Сумерки волков
Шрифт:
– Ты едешь или остаешься? – через зал обратился толстяк к Наташе, не сделав даже условной попытки приветствовать сидящих за столом.
– Ты, может, хоть поздравишь Вику? – потребовала она.
– Поехали уже! – гаркнул толстяк, выкатывая круглые, блестящие, как у мопса, глаза.
– Ты, может, не будешь на меня орать?!
Выдерживая характер, Наташа допила морковный сок, неторопливо поднялась, холодно кивнула подругам. И, проходя мимо Леши, проронила сквозь зубы:
– Не сомневайся, ты уж точно будешь гореть в аду.
Муж так и стоял посреди зала, с каменным нетерпением
Девушки переглянулись.
– Как она живет с этим Радиком? Это такое быдлячество, несмотря на все его деньги.
– Оба одинаковые. Слышала, какую фигню она несет?
– Главное, все стали такие воцерковленные! У всех теперь религиозные взгляды! – фыркнула Вика.
Алекс запоздало крикнул вслед Наташе, в сторону уже закрывшейся двери:
– Глупо думать, что Бог рассуждает по логике тупой блондинки!
– Чем меньше женщину ты любишь, тем голубей твои мечты, – хмыкнул Юра. Парнишка вскинул подбородок:
– Мои мечты никого не касаются!
Скрипучий голос Леши-Алекса начал вызывать сильнейшее раздражение. Георгий ни разу не упоминал об этом эпизоде своей жизни, Игорь тоже не касался этой темы, но теперь ему захотелось задать старшему товарищу несколько вопросов. Он злился и ревновал, думая о том, что Измайлов, наверное, и сейчас не дает своему члену скучать.
Китти перехватила его неприязненный взгляд, зашептала в ухо:
– Солнышко, умоляю, держи себя в руках. Мальчик не в адеквате. Я думаю, у них ничего фактически не было… Ну, может, раз?
– Кто-то считал?
Катя поморгала ресницами, покрытыми синей тушью:
– Лучше расскажи, как Макс Измайлов? Общаешься с ним? У него жена жутко страшная, прямо видно, что губы сделаны и нос. Как он с ней живет?
– У нее все подрезано как надо, – возразила Вика. – Я думаю тоже себе ринопластику делать. Главное, выбрать качественную клинику, лучше всего в Швейцарии.
Вернулся Юра, звонивший дилеру. Обсудили новый клуб, Вика расплатилась за коктейли и еду.
– Местечко зачетное, правда публика смешанная, но тебе понравится! – обещала Китти. – Дурацкие селфи выкладывать не будем, Измайлов не узнает, не переживай!
«А если наделать дурацких селфи в обнимку с Алексом и выложить в интернет, Измайлов узнает», – подумал Игорь с недобрым чувством. Но тут же спохватился про себя, такие шутки могли иметь последствия.
Странным образом Леша будто прочел его мысли. Когда вся компания высыпала из бара на улицу к подъехавшим машинам, Игорь почувствовал в суматохе, как кто-то сжимает его руку. Алекс открыл дверцу такси и почти втащил Игоря за собой на заднее сиденье.
– Что ты смотришь на меня, как на брюхоногого моллюска? Между прочим, еще есть на свете люди, от взгляда которых я сам краснею и не знаю, куда себя деть. Просто я использую наглость как свое оружие.
Алевтина обернулась с переднего сиденья.
– Вы там не ссоритесь, мальчики?
– А что, вы волнуетесь за наш товарный вид?
Игорь сообразил, почему испытывает к Леше неприязнь. Он узнавал в нем прежнего себя. И нахальство от застенчивости, и наивная жажда доказать миру свою правоту. Пять лет назад Игорь тоже бы, наверное, ввязался в спор о правах гомосексуалов, доказывая, что мир должен быть гармоничен и справедлив. Сейчас он осознавал, как изменился за это время. Тогда, по окончании школы, обрушился почти тюремный распорядок его жизни – с каждодневным подъемом в семь утра, вечерней спортивной секцией, проверкой домашних заданий, ежеминутным надзором, на который отчим не жалел времени и сил. Внезапная свобода привела тогда Игоря в модельное агентство, в мир столь же далекий от привычного, как невесомость.
Если бы не важная для отчима командировка, вся жизнь Игоря сейчас была бы иной. При дяде Вите он никогда бы не решился пойти в школу моделей, не попал бы на открытие бизнес-центра. Не случилось бы разговора под звездным небом и той ночи с Измайловым, когда он почувствовал себя желанным и свободным. Когда любовь, как локомотив на полной скорости, сбила с ног и потащила по пути, который он не выбирал.
У дверей в ночной клуб собралась уже плотная толпа, наэлектризованная предвкушением секса, выпивки и химического счастья. На входе проверяли сумки. Проталкиваясь через тесный предбанник в толпе разгоряченных, потных парней и девушек, Китти смеялась и взвизгивала, прижимаясь к Игорю. Он обнял ее, защищая от толчков, позволил волне возбуждения подхватить их, понести, втолкнуть в кипящий, ослепляющий вспышками лазера, грохочущий веселый ад.
Бит электронных звуков подгонял сердечный ритм, голоса невидимых сирен изливались на головы клубничным сиропом: «Танцуй, пока молодая, девочка Рая, танцуй, пока молодая, девочка Мая!» Вика, Алевтина, Юра нырнули в море человеческих голов, заколыхались водорослями вскинутых рук. Закрыв глаза, Игорь поддался сладкоголосому зову: «Танцуй, пока молода, да, да, да!»
В инопланетном мире не было ни дня ни ночи. Время спотыкалось, двигалось скачками. В темном коридорчике у лестницы Китти прижалась к нему так близко, что он услышал клубничный запах помады от ее губ.
– Игорюш, а может, нам пожениться? Я тебе ребенка рожу. Хочешь?
Игорь чувствовал одновременно неловкость и возбуждение. Он мог бы переспать с Катей, пока Измайлов ведет свои неотложные переговоры в сауне с молодыми охранниками Владимира Львовича. Для комплекта можно было прихватить с собой и Алекса. Почему не заняться сексом просто для секса, так делают все. И Винсент тогда удивился: что с ним не так, зачем усложнять простые вещи?
Вика утащила Катю к стойке бара, рядом с Игорем оказался белобрысый Юра.
– Пошли, есть разговор.
В туалете, где по мокрому полу змеились ленты размотанной бумаги, Юра жестом фокусника раскрыл ладонь.
– Меняю злобу дня на радость ночи.
Леша, нагнувшись над подоконником, уже разминал дорожку, не обращая внимания на проходящих парней. Глядя на его обтянутую черными джинсами тощую задницу, Игорь представил, как Георгий насаживает парнишку на свой представительского класса член.
Юра подошел совсем близко, уперся рукой в кафельную стену: