Сумма теологии. Том XII
Шрифт:
Ответ на возражение 2. Как страсти Христа не обусловливают следствия в том, кто не расположен к этому должным образом, так никогда не сподобится славы благодаря этому таинству и тот, кто приступает к нему недолжно. Поэтому Августин, разъясняя сказанное, замечает: «Одно дело – таинство, а другое – его действие. Многие подходят к жертвеннику и принимают таинство себе в осуждение… ибо, духовно вкушая небесный хлеб, к жертвеннику должно приступать в невинности» [183] . Так что нет ничего несообразного в том, что не блюдущие свою невинность не всегда получают следствие этого таинства.
183
Tract. XXVI in Joan.
Ответ
Раздел 3. ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ СЛЕДСТВИЕМ ЭТОГО ТАИНСТВА ОТПУЩЕНИЕ СМЕРТНОГО ГРЕХА?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что следствием этого таинства является отпущение смертного греха. Ведь говорится же в запричастной молитве: «Таинством сим да очистимся от преступлений». Но преступлениями называются смертные грехи. Следовательно, это таинство уничтожает смертные грехи.
Возражение 2. Далее, это таинство, как и крещение, действует посредством силы страстей Христа. Но мы уже показали (69, 1), что крещение устраняет смертные грехи. Следовательно, точно так же они отпускаются и этим таинством, тем более что в форме этого таинства говорится: «Которая за вас и за многих прольется во отпущение грехов».
Возражение 3. Далее, как уже было сказано (1), это таинство дарует благодать. Но благодатью человек оправдывается от смертных грехов, согласно сказанному [в Писании]: «Получая оправдание даром, по благодати Его» (Рим. 3:24). Следовательно, это таинство оправдывает от смертных грехов.
Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе» (1 Кор. 11:29), а глосса на эти слова замечает: «Ест и пьет недостойно тот, кто пребывает в состоянии греха или обращается [с таинством] непочтительно; такой ест и пьет осуждение, то есть проклятие, себе». Следовательно, когда пребывающий в смертном грехе причащается таинству, он скорее присовокупляет грех к греху, чем получает отпущение своего греха.
Отвечаю: силу этого таинства можно рассматривать двояко. Во-первых, как таковую, и в этом смысле это таинство наделено страстями Христа силой отпущения всех грехов, поскольку Страсти являются источником и причиной отпущения грехов.
Во-вторых, ее можно рассматривать со стороны причащающегося таинству в смысле наличия или отсутствия в нем препятствия к получению плода этого таинства. Но всякий, сознающий свое пребывание в смертном грехе, имеет препятствие к получению следствия этого таинства – как потому, что не является надлежащим причастником этого таинства, так и потому, что ему, как не живущему духовно, не должно вкушать духовную пищу (ведь пища нужна для [поддержания] жизни). Так что доколе он прилеплен к смертному греху, дотоле он не может получить следствие этого таинства, а именно соединиться с Христом. Поэтому в книге о церковных догматах сказано: «Если душа склоняется к греху, она, причащаясь Евхаристии, скорей обременяется, чем очищается». Следовательно, в том, кто сознает свой смертный грех, это таинство не обусловливает отпущение греха.
Что же касается отпущения греха, то это таинство может совершать его двояко. Во-первых, будучи получаемо не актуально, а в намерении, как когда человек вначале оправдывается от греха. Во-вторых, будучи получаемо тем, кто не знает, что пребывает в смертном грехе, и не прилепляется к нему, и хотя поначалу, возможно, его раскаяние недостаточно, однако если он приступает к этому таинству со всею искренностью и почтительностью, то получает благодать любви, которая усовершает его раскаяние и приносит прощение греха.
Ответ на возражение 1. Мы просим, чтобы это таинство «очистило от преступлений», имея в виду или те грехи, о которых мы не знаем, согласно сказанному [в Писании]: «От тайных моих очисти меня» (Пс. 1.8:13), или что наше раскаяние будет усовершено для отпущения наших грехов, или что нам будет дарована твердость для избежания греха.
Ответ на возражение 2. Крещение – это духовное рождение, каковое суть переход от духовного небытия к духовному бытию, и дается оно посредством очищения. Поэтому в обоих отношениях тот, кто знает о своем смертном грехе, не приступает к крещению недолжным образом. А в этом таинстве человек принимает в себя Христа посредством духовного питания, которое не приличествует тому, кто мертв по причине своего греха. Таким образом, приведенная аналогия неудачна.
Ответ на возражение 3. Благодать является достаточной причиной оправдания от смертного греха, однако она отпускает грех только после своего дарования грешнику. Но в этом таинстве она сообщается иначе, и потому приведенный аргумент неубедителен.
Раздел 4. ОТПУСКАЮТСЯ ЛИ ЭТИМ ТАИНСТВОМ ПРОСТИТЕЛЬНЫЕ ГРЕХИ?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что простительные грехи не отпускаются этим таинством, поскольку, по словам Августина, это [таинство суть] «таинство любви» [184] . Но мы уже показали во второй части (ИИ-И, 88, 2; ИИ-ИИ, 24, 10), что простительные грехи не противны любви. Следовательно, коль скоро противоположное устраняется противоположным, то дело представляется так, что простительные грехи не отпускаются этим таинством.
184
Ibid.
Возражение 2. Далее, если бы это таинство отпускало простительные грехи, то в силу общей причины отпущения они отпускались бы сразу все. Однако не похоже, что отпускаются все, поскольку в таком бы случае человек время от времени жил без какого бы то ни было простительного греха, что противоречит сказанному [в Писании]: «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя» (1 Ин. 1:8). Следовательно, это таинство не отпускает никакого простительного греха.
Возражение 3. Далее, противоположности исключают друг друга. Но простительные грехи не препятствуют причащению этому таинству, поскольку Августин, комментируя слова: «Ядущий его не умрет» (Ин. 6:50), говорит: «К жертвеннику должно приступать в невинности, чтобы грехи ваши, пусть и каждодневные… не были смертными» [185] . Следовательно, это таинство не устраняет простительные грехи.
Этому противоречит сказанное Иннокентием III о том, что это таинство «стирает простительные грехи и отражает грехи смертные».
185
Ibid.