который его народ испокон веков таил перед койганами, проснулся в мозгу, воспаленном парами алого гиацинта. Клочки пены показались на губах, и когда он дважды взмахнул перед собой лезвием, глаз с трудом мог уследить за движениями клинка.
— Думаешь, он сможет с ним справиться, в таком состоянии? — спросил я.
— Если и сможет, то только так.
— Бросьте оружие и поднимите руки!
Эти слова были обращены к нам.
Два гоблина отделились от темного фона деревьев, словно фигурки, рожденные из сплошного куска черного пластилина.
— Я сказал, — бросьте оружие и поднимите руки.
Это были телохранители Аларейна — те самые, что укрылись в лесу, оставив на часах самого слабого. А теперь им нужен был Асгхан.
Мертвый.
После этого они могли спокойно уйти, оставив койганов пожирать город Эльфов.
— Двое, — сказал я. — Семь тридцать.
— У вас поганый эльфийский, мальчики, — сказала Френки.
Пистолеты взвыли в ее руках. Франсуаз стреляла, не оборачиваясь. Положение первого гоблина она определила по голосу, второй стоял почти за ее спиной, чуть правее — на половине восьмого.
Первые же две пули убили обоих.
Но Франсуаз продолжала стрелять до тех пор, пока тела гоблинов не превратились в разворошенное месиво кровавых ошметков — пиршество для навозных мух.
Тварь снова остановилась, покачивая единственной головой.
— Они сказали: «Слава Небесам»? — осведомилась Франсуаз, заменяя магазины.
— Мне показалось, один из них выкрикнул: «Эльфийская сука».
— Тоже неплохо.
Франсуаз вставила пистолеты в их кожаные клетки, и шагнув к автомобилю, раскрыла багажник.
— Вот теперь мы можем помочь Асгхану, — процедила она.
Койган ковылял вперед, неловко, разбрасывая вперед руки — словно маленький ребенок.