Сумерки человечества
Шрифт:
Варфоломеевскую ночь в миниатюре. Оглянувшись еще раз на весь этот бедлам, творящийся вокруг, я даже пожалел, что не смогу этого увидеть.
Только такого они и заслуживают. Даже страшно подумать, сколько они уже успели совершить. В горле встал горький ком, застрявший где-то посередине, мешавший дышать. В голову как раз полезли мысли о кратких замечаниях Сухого насчет прошлых трофеев, от которых в голове стало только еще тяжелее.
– Слышь, малой, тебя как звать-то? – ко мне обратился один из толпившихся около двери карателей, здоровый мужик, на даже выше меня, накачанный, с толстыми мускулами, покрытыми татуировками, абсолютно лысый, но с небольшой и густой бородкой чернильного цвета. С таким даже драться не стоило, ему достаточно щелкнуть меня по лбу, чтобы вырубить, особенно в моем нынешнем состоянии. И, тем не менее,
– Ты чего думаешь, всем с тобой подраться охота? – спросил он с откровенной иронией, для большей выразительности сложив руки на груди.
Меня почему-то сразу взяла такая тоска, что захотелось сесть и заплакать, слишком много всего свалилось разом, не могу больше уже выносить всего этого, лишь бы закончилось. Сжав зубы, я сжал кулаки крепче, не мог сдаваться. Выжить, а остальное… Остальное можно пройти и другими путями, пусть даже и не прямыми.
– Нет, прямо как зверек, честное слово, - ухмыльнулся бородач, - вот так теперь и буду тебя звать. А меня Пнем кличут, - и протянул для пожатия руку, - можешь меня не бояться, с Сухим у меня дел никаких нет, это ваши личные дела, хотя ты неплохо дерешься, мало кто сможет вот так же, против всех.
Я смотрел на него, расслабив руки, еще не зная, можно ли верить всему сказанному или это просто наживка, которую мне в очередной раз подбрасывают. Кто их знает, на что способны, но доверять им не собирался, лишь только в самом крайнем случае, когда просто не останется другого выхода.
Пень, как он сам себя назвал, все еще стоял с вытянутой рукой, но уже очень быстро мрачнея. Естественно, ему не нравилось, что такой дружелюбный жест оставляют без ответа. Пока он еще не отказался, я быстро стал осмыслять и такой вариант. Сухой, получается, в том же отряде, куда и меня определили, вместе со своими дружками, значит, еще к нескольким людям мне не стоит поворачиваться спиной. Остальные члены отряда мне совершенно не знакомы, значит, в лучшем случае, останутся сторонними наблюдателями, а в худшем, присоединятся к Сухому в нашем споре, в какую бы форму он не вылился. Иметь в отряде хотя бы пару знакомых, даже не друзей, будет уже неплохо. А если откажусь, то лишь приобрету еще одного врага. Подумав так, я все же пожал протянутую мне руку, ожидая чего угодно, даже силового приема «через плечо», который может начаться с такого вполне безобидного рукопожатия. К моей радости, Пень лишь сильно сжал ладонь, расплывшись в широкой улыбке. Наверное, он понимал мои страхи, сам-то видя, какая все же это глупость, имеющая, впрочем, достаточно реальные основания.
– Видишь, - сказал он, отпуская мою руку, - ничего страшного не случилось. Все в порядке, никто тебя убивать не собирается, здесь есть и нормальные люди.
Интересное замечание, особенно если учитывать, чем этот отряд здесь занимается. Я смог выдавить из себя улыбку, но как-то выразить словами свою радость от того, что попал сюда, не смог уже чисто физически. Чем дольше я на все это смотрел, тем сильнее хотелось отвернуться в угол и вывалить наружу все содержимое желудка, такое во мне росло отвращение. В этом отряде даже не было не о, что единства, но даже нормальных товарищеских отношений. Даже стоя перед дверью, они очень быстро разбились на отдельные группки, собирающиеся сами по себе и не принимающие никого со стороны. Каждый, кто не принадлежал к их узкому кругу, но пытался подойти послушать, тут же встречал стену молчания и выразительные взгляды, требующие немедленно убираться, а то и вовсе отправляли куда подальше матерными словами. В одной из таких групп в центре внимания был Сухой, то и дело стрелявший в меня злобными взглядами. Пень же со смой задерживаться не стал, а посчитав долг знакомства выполненным, отошел к своим, сидевших около стены на корточках. Я снова оказался один, благоразумно прислонившись спиной к стене и посматривая на стоявших вокруг карателей. Даже получилось немного успокоится, к тому же, обещается выезд наружу, и там будет шанс сбежать отсюда. Я немного оживился при этой мысли, но сразу же скис.
