Сумеречный судья
Шрифт:
— Найду с ней общий язык? — осведомилась Франсуаз. — Надеюсь, это не значит, что мне придется целоваться с ней по-французски.
— Какая ты грубая, Френки…
— В последние дни, его друзья стали исчезать.
Леди Морвинг стояла у перевернутого креста.
Такие еще можно увидеть, в старых аристократических домах Санта-Хаваны и дальше, вдоль отрогов Мухалдерроя. Считается, что они защищают от демонов Иллюзий и Грез.
— Исчезать куда? — спросила
— Я не знаю. Никому не было до них дела; а моему мужу меньше других. Они больше не приходили к нему, в его мансарду, и все. Мне казалось, эти люди просто разочаровались в Серхио, как и я. Но Зденек… После…
Она запнулась, подбирая нужное слово.
Так и не нашла.
— Этим утром маркиз рассказал мне, что их друзья исчезли совсем.В свои дома они не вернулись. Близкие ничего не знают.
— Родственники пропавших не обратились в полицию?
— Только некоторые. Остальные просто вздохнули с облегчением. Те, кто приходил к Серхио, на его вечера… Ну, вы понимаете.
— Претор ничего нам об этом не рассказывал.
— Он боится. Думаю, ему даже не пришло в голову провести расследование. А тем более, связать эти случаи воедино. Теперь, после смерти Серхио и Дианы Вервье, его могут обвинить в халатности.
— И бедолага лишится чина, мантии и головы… А что скажете об Элдарионе?
Лора усмехнулась.
Странно, но эта женщина вообще не выражала никаких эмоций, когда улыбалась.
— Дэйбрил всегда был человеком действия, — сказала леди Морвинг. — Но не разбирается в людях. Он решил, будто Зденек знает, где последняя часть рукописи?
— Нет; но решил, что имеет смысл проверить.
— Бедный Дэйбрил…
Наивность Элдариона, по мнению Лоры, заслуживала высокомерного сочувствия.
О Зденеке Лишке, который лежал в клинике, то приходя в сознание, то вновь теряя его, — леди Морвинг даже не подумала.
— Мой муж никогда не воспринимал Лишку всерьез… Для Серхио тот значил не больше, чем подстаканник. А Зденек так себя и вел.
Я соединил кончики пальцев.
— Вы говорили, что после смерти мужа к вам перешли права на последнюю главу. А как же дергар?
— Дэйбрил, конечно, хотел их выкупить. Но муж не соглашался. Не знаю, почему. Он никогда не был аккуратен с деньгами.
— И все же отказал?
— Да. Думаю, Серхио нравилось, что Дэйбрил вертится вокруг него, уговаривая подписать контракт. Это было частью облика, который муж для себя создал. Знаменитый поэт, а вокруг вертятся издатели и поклонники.
Лора поежилась.
— Серхио всегда соглашался на самые рабские условия. Для него главным было то, чтобы Дэйбрил вокруг поплясал. И тот соглашался. Он готов унижаться ради денег. Почти все готовы.
— Расскажите, — попросил я. — Что произошло, когда тело вашего мужа было найдено.
— Не знаю, зачем… Нельзя же верить в то, что Зденек рассказывает на каждом углу. Он не может оставить Серхио в покое, даже после смерти. Но если хотите.
Леди Морвинг поглубже устроилась в кресле. Не оттого, что искала более удобное положение. Лора еще глубже закрылась от нас, уйдя, как улитка, в раковину.
— Тело моего мужа нашла Люсинда.
Она говорила сухо, словно зачитывала официальный отчет — касающийся совершенно чужих для нее людей.
— Вы знали, что они были любовниками? — спросила Френки.
Франсуаз мастерица на бестактные вопросы.
— Об этом все знали. Люсинда пришла к Серхио около восьми вечера. Она сама не могла назвать точного времени. Стражникам заявила, что они собирались вместе почитать стихи мужа.
Лора хмыкнула, с видом женщины, которая давно уже знает, чем мальчики могут заниматься с девочками и в каких позах.
— Что сделала Люсинда, когда нашла тело?
— Поступила так, как могла только она… Села на телефон, и обзвонила всех, для кого Серхио значил хоть что-нибудь — меня, Зденека, Диану. Ей хотелось, чтобы мы пришли и увидели его. И чтобы нас сняли репортеры.
Мне показалось, кончик губ Лоры предательски дрогнул.
— Даже не накрыла его.
— Вы приехали сразу?
— Да. Я оказалась там, почти одновременно с журналистами. Мы вместе поднимались по лестнице. Они спрашивали у меня, что случилось, а я сама ничего не знала.
Леди Морвинг зябко поежилась.
— Со Зденеком случилась истерика. Сперва он подумал, что мужу стало нехорошо от спиртного. Такое бывало. Пытался привести в себя. Когда понял, что Серхио мертв, в нем словно что-то лопнуло. Упал на колени, плакал, кричал. Бился головой об пол. Два журналиста пытались ему помочь, поднять на ноги… Потом его стошнило — прямо на тело. Мне тоже чуть не сделалось дурно.
Сложно было представить ситуацию, в которой леди Морвинг могла потерять над собой контроль. Смерть мужа значила для нее гораздо больше, чем она хотела показать.
— Вскоре приехал Дэйбрил…
Она презрительно улыбнулась.
— Тоже проявил себя во всей красе. Вошел, такой важный, словно все тут только ради его величества собрались. Когда остановился на пороге, долго не мог понять — почему репортеры смотрят не на него, и не фотографируют. Когда увидел Серхио, да еще и Зденека — побледнел сразу, прислонился к стене. Я думала, в обморок упадет. Распустил галстук, и еще долго глотал воздух открытым ртом. Потом спустился вниз — кажется, еще и упал там — и стоял во дворике. Уехал, так ни слова и не сказав.