Сумерки

Кунц Дин Рей

Чарли слабо кивнул. Джой никак не отреагировал на ее слова, и она полезла вверх по скалистому склону, туда, где чернел первый провал.

Кристина не знала, из каких пород – известняка или гранита – образован склон, но это было и неважно, поскольку, не будучи спелеологом, она понятия не имела, какие пещеры наиболее безопасны и надежны. Да и все равно, больше им идти было некуда.

В первую пещеру вел низкий и узкий лаз. Кристина достала из рюкзака фонарь и полезла вперед. Ей пришлось встать на четвереньки; местами лаз был настолько тесным, что требовалась немалая ловкость, чтобы в нем двигаться. Она проползла три-четыре

метра, пока не оказалась в каменном зале, растянувшемся метров на пять, с низкими сводами, под которыми только-только можно было выпрямиться. Несмотря на неудобство, места для них троих хватало. Из этого зала начинались лазы, которые, возможно, вели в другие помещения, но все они были слишком узки, чтобы Кристина могла пробраться сквозь них.

Вторая пещера не подходила, зато третья почти идеально отвечала ожиданиям Кристины. Коридор был достаточно просторный, чтобы не ползти и не протискиваться. У самого входа намело небольшой сугроб, но Кристина легко преодолела его. Через полтора метра коридор резко поворачивал вправо, а еще через два метра снова уходил влево, что создавало двойной заслон от ветра. Первый зал имел примерно семь метров в ширину, метров двенадцать в длину и от четырех до пяти метров в высоту, ровное гладкое дно и стены, кое-где потрескавшиеся, с торчащими острыми выступами, а местами гладкие и отшлифованные водой.

Справа другой коридор вед во второй зал. Он был меньше, со сводом пониже. Сталактиты и сталагмиты, словно отлитые из серого воска, соединяясь, образовывали изящные колонны. Кристина посветила вокруг фонариком и в дальнем конце увидела еще один ход, ведущий, как она предположила, в третий зал, но уже увиденного ей было достаточно.

Первое помещение вполне устраивало их. Ближе к задней стене его основание полого поднималось, и на высоте полутора метров, на таком же расстоянии от стены образовывался уступ, как бы полка шириной более шести метров, от которой до свода оставалось около метра. Обследовав эту нишу с помощью фонарика, Кристина наткнулась на дыру в стене диаметром около полуметра, уходящую в темноту, и поняла, что нашла огромный, созданный природой очаг с готовой системой вытяжки. Дыра, должно быть, вела в другую пещеру, располагавшуюся выше по склону холма; и через нее или любую другую дым в конечном итоге будет выходить наружу.

Костер был необходим им. Они не взяли с собой спальные мешки из-за их громоздкости, а также потому, что рассчитывали выйти к озеру до наступления ночи.

Буран и ранение Чарли помешали их планам, и теперь костер был жизненно необходим.

Кристина не волновалась по поводу того, что из-за дыма они могли себя обнаружить. За деревьями его не будет видно, а когда он поднимется выше, то буран поглотит его. Кроме того, банда Спиви почти наверняка будет искать их на юго-западе, там, где долина вела к человеческому жилью.

В пещере обнаружилось нечто такое, что должно было добавить ей привлекательности. На одной из стен виднелась двухметровая наскальная роспись с изображением индейского тотема – медведя, похожего на гризли. Изображение было вытравлено коррозионным составом. То ли оно было наивно-грубоватым, то ли чрезмерно стилизованным – Кристина недостаточно знала про индейские тотемы, чтобы оценить его художественные достоинства.

Одно она знала наверняка: подобные рисунки должны были приносить удачу обитателям пещеры; образ медведя, как

она предполагала, являлся воплощением духа-покровителя. Сперва это показалось ей добрым предзнаменованием. Им троим, Чарли, Джою и ей, не помешало бы чье-либо покровительство. Но когда она внимательнее разглядела серо-желтое изображение медведя, то почувствовала в нем что-то зловещее. Разумеется, это было смешно и только говорило о ее смятении, ведь всего-то – рисунок на камне. И все же, глянув еще раз, она пришла к выводу, что предпочла бы этому тотему любую грязную стену.

Но она не собиралась искать новую пещеру только из-за того, что ей не нравился дизайн этой. Наличия природного очага было более чем достаточно, чтобы достоинства найденной пещеры перевесили в ее глазах недостаток художественного вкуса у прежних ее владельцев. Со светом и теплом пещера будет почти таким же надежным убежищем, как оставленная ими хижина. Может, не таким комфортабельным, но сейчас Кристину волновало не отсутствие комфорта, а то, как остаться в живых им троим: ее сыну, Чарли и ей самой.

Чарли чрезвычайно обрадовался, увидев пещеру, и на мгновение она показалась ему роскошной, как номер люкс, несмотря на каменный пол и отсутствие кресел и кроватей. Одно то, что они могли укрыться от ветра и снега, было ни с чем не сравнимым блаженством.

Более часа Кристина провела в лесу, собирая дрова и сухой хворост для костра. Она снова и снова приносила охапки хвороста и сучьев, аккуратно раскладывая их в кучки в зависимости от размера: в одну – хворост для растопки, в другую – сучья потолще, в третью – мощные поленья.

Чарли восхищался ее энергией. Неужели источник такой выносливости – всего лишь материнский инстинкт, дающий ей силы для защиты своего ребенка? Он не находил другого объяснения. Если бы не это, она уже давно должна была лишиться сил.

Видя, что батарейки в фонаре вот-вот сядут, Чарли хотел выключать его каждый раз, когда Кристина выходила из пещеры, и включать при ее возвращении с новой охапкой дров. Однако он не выключал фонарь, чтобы Джою не было страшно в темноте.

Мальчик совсем сдал. Тяжело дыша, он неподвижно лежал рядом с такой же измученной, как он сам, собакой.

Прислушиваясь к затрудненному дыханию Джоя, Чарли твердил себе, что эта пещера – еще одно доброе предзнаменование, что удача наконец улыбнулась им и через день-два они восстановят силы и пойдут к озеру. Но другой, пессимистический голос убеждал его, что пещера – это каменная могила, и, хотя он старался не слушать этот голос, все равно не мог избавиться от беспокойства.

Было слышно, как в соседнем зале капает вода. Холодные каменные стены и пустые пространства усиливали слабый звук, отчего он казался странным и зловещим, словно где-то билось искусственное сердце или кто-то постукивал в стекло длинным когтем.

Костер отбрасывал мерцающие оранжевые блики на бурые стены, желтый тотемный медведь, казалось, вздрагивал. Потянуло долгожданным теплом. Естественный дымоход, как и предполагала Кристина, оказался исправен, и дым уходил из пещеры, не отравляя воздух. Огонь производил эффект шкафа-сушилки, забирая влагу и уничтожая неприятный, несколько затхлый запах, который встретил Кристину, когда она впервые очутилась в сырой промозглой пещере.

Некоторое время они просто наслаждались теплом, ничего не делая, не произнося ни слова, стараясь даже не думать.