Наверняка мне там устроят такую охрану, что инее то, что сбежать, воздух без разрешения испортить не смогу. Хотя, конечно, если шанс будет, я тут же им воспользуюсь. Вообще, даже интересно, почему меня в живых оставили, ведь не для того, чтобы пополнить отряд
– Эй, вы зверье! – раздался окрик, на который все синхронно повернули головы. Хорошо смазанная дверь открылась почти бесшумно, и внутрь прошел бригадир, держа в руках исписанный листок бумаги и планшетку с картой, – Собрались все сюда быстро! Вам очередное задание от начальства выпросил, будете знать, как со скуки друг другу морды бить. Можете меня похвалить, вам теперь будет не до скуки.
Отдельные возгласы удивления почти потонули в общем шуме вопросов, что и как им велели сделать. Почти весь отряд карателей собрался в тесный круг перед своим бригадиром, требуя разъяснений. Судя по всему, эти задания были не таким уж тяжелым делом, раз почти все проявляли такой энтузиазм.
Особенно много его было у молодого состава, собранного из всякой швали, подобранной на улицах. Бывшие зеки вели себя более сдержанно, стоя чуть позади и ожидая очередного окрика бригадира, призывающего к порядку и требующего слишком наглую молодежь разойтись по дальше, пока он кого-нибудь не пристрелил.
Мне же, в отличие от многих, было совершенно неинтересно, чем заставят заниматься на этот раз. Для себя я уже сделал единственный вывод по поводу своего будущего участия во всем этом. Если меня так заставляют в этом участвовать, то я буду делать как они говорят, но никто не добьется от меня рвения в таких делах. Единственное, что буду делать с душой, так это только искать возможность выбраться отсюда и сбежать как можно дальше.
– Вот ваше задание на сегодня, - начал бригадир, разогнав карателей от себя подальше, а паре самых наглых даже разбив носы, - у наших властей с одним из новых поселков какие-то проблемы. Вроде, как мне сказали, эти придурки не хотят платить установленный налог на безопасность…
– Налог на безопасность? – едва слышно повторил я непонятную мне фразу, пытаясь представить, что же это моет быть такое. В отличии от моего отношения к целям задания, про нее само я хотел знать как можно больше, в этом случае росли и мои шансы на успех бегства. Сломя голову мчаться куда-то совершенно не хотелось. Может, успею выскочить из машины и попаду в целую толпу зомби, что не очень приятно. Оглядевшись по сторонам и глядя на окружавших меня людей, уже предвкушающих будущее кровавое пиршество, я понял, что выбираю зомби.
– Обычное дело в наших условиях, - сказал Пень, непонятно как объявившийся рядом, - сбор со всех известных Республике мест, где остались живые люди. Платят всем, чем могут или чем скажут надзиратели, посланные туда. В счет идут патроны, оружие, продукты питания, запчасти для машин и многое другое. Кое-где берут даже натурой, если понравятся девушки, что там есть. Кому-то даже мальчики нравятся, и такое дело есть. В общем, что есть, тем и платят. В обмен обещают защиту от других таких же сборщиков налогов и зомби.
– Так прямо и защищают? – я не смог удержаться и задал вопрос с явным сарказмом, совершенно не ожидая положительного ответа.
– Иногда да, - пожал плечами Пень, не зная точного ответа, - наверное.
Такими делами уже обычно не такие отряды занимаются, как наш, а регулярные части. Слухи только досюда доходят. Сам видишь, общения с внешним миром здесь немного.
Я понимающе кивнул и вернулся к выслушиванию задания, совершенно обыденного и выполняемого даже этим отрядом уже не в первый раз. Смысл задания заключался в том, чтобы приехать и напугать поселенцев до смерти и точно уже забыть все мысли о самостоятельном существовании без помощи республиканских формирований. Надо было приехать, быстро подавить имеющееся сопротивление, благо вооружение, выдаваемое из республиканских запасов, большая часть которых была все с тех же складов Росрезерва, ставших в прямом смысле главным ресурсом, из-за которого человечество и не было смыто волной живых мертвецов. А потом надо будет устроить, как тонко сообщил бригадир, «показательные экзекуции», что подразумевалось под этими словами, я узнавать раньше времени не собирался, было достаточно задорного блеска в глазах карателей, загоревшегося после этих слов.