Сумма теологии. Том IX

Аквинский Фома

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ МУЖЕСТВО ДАРОМ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что мужество не является даром. В самом деле, добродетели отличаются от даров, а мужество – это добродетель. Следовательно, его нельзя считать одним из даров.

Возражение 2. Далее, как уже было сказано (-, 68, 6), акты даров сохраняются на небесах. Но акт мужества не сохраняется на небесах, поскольку, по словам Григория, «мужество поддерживает малодушных в невзгодах, которых на небесах не будет совсем» [213] . Следовательно, мужество не является даром.

213

Moral. I.

Возражение 3.

Далее, Августин говорит, что «удаление от всех смертоносных удовольствий, которые доставляют преходящие зрелища, является признаком мужества» [214] . Но с мерзкими удовольствиями и наслаждениями связано скорее благоразумие, чем мужество. Следовательно, похоже, что мужество не является соответствующим добродетели мужества даром.

Этому противоречит следующее: [Писание] называет мужество одним из даров Святого Духа (Ис. 11:2).

214

De Doctr. Christ. II.

Отвечаю: мужество, как уже было сказано (123, 2; -, 61,3), означает некую крепость ума, и эта крепость ума необходима как при делании добра, так и при перенесении зла, и в первую очередь тогда, когда это сопряжено с трудностями. Затем, человек в соответствии с врождённым и приличествующим ему модусом способен обладать этой крепостью в обоих указанных отношениях, а именно не отказываться от добра из-за [возникших] трудностей или [связанных с ним] тяжких трудов, а также переносить тягостное зло. Мужество в этом смысле, как было показано выше (123, 2), является особой и общей добродетелью.

Помимо этого ум человека может быть движим Святым Духом так, чтобы он мог завершить любое начатое им дело и при этом избегнуть всех угрожающих ему опасностей. Это превосходит [способности] человеческой природы, поскольку подчас человек бывает не в силах завершить своё дело или избегнуть всех зол и напастей, тем более что некоторые из них могут его погубить. Однако Святой Дух соделывает это в человеке путём приведения его к вечной жизни, которая является целью всех добрых дел и избавлением от всех зол. Своего рода уверенность в ней всеяна в ум Святым Духом, Который изгоняет страх перед возможностью обратного. Мужество в указанном смысле считается даром Святого Духа. В связи с этим нами уже было сказано (-, 68, 1) о том, что дары располагают ум к водительству Святым Духом.

Ответ на возражение 1. Мужество как добродетель совершенствует ум в смысле вынесения любых опасностей, но оно не может внушить уверенность в преодолении их всех. Последнее свойственно тому мужеству, которое является даром Святого Духа.

Ответ на возражение 2. Акты даров на небесах связаны с наслаждением целью, и потому они отличаются от таковых в [нынешнем] странствии. Поэтому там актом мужества будет наслаждение полным избавлением от тягот и зол.

Ответ на возражение 3. Дар мужества связывает с добродетелью мужества не только вынесение опасностей, но и исполнение любых трудных дел. Поэтому дар мужества направляется даром совета, который, похоже, по преимуществу относится к наибольшим благам.

Раздел 2. СООТВЕТСТВУЕТ ЛИ ДАРУ МУЖЕСТВА ЧЕТВЁРТОЕ БЛАЖЕНСТВО [А ИМЕННО] «БЛАЖЕННЫ АЛЧУЩИЕ И ЖАЖДУЩИЕ ПРАВДЫ»?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что четвёртое блаженство [а именно] «блаженны алчущие и жаждущие правды» не соответствует дару мужества. В самом деле, добродетели правосудности усваивается дар благочестия, а не дар мужества. Но алкать и жаждать правды присуще акту правосудности. Следовательно, это блаженство должно усваивать дару благочестия, а не дару мужества.

Возражение 2. Далее, алкать и жаждать правды означает желать блага. Но это свойственно горней любви, которой, как было показано выше (45), соответствует не дар мужества, а дар мудрости. Следовательно, это блаженство должно усваивать дару не мужества, а мудрости.

Возражение 3. Далее, следствием блаженств являются плоды, поскольку, как сказано в первой [книге] «Этики», блаженству присуще удовольствие [215] . Однако дело представляется так, что ни один из плодов не имеет отношения к мужеству. Следовательно, ему не должно усваивать и никакого блаженства.

215

Ethic. I, 9.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Мужество становится алчущим и жаждущим постольку, поскольку желающие наслаждаться истинными благами и избегать любви к земному и плотскому должны тяжко трудиться» [216] .

Отвечаю: как уже было сказано (121, 2), Августин устанавливает взаимосвязь блаженств и даров сообразно тому порядку, в котором они приведены, отмечая при этом определённое их соответствие друг другу. Поэтому он усваивает четвёртое блаженство, касающееся алчбы и жажды правды, четвёртому дару, а именно мужеству.

216

De Serm. Dorn. in Monte.

И между ними, действительно, существует некоторое соответствие. Так, мы уже говорили (1) о том, что мужество связано с тем, что трудно. Но крайне трудно не просто совершать добродетельные поступки, которые носят общее имя дел правосудности, но совершать их с тем неутолимым желанием, которое можно назвать алчбой и жаждой правды.

Ответ на возражение 1. Как говорит Златоуст, в настоящем случае речь идёт не только о частной, но и об общей правосудности [217] , которая, как сказано в пятой [книге] «Этики», связана со всеми добродетельными поступками [218] , все трудности которых являются объектом того мужества, каковое суть дар.

217

Hom. XV in Matt.

218

Ethic. V, 3.

Ответ на возражение 2. Как было показано выше (23, 8; -, 68, 4), любовь является корнем всех добродетелей и даров. Поэтому всё, что принадлежит мужеству, может быть также усвоено горней любви.

Ответ на возражение 3. Надлежащим образом можно усваивать мужеству два плода, а именно терпеливость, которая связана с вынесением зла, и долготерпение, которое связано с долгим ожиданием и достижением блага.

Вопрос 140. О ПРЕДПИСАНИЯХ МУЖЕСТВА

Теперь мы должны рассмотреть предписания мужества:

1) предписания самого мужества;

2) предписания его частей.